Изгой - Никитин Юрий Александрович. Страница 13

Скиф всхрапнул, открыл глаза. Стражи захохотали. Скованные попарно рабы внесли чан с горячей похлебкой. Камнерубов покормили, тут же погнали к выходу а затем, выстроив цепочкой, велели идти к горе. Справа и слева в сторону скованных людей смотрели острые копья. На выступах скал расположились лучники а когда рабы приблизились, они натягивали луки и целились в пленных. Похоже, начальник стражи был очень осторожным человеком.

Снова длинный туннель, огромная пещера. Олег взял самый тяжелый молот, тем самым сбережет какого-то бедолагу, Скиф подозрительно посмотрел на старшего друга, постарался взять тоже побольше и потяжелее. Он заметил, что Олег еще в первый раз тщательно запоминал дорогу сюда и обратно, сосчитал всех стражей, а что сейчас спокоен, то неспроста, неспроста...

Олег вздрогнул, когда плечо чуть не обожгло горячее дыхание.

– Ну? – спрашивал Скиф свистящим шепотом. – Что-нибудь надумал?

– Ты о чем?

– О побеге, конечно, – зашипел Скиф яростно. – О чем же еще?

– О чем? – пробормотал Олег. – О такой мелочи, к примеру, как сделать людей счастливыми... Что толку, что мы убили все большие войны, а сейчас гасим малые?.. Люди счастливее не становятся. Даже наоборот, вянут, как цветы без дождя...

Скиф отодвинулся с опаской, старший друг, похоже, тронулся умом.

Олег заметил, что все глыбы, которые они откалывали, высотой ему до пояса, в длину не меньше трех шагов и два в ширину. Рабы привязывали веревки к заранее вбитым крючьям, каменные блоки подваживали, подкладывали круглые бревна, с жалобными надсадными криками тащили из пещеры.

Улучив мгновение, он приблизился к Ширваку. Тот со стоном вертел в стене дырку, но камень почти не поддавался затупившемуся сверлу.

– Не понимаю, – проговорил Олег вполголоса. – Куда такие камни? Это не крепость, не храм, не дворец. Не городская стена, конечно.

Ширвак прошептал:

– Говорят, правитель тронулся... Виданное ли дело – строить Башню!

– Башню? – переспросил Олег. – Все строят башни. Сторожевые. Защитные, осадные, торцевые, ворот-ные...

– Да не башню, – прошептал Ширвак еще пугливее, – а Башню!.. Поговаривают, что страшится, будто небо обрушится и задавит его. Вот и строит из таких вот плит. Чтобы опора небу...

Скиф ничего не понял из их разговора, зато старался за обоих, бил молотом, яростно шумел, создавая видимость работы всех троих.

Он напрасно строил планы, как нападут на стражей, разоружат, с оружием в руках пробьются сквозь ряды противника, на выходе как-то избегнут стрел, заслон сметут, перебьют, истребят, а там простор, свобода!.. И хотя умом понимал, что его убьют еще в пещере, ведь на ногах тяжелые цепи, с которыми не побегаешь, но сердце отказывалось верить, что перестанет биться.

Олег же на третий день, когда их только привели на работу, кивнул Скифу на толстый столб, что упирался в каменный свод, сам метнулся к другому и обхватил его обеими руками. Скиф успел увидеть, как страшно вздулись мышцы этого человека, шея покраснела, плечи налились кровью.

Скиф поспешно ухватился за свой столб. Эти два, как уже видел, держат всю кровлю у самого входа. Стражи еще не успели понять, что случилось, как Олег мощно выдохнул, основание столба заскрипело по камню. Снова задержал дыхание, напрягся. Стражи закричали, бросились к нему с поднятыми мечами.

Олег что-то выкрикнул, столб сдвинулся еще, кровля над ним просела. Столб тяжело рухнул, в потолке сразу раздвинулась щель, посыпались мелкие камешки, затем – крупнее и крупнее.

Стражи с криками, бросая оружие, бросились к выходу. Кровля, просев, уменьшила давление на второй столб. Скиф уже чувствовал, что вот-вот лопнет от усилий, в глазах темно, но не уступить же этому... этому сумасшедшему, который то бормочет глупости, то стремится погибнуть под камнепадом, но только бы не под плетью надсмотрщика...

Бревно затрещало, рухнуло. В тот же миг сильная рука дернула его в сторону. Скиф дал утащить себя в глубину пещеры. За спиной грохот, вся гора дрожала, тряслась. Сзади падали камни размером с барана.

Потом... потом грохот прекратился. Скиф, не веря себе, оглянулся. Ту часть пещеры засыпало, но главное, как он понял, засыпало часть туннеля, где их сторожили отборные воины.

Рабы прижимались к стенам, дрожали, смотрели кто испуганно, ведь все теперь в ловушке, кто с сумасшедшей надеждой.

Олег бросил отрывисто:

– Берите молоты, быстро сбивайте цепи!.. К тому времени, как нас раскопают, чтоб все были без цепей, с оружием и... сидели тихо, как мыши!

Один из рабов, самый смышленый, оскалил беззубый рот в хитрой усмешке:

– Как засыпанные камнями, наш господин!

Олег кивнул, в его руках уже был молот. Скиф положил ногу на камень. Олег ударил всего дважды, правая нога свободна. Еще два удара – свободна левая. Так же быстро он сбил оковы с ног ближайшего невольника, что догадался сразу же занять место Скифа. Сам Скиф уже вытаскивал из-под камней полузасыпанное тело страж-ника, срывал с его пояса меч.

По всей пещере словно повеяло свежим прохладным ветром. Полуголые люди хватали молоты, всюду гремело расклепываемое железо. Голыми руками разбрасывали камни, срывали с трупов оружие, а кому не досталось, сжимали в руках молоты и кирки.

Олег прикрикивал взволнованно:

– Тихо!.. Теперь все тихо...

Наконец оружие разобрали, вплоть до ножей на поясах. Скиф горящими глазами смотрел на Олега, ловил каждое слово этого человека с красными волосами. Олег бодрился, хотя в груди лежала тяжелая глыба отчаяния. Снова он в нелепом махании мечами и топорами! Самое подходящее место для мыслителя. Но как, как поступать, если оказываешься в таком месте?.. Или само место приходит к тебе?

Прислушался, велел:

– Всем тихо!.. А ты... нет, вон ты, у тебя голос должен быть жалобный... вопи, что задавлен камнями, умираешь.

Камнеруб, на которого он указал пальцем, обиделся:

– Я?.. Жалобный?

Со всех сторон послышались смешки:

– Верно!

– Как в яблочко влепил!

– Голосок у него – последний кусок хлеба выпросит!

Оборванные, израненные, избитые люди распрямляли спины, веселились, указывали пальцами. Камнеруб с неудовольствием пожал плечами, но, повинуясь старшему, завопил: