Скифы - Никитин Юрий Александрович. Страница 46
Когда ирокез ушел с каким-то заданием от Klm, Откин сказал глубокомысленно, без привычного смешка:
– Умирает старый еврей от дизентерии, просит врача: запишите, прошу вас, что я умер от сифилиса! Тот ахнул: да зачем же такую гадость?.. А пусть внуки думают, отвечает умирающий, что их дед умер как мужчина, а не как засранец…
В своем дворе, к великому удивлению, встретил Алексея. Сперва не узнал: из подъезда вышел незнакомый плотный солидный мужчина, круглое лицо, в руке портфель из коричневой кожи…
Тот первым заулыбался, махнул рукой. Крылов с изумлением узнал человека, которому сказочно повезло первым встретить Яну. Сказочно и несправедливо, просто слепой случай. А мог бы и он оказаться там в это время…
Под ложечкой болезненно заныло, а во рту ощутил горечь, будто глотнул настойку полыни.
– Привет, – сказал он удивленно. – Что с тобой? Ты враз так осолиднел… И пинджак с карманами в такую жару! Да еще этот портфель…
Алексей с жаром пожал ему ладонь. За это время он как-то одновременно и похудел, явно беготни много, и будто потолстел, или так держится, как актер, что умеет изобразить как толстого, так и худого.
Он хохотнул:
– Я ведь теперь – глава движения! Мне так положено. Да знаю-знаю, что ты думаешь… Этих партий и движений как собак нерезаных. Но ты ведь сам понимаешь, сейчас время именно для нас. Сильных и хищных!
Он снова захохотал. Зубы у него белые, ровные, явно чистит два раза в сутки, улыбка располагающая, отрепетированная перед зеркалом.
– А ты чего ко мне заглядывал? – поинтересовался Крылов. – Без звонка, странно как-то…
Алексей развел руками, брови взлетели в великом изумлении:
– К тебе? Вот эгоист! Да только в том подъезде сорок семей!.. Но ты почти прав, я побывал на твоем этаже.
Крылов спросил чужим голосом:
– Ты был у…
– Точно, – сказал Алексей обрадованно, словно Крылов подарил ему миллион. – У твоих соседей. Да ты не кипятись, не кипятись!.. Как будто я за тобой шпионю! Честно. Просто я приходил к твоим соседям. Это ведь мои потенциальные избиратели, потенциальные члены моей партии… или движения… Черт, все еще путаюсь, как его называть. Как думаешь, что в перспективе значительнее?
Крылов задержал дыхание, из груди рвется мат. Как будто мало по Москве дебилов, семей дебилов! Но он пришел именно сюда!
– Назови организацией, – сказал он зло. – Почему нет?
Алексей на миг призадумался.
– Организация? Это неплохо… Организация подразумевает дисциплину, полный контроль вожака, подчинение нижестоящего вышестоящему, а те подчинены мне, стоящему на вершине… Но, боюсь, будут затруднения с регистрацией. Да и сами затрудненники плоховато поддаются дисциплине, сам знаешь… Гм, ну ладно, я побежал! Увидимся.
– Удачи! – сказал Крылов.
Только в Корчме да самые близкие знали, что пожелать удачи – значит обозвать дебилом. Мол, сам не способен ничего добиться, получить, суметь, заслужить, а может рассчитывать только на то, что упадет с неба…
Алексей на ходу оглянулся, прокричал:
– Спасибо! Кстати, Яна передавала привет…
Он скрылся, а Крылов на всякий случай прислонился к стене дома, настолько разом ослабели ноги. Вряд ли этот соврал, хотя мог для пользы дела брякнуть и что-нибудь для него приятное. Такие вот живут по Карнеги: людям надо говорить только хорошее, тогда их можно обобрать до нитки. Нет, он бросил как приятное, но мелкое, что не жалко. Ведь не может же он, толстый и рыжий, да еще в очках, стать на пути такого крутого? Основателя партии или движения? Ведь провинциалка не разберется в тонкостях, для нее глава партии почти что глава правительства…
Домой вернулся, дед спит в кресле, газета на коленях, откинулся на мягкую спинку, похрапывает. Стараясь не шуметь, Крылов на цыпочках прокрался мимо, вытащил из холодильника колбасы, взял хлеба и ушел в комнату к компу.
На сайте за это время уже попытались учинить раскол. Вдохновленные идеей возрождения благородного народа скифов, некая группа в противовес скифам начала создавать организацию под девизом: «Евреи – не нация, а организация! Вступайте в нашу организацию!!!» – и уже обнародовала Устав Нового Еврея. Начали принимать всех желающих, которые обязуются соблюдать устав и платить членские взносы.
На сайте в чате бушевал Бабай-ага:
– Ребята, это вообще черт знает что! Я – сам еврей, настоящий. У меня не только мама еврейка, но и папа до самого колена!.. В евреи так просто не берут. Евреем надо родиться! А те, кто принимает иудаизм и вроде бы тоже становится евреем, – хрен им, все равно никто их евреями считать не собирается. Мы, евреи, – расисты, как ни подходи к этому слову. Только про нас этого говорить нельзя, а про всех остальных – можно. И нужно.
Глава новосозданного кружка-организации возражал:
– Ты не понял, паря. Мы создаем Нового Иудея, понял? Настоящего. До которого вам, прежним иудеям, как плотнику до столяра или юзеру до линуксоида. Будем брать туда всех, у кого есть мозги. А если ты с замедленным развитием, то будь ты хоть трижды чистокровным до колена или до лодыжки, все равно не берем такое отребье!.. У тебя как с замедленным?
– Что? – не понял Бабай-ага.
– Вот видишь, – сказал Новый Иудей с удовлетворением, – тебе че беспокоиться? Все равно не проходишь.
Выходит, подумалось само собой, без всякой связи с баталиями в виртуальной Корчме, Алексей держит Яну достаточно крепко, если может даже передавать от нее приветы. Он как-то обмолвился, что она приехала покорять столицу как художница, а все мы, москвичи, знаем, как часто у провинциалов горят крылья…
Эта провинциалочка, похоже, тоже выбрала не совсем тот жанр для успеха… Нет, даже и мысли не мелькнуло насчет фотомодели или манекенщицы… хотя, если честно, то, конечно же, мелькнуло, но ощущение неудачи пришло от слишком близкого знакомства с компьютерной графикой.
Это в прошлом художники зашибали деньгу на портретах маслом, тогда не было даже фотоаппаратов, а теперь большинство вовсе перешло на рисование по экрану. Другие сшибают деньгу, быстро составляя коллажи из многочисленных клип-макетов. На каждом сидюке их десятки тысяч, а на продвинутом дэвэдэшнике – миллионы. Всегда есть из чего выбрать по вкусу заказчика, а при необходимости слегка подрихтовать тут же на экране, увеличить или изменить пропорции, перекрасить, подсветить, изменить фон – все в течение одной-двух минут. Берут за такую работу художники до смешного дешево, заказчики довольны, но все равно такие художники зарабатывают совсем неплохо. И Яне, с ее провинциальным стремлением все рисовать ручками, не пользуясь щедрой коллекцией шаблонов, придется совсем непросто…