Детектив - Новак Илья. Страница 1

Здесь что-то было не так, но Хорек Твюдж не мог понять, что именно. Он успел обегать все восемь лестничных пролетов центральной замковой башни, побывал на кухне, в погребах, на чердаке, в покоях гостей и комнатушках слуг. Его помощники торчали вокруг замка в самых неожиданных местах и зевали со скуки.

Замок назывался Рэллок и стоял чуть ли не посреди Червовых Рощ. То есть Рощами они только именовались – это был тот случай, когда карта не отвечала местности, меню не соответствовало еде, а имя не называло предмета. Потому что на самом деле это были самые что ни на есть отъявленные заповедные леса, со всеми положенными признаками заповедности: глухие логи, секретные тропинки, лесные болота, мрачные чащи, чащобы и даже, как утверждали лесники, залетные бармаглоты. В результате объявленной Императором войны нечистые повывелись и здесь, но смутные слухи о какой-то тайной норе из подземной страны, через которую эмиссары нечистых просачиваются в страну надземную, не исчезали.

Хорек Твюдж, старший инспектор ИСО, Императорского Сыскного Отдела, остановился на верхней ступеньке лестницы. Это был плотный низенький мужичок с краснощеким лицом сельского лавочника и родителя многочисленных дочерей – последнее было правдой, у него их действительно имелось пятеро, причем трое пока еще пребывали в состоянии беспокойного девичества.

С того места, где он встал, сквозь дверной проем виднелась гостиная замка. Там как раз собрались все наследники-Рэллоки, слетевшиеся сюда, как пчелы на мед… или, подумал Твюдж, как мухи на труп. Хорек, приоткрыв рот, в который раз по очереди рассмотрел их.

Матушка Черкора, вдовствующая баронесса Рэллок, старушенция в кресле на колесиках – седая и аккуратная, с дрожащей головой и личиком, сморщенным как печеное яблоко.

Два ее внука, Тур и Тар, здоровые, наглые, половозрелые лбы, попеременно живущие то здесь, то в Едва, столице надземной страны.

Башат, родной племянник матушки Черкоры, руководящий охранным гарнизоном Едва.

Брат покойного, старик с грустным лицом философа-пессимиста, с непроизносимым именем и таким количеством титулов, что все называли его просто сэр Рыцарь.

Тело самого барона Белкора находилось сейчас в усыпальнице – завтра его должны похоронить. Вечером предыдущего дня, когда вся семья собралась на юбилейное торжество по случаю восьмидесятилетия барона, кто-то оторвал юбиляру голову.

Поскольку место расположения замка было специфическим, на ночь башню, где происходило празднество, неизменно окружали защитой, сквозь которую не мог проникнуть никто. На эту защиту у баронов Рэллок был специальный патент, удостоверяющий, что используемая для нее магия исключительно белая. Барон после третьего тоста преподнес супруге подарок – небольшой аккуратный сверток – и удалился, пообещав вскоре вернуться к гостям. За это время все они (и трое приближенных слуг, находящихся внутри защиты) неоднократно входили в столовый зал и покидали его, так что прикончить барона мог любой.

Хорек вздохнул. Висевший над его головой проекционный пузырь Отдела Арестов (ОА) чуть качнулся. Инспектор взглянул на полупрозрачную сферу, в который раз завидуя Слону, начальнику ОА. Тот, будучи отъявленным лентяем, не утруждал себя «выездом на места». Он доверял рутину Твюджу. Только после того, как Хорек отдавал приказ, Слон через проекцию запускал своих мордоворотов, которые, грохоча сапогами и безудержно ругаясь, арестовывали преступника.

Ну вот, все, кто мог отвинтить кумпол старику, здесь, думал Твюдж. Вопрос в том, кто именно из них сделал это…

Он остановился в дверном проеме гостиной, тоскливо оглядываясь.

Здесь что-то не так.

Это мучило его все сильнее. Дело было не в архитектуре, не в расположении помещений, толщине стен или высоте потолков. Помощники уже простучали весь замок на предмет тайных лазов, но таковых не обнаружили. Опасное место, решил он. Если нечистые твари решат атаковать верхнюю страну, то Червовые Рощи – самый подходящий район, откуда можно сделать это. Возможно, смерть барона как раз и связана с ними? Но как? Хорек нервничал. В последнее время Император несколько раз выражал свое недовольство работой ИСА, обвиняя отдел в затягивании следствия. Твюдж знал, что времени у него – максимум до вечера. Надо было закончить с этим как можно быстрее.

Башат, толстяк в обтягивающих панталонах и тонкой шелковой рубашке, расстегнутый ворот которой обнажал абсолютно безволосую, гладкую и белую, как мраморный шар, грудь, встал и, покачиваясь, двинулся к Хорьку. Черты его рожи были настолько крупными, что казались карикатурой на лицо обычного жителя верхнего мира.

Да он же пьян, понял Твюдж. С утра опохмеляться начал, болван. Хорек сталкивался с племянником баронессы в Едва, где толстяк руководил гарнизоном, охраняющим городскую стену. Насколько он помнил, Башат был пьян всегда. Его любимым занятием было устроиться на стене с ящиком рома и торчать там безвылазно, пока его семья не приходила туда всем составом и не стягивала Башата обратно. Сделать это можно было лишь после того, как Башат засыпал, а поскольку весил он никак не меньше семи пудов, то обычно он падал и приходилось звать солдат из гарнизона и с трудом тащить огромную тушу. В пьяном виде он начинал заикаться и так путать слова, что разобрать их становилось чрезвычайно затруднительно.

– Ать! – сказал племянник, нависая над инспектором и тыча пятерней в свое лицо. – Не… ать! – выпучив глаза, он широким жестом обвел гостиную, вновь ткнул себя и недоуменно скривил рот. – Рать!.. Не может!.. – вдруг довольно отчетливо выговорил он. – Надо… – Башат провел ладонью по красным щекам, затем погрозил Хорьку… – Надо! И… – он вновь указал на стены комнаты. – Ведь нет!.. Не поднять… не понять… Почему нет? Надо! Надо, но… нет!

– Совершенно верно… – устало произнес инспектор.

– Дон Хорек Твюдж, может, вы поторопитесь?

Инспектор поднял глаза.

Это подал голос один из внуков, не то Тур, не то Тар. Близнецов невозможно было отличить, и не только потому, что они схожи лицами, – даже выражение этих лиц оставалось, как правило, одинаковым.