Мертвая долина Книга 2. (СИ) - Лисина Александра. Страница 20

       Ас сжал челюсти и, сам того не желая, пересекся с незнакомцем взглядом. Всего на долю мгновения. На один вздох. Глаза в глаза, как будто это могло что-то изменить. Он даже приготовился рискнуть, наплевав на собственные резервы, потянулся куда-то внутрь, отыскивая на самом дне крохотный тлеющий уголек... однако глаза умирающего внезапно расширились. Как-то разом застыли, помертвели. Мгновением позже там промелькнуло что-то, похожее на ужас; залитое кровью лицо странно дернулось, пылающая ладонь погасла, и воин, судорожно хватанув ртом воздух, рухнул на холодный пол, как подкошенный. До самого последнего мига не отрывая глаз от мрачного, слабо засветившегося лица чужака, на котором вдруг проступило совершенно жуткое выражение.

       Ас, машинально оттолкнув падающее тело, молниеносно развернулся, в последний момент успев подхватить на лезвие сразу два адароновых клинка. Раздумывать о причинах не стал - какие тут размышления, если вокруг так много желающих порубить тебя на куски? Он только уперся ногами получше, чтобы не скользить по гладкому полу. От сдвоенного удара чуть покачнулся. Тихо выдохнул, когда столкнувшаяся сталь оглушительно зазвенела. Неожиданно краем глаза поймал какое-то движение и в последний миг отдернул голову назад. Но слегка не успел: один из Алых все-таки задел вскользь, содрал металлическим кулаком несколько черных прядок с левого виска и оставил на нем длинную кровоточащую царапину. Вместе с неожиданно проснувшимся раздражением и ощущением приятного тепла в груди.

       Ас сперва не понял, что случилось, и ответил чисто машинально, одновременно с этим уворачиваясь от удара второго противника и стремясь уйти на дальнюю дистанцию. Это ему удалось. Алые слегка отстали, очень вовремя замешкавшись и едва не упустив его из виду. Он даже сумел тряхнуть головой, прогоняя появившуюся после удара пелену перед глазами. Однако всего пару синов спустя почувствовал, что что-то неправильно. Под адароновой чешуей словно пожар разгорелся - жаркий, стремительный, жадный. Кожу на груди обдало волной немилосердной боли. На нее словно кипятком плеснули, заставив его поморщиться и инстинктивно закрыться рукой. Более того, Ас вдруг почувствовал, что начинает злиться. Причем, так, как давно уже себе не позволял. Причем, злился он не просто на себя или тех двух дураков, которые упорно пытались до него дотянуться, а на весь Совет вместе взятый; на Раэрна, хотя вроде повода не было; и даже на озадаченно замерших вдоль стен скаронов, которые вообще не собирались вмешиваться.

       Обычно ярость туманит голову и делает воина уязвимым. Обычно она вскрывает его слабые стороны и подло подставляет под удары противника. Она придерживает руку, нарушает координацию, заставляет совершать ошибки, поэтому Ас всегда старался избегать этой ошибки. Однако сейчас он почему-то ничего подобного не испытывал. Наоборот, его мысли внезапно стали четкими, быстрыми, злыми. Мимолетное сожаление о загубленной жизни молодого Алого мгновенно выветрилось из головы. Боль в виске притупилась. Внимание, наоборот, заострилось. Разогревшаяся кровь с новыми силами прихлынула к мышцам, заставляя их распухнуть и угрожающе натянуть одежду. Все его существо наполнилось какой-то необъяснимой злостью, странным азартом, нездоровым желанием быть первым, побеждать, оставаться сильнейшим. И он знал, что может это. Знал, что может победить. В то время как цена этой победы его больше не волновала.

       Неожиданно ускорившись и легко уклонившись от новой атаки Алых, Ас резко сменил тактику, нагло воспользовался любимой уловкой Бера и, проведя коварную подсечку, заставил одного из них потерять равновесие. Тот и охнуть не успел, как тяжелый сапог противника врезался ему точно под коленку. Затем второй удар жестоко разбил коленную чашечку. Наконец, третий, пришедшийся точно в висок, вызвал у скарона сдавленный стон, а потом и отшвырнул на несколько шагов, заставив загреметь по каменному полу дорогими доспехами.

       Второй Алый никак на это не отреагировал. Его движения остались так же точны и тщательно выверены, как раньше. Быть может, стали чуть осторожнее, но не больше. Впрочем, Ас ни на что иное не рассчитывал: скароны не привыкли показывать свои слабости. Но это и к лучшему: судя по всему, ему предстоит сегодня действительно хороший бой. Чистый. На пределе сил. Тот самый, после которого не жаль и умереть. И тот, за который потом будет не стыдно перед побратимами.

       Заметив, что его руки слабо засветились, Ас криво усмехнулся - пожар в груди уже стал так силен, что при желании он мог бы выдохнуть целую струю жидкого огня. Пелена перед глазами появилась снова, но теперь она была не серой, а кроваво-красной. И сквозь нее постоянно проскакивали огненные сполохи, как если бы горящий внутри огонь настойчиво пытался прорваться наружу.

       Кажется, еще немного, и он снова вспыхнет, как свечка. Кажется, еще чуть-чуть, и никаких сил не останется сдерживать эту сумасшедшую магию. Но откуда она взялась вообще? Кто ее сделал настолько неуправляемой? И кто помог ей сегодня высвободится из тех оков, которые он сам возводит на протяжении нескольких долгих месяцев? Неужели ранка на виске виновата? Неужели это хватило, чтобы сорвать все печати и запоры, которые накладывались с таким неимоверным трудом? Или дело в том, что он опрометчиво избавился от охранных амулетов, и теперь эту силу просто ничто не сдерживает?

       Жаль, глупый парнишка из Первого рода (кажется, Алый действительно был довольно молод?) все еще не почувствовал опасности. Не услышал чужой веселой злости, не ощущал радостного рева пламени в ушах. Не знал просто, что все последние месяцы чужак не терял времени даром и с успехом не только вспоминал приемы боя своего Клана, но и старательно, презрев законы Клана, разучивал новые. Поэтому не увидел и не успел понять, что в какой-то момент Ас во второй раз сменил стиль боя и хитрым приемом из техники Адамантов выбил у него меч.

       Обезоруженный воин целых два сина растеряно таращился на свою правую руку, на которой от удара оказалось сломано сразу три пальца. Неверяще смотрел на нее. Странно. Почти что с обидой. Но боли еще не было. Злости или раздражения - тоже. Только странное ощущение неправильности происходящего и смутное сожаление о том, что все закончится так быстро.

       Ас, подхватив оба меча - свой и трофейный, без сожаления ударил его снова. Одним движением сперва рассек толстые кольца, скрепляющие литой адароновый нагрудник с остальными частями брони. Затем прошелся по чужому животу, предплечьям, наискось разрубая сочленения и вгрызаясь в уязвимое тело. Увидел, как вздрогнул от внезапной боли мальчишка. Чуть поморщился, ощутив на лице горячие брызги его крови. Зло усмехнулся, ничуть не сомневаясь, что этот враг на сегодня далеко не последний, а затем безжалостно довершил замах, спокойно проследив за тем, как с тихим стоном Алый валится на залитый кровью пол.

       Ни крика, ни судорог, ни страшных конвульсий не было - скароны умирали тихо и молча. Непривычно покорные судьбе, побежденные, смирившиеся с поражением... и не знающие о том, что с каждым вздохом сумасшедший пожар в груди их убийцы становится только сильнее.

       - Следующий, - хрипло выдохнул Ас, поднимая бешено горящий взгляд на Главу НЕ-своего Клана. - Или все уже кончились?

       Его щеку ожег непонятный холодок - подозрительно знакомый, чужой, но Ас не обратил внимания - жар под доспехом стал так силен, что никакой холод уже не страшен. Скорее наоборот, он был бы рад, если бы кто-то смог забрать на себя хоть часть этой немилосердной боли. Хоть толику, капельку, хоть одну крохотную частичку. Однако никого рядом не было - только он, меч, медленно расползающиеся лужи крови на полу и три умирающих дурака, которые виноваты лишь в том, что хорошо умели выполнять приказы.

       Впрочем, нет. На самом деле ничьей вины тут не было - это просто еще один выбор. Жизнь за жизнь, сталь на сталь, кровь за кровь... а сдаваться Ас никак не собирался. Никому. Поэтому упрямо выпрямился, расправил плечи и, старательно пряча боль, с вызовом повторил: