Жнецы ветра - Пехов Алексей Юрьевич. Страница 63

Оба рыцаря смотрели на меня с любопытством.

– Что ты забыл в лесу? – произнес Рандо, пока я снимал с лука тетиву.

Голос у него был властным, но меня он ничуть не раздражал.

– То же, что и вы, милорд. Пытаюсь выбраться. До Орлиного Гнезда всего ничего.

– Значит, продолжим путь вместе. Не возражаешь?

Вопрос был задан исключительно из вежливости.

– Наоборот. Клинки никогда не бывают лишними.

– Как и стрелы. Грамотная засада.

– Не слишком, милорд. Га-нор меня заметил.

– Не тебя, – улыбнулся северянин. – Того, кто шел за нами.

Я рассмеялся, посмотрел на безучастный лес и громко сказал:

– Выходи, дружище! Они друзья.

Блазг, лежавший в куче прелых листьев и совершенно от нее не отличавшийся, выбрался на тропу.

– Забери меня тьма! – пораженно прошептал Кальн, непроизвольно хватаясь за рукоятку секиры. – Квагер!

– Гбабак из семьи Восточных болот. Мы путешествуем вместе.

– Квагун говорить, что собирать друзей в одном месте для важных дел. Я рад, что с вами видеть.

Он возвышался над всеми нами и улыбался.

– Идемте к нашей временной стоянке, – пригласил я их, когда с церемониями было покончено. – Кстати, Лук. С нами Шен.

Стражник уже не мог удивляться:

– Наверное, Мелот и впрямь захотел свести нас вместе. То-то Шен с Лаэн удивятся, когда нас увидя…

Он осекся, заметив, как окаменело мое лицо, и озадаченно переглянулся с Га-нором.

– Э-э-э… дружище… Я сказал что-то не то?

– Все нормально, – через силу ответил я. – Забыл, что вы не знаете. Лаэн умерла.

Тяжелое молчание было мне ответом.

Глава 20

Лежащие на красных листьях желтые с коричневатыми крапинками яблоки пахли медом. Не удержавшись, я поднял с земли две штуки, вытер одно о рукав куртки и впился в него зубами. Где-то далеко-далеко кричали журавли, но на душе у меня не было грусти.

Осенний сад затягивало легкой вечерней дымкой. Я шел мимо деревьев, стараясь не наступать на упавшие плоды и избегая касаться дикой изгороди, колючей и неприветливой.

Сад кончился обрывом. Я подошел к краю, где две яблони, словно печальные девы, склонились над пропастью, вцепившись корнями в каменистую почву, и роняли слезы-яблоки в широкую реку, текущую далеко внизу.

Тут же, на склоне перед обрывом, ютился стол и маленькая деревянная скамеечка. Сев на нее, я положил целый и недоеденный плоды на стол, рядом с ними – сумку и лук, затем вытащил из-за пояса нож.

И принялся ждать.

Я никуда не спешил. Отсюда открывался великолепный вид на убранные поля, золотые сады и множество маленьких домиков с красно-серыми черепичными крышами. Белая колокольня при храме Мелота высилась над поселком. Ее золотистый шпиль сиял в заходящих солнечных лучах. Журавлиные клинья один за другим плыли по небу, и казалось – им нет числа. Слушая, как они перекликаются, я улыбался.

…Она шла, не скрывала своего присутствия, и я услышал шаги у себя за спиной.

– Думал, ты не сможешь прийти.

Ничего не говоря, Лаэн обняла меня, крепко прижавшись щекой к моей щеке. Я не шевелился, не пытался обернуться, чтобы увидеть ее, а она продолжала молчать. Мы оба наслаждались краткими минками встречи.

Я чувствовал, как бьется ее сердце и как ее тепло и спокойствие передаются мне. Солнце застыло, передумав уходить за горизонт… Но бесконечное время встречи пролетело за одно мгновенье.

Тяжело вздохнув, Лаэн отпустила меня.

– Пора?

– Да, – с сожалением ответила Ласка, и солнце, вздрогнув, рухнуло вниз, а небо стало стремительно гаснуть.

Я украдкой посмотрел на жену. Она стояла рядом, подняв голову к небесам, и ее неожиданно темные волосы развевались на ветру. В небе полыхала багровая звезда.

– Тебе надо уходить! – Глаза у нее были зелеными, как у Гиноры.

Звезда превратилась в комету. Огромный шар падал с небес, осветив всю округу. Оставляя за собой огненный хвост, он рухнул на поселок, плеснув во все стороны жидким багровым пламенем. В мгновение ока вспыхнули и сгорели белые домики с черепичными крышами, колокольня с храмом, скамейка, стол с яблоками, старый сад…

И я проснулся.

– Хотелось бы знать, в который раз она тебя спасает? – спросил меня Гаррет, раздувая уголья.

Он осторожно положил на них несколько веточек и задумчиво посмотрел на меня.

Уже рассвело, однако лагерь все еще спал. Не только люди, но даже чуткий вейя никак не отреагировал на присутствие чужака.

– Это был сон. Впрочем, как и то, что происходит со мной сейчас. А в снах нельзя умереть, – сказал я, вставая с лежанки.

– Ты глубоко заблуждаешься. – Он поставил на огонь котелок. – В некоторые моменты можно и не проснуться. Тебе повезло, что у тебя такая жена.

– Была, – глухо отозвался я. – Зачем пришел?

– А обязательно должна быть причина? Разве должно твое воображение отвечать на такой примитивный вопрос?

– Ты не плод моего воображения. – Покачав головой, я не спешил принимать его приглашение сесть рядом. – Слишком часто такие сны оказывались явью, пускай и искаженной. Ты помогаешь мне, и я пытаюсь понять почему.

– Помогаю? – Он скорчил кислую рожу. – Разве это помощь?..

Вор не стал продолжать. Взял котелок, не боясь обжечься, налил горячую жидкость в кружку, протянул мне. Пахло шафом.

– Тебе не помешает, – усмехнулся он.

– А как же ты?

– Предпочитаю вино, – отмахнулся Гаррет. – Знаешь такую поговорку у йе-арре? Чем меньше бегаешь за ветром, тем проще его поймать. Удачи. Она тебе скоро понадобится.

Лук растолкал меня и, отчаянно зевая, начал будить остальных. Я продрог до костей, костер погас, и никто не подумал подложить дровишек. Поднялся, пришлось махать руками, заставляя застывшую кровь бежать по жилам хоть немного быстрее, чем прежде. Я все еще был во сне, а на языке ощущал вкус яблок и шафа.

Лагерь постепенно просыпался. Юми пищал о собаке, Лук поминал жабу, Га-нор – Уга, а Гбабак – Квагуна. Рона тихо смеялась незатейливой шутке Шена, Рандо с омерзением держал в руках нагрудник, ставший ледяным после холодной ночи, а Кальн цеплялся за ускользающие остатки сна, укрывшись курткой с головой.

Совершенно неожиданно мы стали большим отрядом. Десяток – это уже не четверо. Спрятаться гораздо сложнее, хотя, с другой стороны, с новыми бойцами я стал чувствовать себя гораздо увереннее, чем с тремя носителями «искры», двое из которых все еще никак не могли оправиться после потасовки в Радужной долине, а на одну никогда нельзя было полагаться до конца.

Шен встретил северянина и стражника с радостью. Они рассказали нам свою историю, а мы – свою. Упустили лишь, кто такой на самом деле «Огонек»-Порк. Целителю хватило ума не говорить, что с нами Убийца Сориты.

Тиа была не слишком довольна своим новым именем, но понимала, что чем меньше человек знает, кто она такая, – тем лучше. Думаю, вся страна с радостью насадила бы ее голову на кол.

К Ходящей рыцари отнеслись с высочайшим почтением. Милорд Рандо обращался к Роне исключительно «госпожа». Меня это несказанно удивило, и лишь потом, все оценив хорошенько, я понял, что и сам в иной ситуации, не сведи нас судьба так, как это случилось, говорил бы с ней так же.

Но, по счастью, теперь на меня не действовали правила, и я общался с девушкой по-старому, что удивляло всю четверку новичков. Рандо так и вовсе в первый день лишь недоуменно косился, когда мы с Ходящей обсуждали какие-то пустяки.

Тиф все это забавляло. Кажется, она мысленно потешалась над тем, как поразился бы благородный воин, если бы понял, что ест из одного котелка с Убийцей Сориты.

Ко мне рыцарь отнесся ровно, но без всякого интереса.

Кальн, в отличие от милорда, оказался более общителен. Этот светловолосый парень был излишне задирист, но, судя по пластике, с которой он двигался, «леопард» – отличный боец. На привалах, презрев «Блазгов и кочки», Кальн резался с Луком в кости. Немногочисленные монеты то и дело переходили из рук в руки, и когда один из игроков проигрывался в пух и прах, победитель отдавал выручку обратно, и игра начиналась снова.