Во имя потерянных душ - Зыков Виталий Валерьевич. Страница 52

Артем мысленно отвесил себе подзатыльник за дурость и излишнюю горячность, к поединку с таким противником он точно не готов. Одно дело — валять по полу бойцов-«нормалов», и совсем другое — сражаться с коллегой-Меченым. Даже маги способны преподнести меньше сюрпризов, чем Сноходцы или Перевертыши. Он же вздумал драться с лучшим учеником самого Кардинала. Ну не идиот ли?

— Крыша так крыша. Место ничем не хуже прочих, — ответил он с показным спокойствием. Слова сказаны, мосты сожжены, а потому к черту все сожаления. В бой надо вступать с ясной головой и холодным сердцем…

Наверх поднимались уже вдвоем — впереди Артем, следом Тагир. Он специально вызвался идти первым, чтобы уязвить любимчика Хмурого. Мол, на, бей в спину, потому как лицом к лицу у тебя нет ни шанса. И, судя по злобному сопению за спиной, послание дошло до адресата. Артем же тем временем лихорадочно просчитывал стратегию боя.

В очередной раз он убеждался, насколько мал арсенал доступных ему приемов и техник. Самое сильное его оружие — знаки Таугрим — мало того что предназначены для манипулирования Изнанкой и ее обитателями, так еще и плату требуют немаленькую. А кровь не водица, ее беречь надо. Паутина Снов наверняка известна Тагиру, да и с бухты-барахты ее не призовешь. Умение замедлять движения врага взглядом вообще бессмысленно, если твой противник Сноходец. Что остается? Ментальное противостояние и специфические умения для рукопашной. Все, точка. С одной стороны, вроде бы тоже немало, а с другой… вряд ли Тагир захочет доводить дело до поединка Воли. Еще со времен путешествия по миру зиккурата у него должны сохраниться воспоминания о возможностях Артема, рисковать он не станет. Вот и получается, что тайным знаниям Тагира придется противопоставить лишь умение драться.

И собственные мозги.

Перед самым выходом на чердак Артем сделал вид, что споткнулся, и незаметно зажал в кулаке небольшой камешек. Из организованного Волковым тренировочного боя с парой профи он вынес не только понимание важности стратегии и тактики, но и несколько новых хитростей. Грех ими не воспользоваться против более сильного противника.

Тагир не замедлил прокомментировать неуклюжесть «неудачника» и посоветовал «не распускать сопли», однако никакой видимой реакции на столь неуклюжие подначки не добился. Артем поймал нужную волну и полностью настроился на бой.

Охранники появление коменданта и опального ученика Кардинала встретили настороженным молчанием. Один сунулся было доложить о том, что на вверенном объекте все спокойно, но Тагир посоветовал ему заткнуться и не отсвечивать. Бойцов как ветром сдуло. Правда, Артем не сомневался, что сейчас все они приникли к окнам караулки, боясь упустить малейшие детали происходящего. Еще ему показалось, что среди дозорных мелькнула фигура Партизана, но настаивать на этом он бы не стал. Могло и померещиться от нервного напряжения.

— Ты готов? — спросил Тагир ледяным тоном, останавливаясь в паре метров от ограждений. По пути он пинком сбил ведро, отчего его содержимое разлилось большой маслянистой лужей, в которой отразился мертвенный свет луны.

Вместо ответа Артем встал напротив, откинул капюшон и вдруг с чувством продекламировал:

— Прости, что?! — переспросил изрядно шокированный Тагир.

— Гумилев, «Выбор». Хорошие стихи, рекомендую, — сказал Артем и, подавшись вперед, рявкнул: — К бою!

Мрачноватое четверостишие окончательно вправило мозги, помогло загнать в самые глубины разума сомнения и страхи, притупить ненависть. Раз уж он вынужден биться с одним из сильнейших Сноходцев Сосновска, то должен иметь ясную голову и холодное сердце. Глупо проигрывать из-за разыгравшихся чувств.

Пока обескураженный Тагир принимал необычную на вид стойку, Артем сделал несколько шагов ему навстречу и щелчком «выстрелил» подобранным ранее камнем. Больше всего он боялся промахнуться, но тренированное тело не подвело — острый осколок известняка попал Тагиру точнехонько в левую бровь. Парой миллиметров ниже, и виритник заработал бы шикарный бланш или, того хуже, потерял глаз. Ерунда, конечно, но этого хватило, чтобы враг охнул, машинально прикрылся ладонью и забыл на секунду о погружении в транс.

Пора! Энергия адреналиновым взрывом выплеснулась в мышцы, и Артем стрелой понесся к Тагиру. Только ветер в ушах засвистел. И неудивительно. Если он будет недостаточно быстр, то эффект от броска сведется к нулю, и враг встретит его чем-нибудь смертельно опасным.

Любимчика Кардинала такая прыть хоть и смутила, но первые удары он успешно заблокировал и контратаковал сам. Артем чудом уберег коленную чашечку от встречи со спецназовским ботинком Тагира, отклонил предплечьем прямой в челюсть и… едва не проморгал крюк в подреберье. Сжатые, звенящие от Силы Паталы пальцы погрузились бы в плоть как в воду, и на этом бой можно было бы считать завершенным. По причине невозможности продолжать схватку одной из сторон. Артем заметил угрозу в самый последний момент и отбил выпад ребром ладони.

Похоже, это была любимая связка Тагира, и неудача с ней заметно того обескуражила, что в поединке такого уровня было непозволительной роскошью. Артем моментально почуял слабину — еще больше сократил дистанцию и с размаху впечатал лоб в переносицу противника.

Тагира словно ударили дубинкой. Он нелепо взмахнул руками и отшатнулся, ошалело моргая. На серьезную травму надеяться было глупо, максимум — перелом переносицы, да и то не факт. Гораздо важней, что враг на считаные мгновения потерял над собой контроль и уставился в лицо Лазовского мутным взглядом. Буквально приглашая атаковать.

И Артем не стал миндальничать. По возникшей между виритниками связи в разум Тагира ворвалась тень Серебрянки и принялась крушить ментальные щиты. Разъяренный Зверь рвался вперед как танк, и не было силы, способной его остановить. Пришедший в себя недруг пытался сопротивляться, но бесполезно. Бессмысленно трепыхаться, когда стены крепости пали и осадные машины ломают ворота последней цитадели. Можно только продлевать агонию.

У Артема уже мелькнула мысль предложить Тагиру сдаться, когда тот выкинул совершенно неожиданный фокус. Вместо того чтобы укреплять защиту или, наоборот, хитро контратаковать, он вытолкнул их обоих дальше в Паталу. Будто это могло хоть что-то изменить.

Они играючи прошли Первую Пелену, и вокруг замелькали знакомые пейзажи мира снов. Артем начал лениво прикидывать, как половчее разделаться со все еще трепыхающимся Тагиром, когда вдруг понял, что движение продолжается. Они погружались все глубже и глубже, ко Второй Пелене. И чем ближе была граница новой реальности, тем труднее было ему бороться и тем активнее сопротивлялся соперник.

Тагир прошел Вторую Пелену?! Или близок к этому?! Безмятежность, с которой Артем вступал в схватку, улетучилась точно дым. Ей на смену пришла злость и первые отголоски страха. Как можно было проморгать столь качественный скачок способностей врага?! Нет, прав Волков — если в башке пусто, то никакая сила не поможет!

Сконцентрировавшись на образе нуминги, Артем полностью принял облик своего Зверя и с яростным воем принялся терзать коварного соперника, который сейчас выглядел как полотнище белого света, увитое цепями. Погружение сначала замедлилось, а затем и вовсе остановилось. Похоже, Тагир понял, что такими темпами до Второй Пелены может просто не дожить, и решил не затягивать с продолжением боя. Артем такое мог только приветствовать и принялся работать когтями и щупальцами с удвоенной силой.

Увы, козыри в рукаве любимчика Кардинала никак не кончались.

Вокруг Тагира возникла корона из разрядов, остро пахнуло озоном и почему-то разогретым металлом. Затем последовала вспышка, и… Артем оказался лицом к лицу с тройкой Росомах. Цепи, что характерно, валялись поодаль.