Мир глазами кота Боба. Новые приключения человека и его рыжего друга - Боуэн Джеймс. Страница 17

Проснувшись на следующее утро, я прислушался к своим чувствам и сказал себе: «Ух! Я чист».

Я посмотрел в окно. Небо над Лондоном не было безоблачно голубым, как того требовала ситуация. Но погода была довольно ясной. И, как и в тот день, когда я слез с метадона, все краски в мире казались мне более насыщенными и яркими.

Я знал, что дни, недели, месяцы и годы, предстоявшие мне, не будут легкими. Что наступит время, когда навалятся проблемы, усталость, депрессия, неуверенность – и возникнет желание снова забыться, усмирить боль, притупить чувства.

Вот почему я когда-то подсел на героин. Одиночество и безнадежность толкнули меня к наркотикам. Но теперь я был уверен, что не допущу подобного. Моя жизнь сейчас далеко не идеальна. И все равно она в тысячи раз лучше, чем в те годы, когда я жил от дозы до дозы. Теперь я видел, что у меня есть будущее. И знал, что смогу выстоять.

Начиная с того самого дня, стоило мне почувствовать слабину, я говорил себе: «Я не сплю на улице, я не один, это еще не конец. Мне не нужны наркотики». Какое-то время я еще ходил к психологу, но вскоре понял, что это мне тоже больше не нужно. Через месяц после того, как я принял субутекс в последний раз, состоялась наша последняя встреча.

– Думаю, мы с вами больше не увидимся, – сказал доктор, провожая меня к двери. – Вы молодец. Звоните, если что. И удачи вам.

Рад вам сообщить, что больше я его никогда не видел.

Большая ночь Боба

Мы шли по мосту Ватерлоо на южный берег Темзы; огни здания Парламента и колеса обозрения «Лондонский Глаз» отражались в низком ноябрьском небе; тротуары были забиты. Многим было с нами по пути: люди из Вест-Энда и Сити шли к железнодорожному вокзалу Ватерлоо. В основном это были усталые офисные работники, спешившие домой после тяжелого дня, но попадались в толпе и счастливые лица тех, кто весь вечер веселился и наслаждался жизнью в центре города.

Время близилось к одиннадцати, Лондон готовился ко сну. Но у нас с Бобом впереди была долгая ночь. Руководство «Big Issue» убедило меня принять участие в новом мероприятии, о котором я несколько месяцев назад прочитал в самом журнале. Оно называлось «Большая ночь на улице»; его собирались приурочить к восемнадцатому дню рождения журнала. Светлые умы в руководстве решили организовать прогулку по ночному Лондону с протяженностью маршрута как раз восемнадцать миль.

Идея заключалась в том, чтобы обычные люди прошли по опустевшим улицам в промежуток с десяти вечера до семи утра вместе с группой продавцов «Big Issue» и своими глазами увидели, что значит быть бездомным и спать под открытым небом. Заголовки в журнале обещали всем, кто присоединится к прогулке, «блестящую возможность найти собратьев по духу, которым не чужды любовь к приключениям и желание помочь людям, оставшимся без крыши над головой и потерявшим надежду». Мы с котом еще не успели дойти до точки сбора, а меня уже одолевали сомнения в правильности принятого решения. Все-таки восемнадцать миль, а я только недавно выписался из больницы… И ночи в ноябре такие холодные!

У меня было несколько причин, чтобы присоединиться к мероприятию. Первая и основная – я хотел заработать несколько фунтов. Каждому продавцу, согласившемуся на прогулку, выдавали тридцать бесплатных журналов, то есть я мог заработать почти шестьдесят фунтов. Помимо этого я рассчитывал, что смогу поговорить с обычными горожанами о «Big Issue» и людях, которые его продают.

Несмотря на то что мои отношения с журналом не всегда были безоблачными, мне по-прежнему была близка его философия. «Big Issue», несомненно, спас немало людей, живущих на улице. И уж точно помог мне встать на ноги и заработать деньги на еду.

Участники прогулки собирались у кинотеатра в Буллринге, на южной стороне моста Ватерлоо. Место было самое подходящее. В недавнем прошлом здесь, в бетонном лабиринте под транспортной развязкой, находился Картонный город – трущобы, где нашли приют немало бездомных. В восьмидесятых и начале девяностых тут обитало около двухсот тысяч бродяг. Многие из них были алкоголиками и наркоманами, опустившимися до скотского состояния, но были и те, кто строил себе дома из деревянных ящиков и картонных коробок. Некоторые даже обзаводились спальнями и гостиными с матрасами. На пятнадцать лет Картонный город стал настоящим раем для тех, кому некуда идти. Я жил тут какое-то время в 1998 году, как раз перед тем, как всех выгнали, чтобы построить кинотеатр.

У меня сохранились лишь обрывочные воспоминания об этом периоде моей жизни, но, войдя в здание, я увидел, что организаторы прогулки сделали небольшую выставку фотографий, посвященную истории Картонного города. С Бобом на плечах я искал на снимках знакомые лица. Оказалось, что надо было смотреть в другую сторону.

– Здравствуй, Джеймс, – раздался женский голос позади меня.

Я сразу его узнал:

– Здравствуй, Билли.

В 2000 году, когда я был на самом дне, мы с Билли какое-то время бродяжничали вместе. Мы познакомились после сноса Картонного города и прятались от холода в приютах для бездомных, которые в зимнее время устраивали разные благотворительные организации.

Оказалось, что жизнь Билли тоже круто изменилась за последние годы. Однажды ночью, когда она спала на скамейке в центре Лондона, ее нашел ангел-хранитель в лице продавца «Big Issue». В тот момент она даже не знала, что это за журнал, и была недовольна тем, что ее разбудили. Потом Билли все-таки увлеклась идеей и постепенно вернулась к нормальной жизни. Теперь «Big Issue» даже использовал ее фотографии для привлечения внимания к проблемам бездомных.

Над чашкой горячего чая мы с ней вспоминали тяжелые дни.

– Помнишь, как мы прятались от метели под аркой Адмиралтейства? – спросила она.

– Еще бы. Снежная была зима. В каком году это было? 1999-й, 2000-й или 2001-й?

– Не помню, – пожала плечами Билли. – Тогда все годы были похожи один на другой.

– Ага. Но все же мы с тобой здесь, чего нельзя сказать о беднягах, которые прятались с нами.

Один Бог знает, сколько людей, скрывавшихся тогда от метели под аркой, замерзли насмерть, умерли от передозировки, погибли в драке или пьяной потасовке. Билли отнеслась к прогулке «Big Issue» с большим энтузиазмом.

– Люди увидят, как нам живется, – сказала она. – Они не смогут убежать домой в теплую кровать, им придется всю ночь оставаться с нами на улице.

Я не был в этом уверен. Если у человека есть теплый дом, вряд ли он поймет, что значит не иметь крыши над головой, проведя на улице всего одну ночь.

У Билли тоже был напарник – жизнерадостная бордер-колли по кличке Соло. Они с Бобом несколько минут настороженно осматривали друг друга, а потом решили, что волноваться не о чем.

Незадолго до одиннадцати приехал Джон Берд, основатель «Big Issue». Я сталкивался с ним пару раз и каждый раз поражался, насколько это харизматичная личность. И сегодня он был на высоте; Джон воодушевил присутствующих короткой речью, рассказав о том, как изменился журнал за восемнадцать лет. К тому времени в кинотеатре собралось человек сто помимо десятка продавцов, координаторов и прочих сотрудников «Big Issue». Мы были готовы выйти на улицу и ждали, когда Джон начнет обратный отсчет.

– Три, два, один! – воскликнул он, и мы двинулись к дверям кинотеатра.

– Пойдем, Боб, – сказал я, проверяя, удобно ли кот устроился на плечах.

Для меня это было настоящее путешествие в неизвестность. С одной стороны, я понятия не имел, выдержу ли все восемнадцать миль, а с другой – я был рад снова гулять без костылей. Идти на двух ногах, не издавая «клонк-клонк-клонк» при каждом шаге, – как давно я об этом мечтал! Так что, когда мы направились к мосту Миллениум, я сказал себе, что нужно просто наслаждаться прогулкой и не думать о том, что там впереди.

Боб, как обычно, оказался в центре внимания. Все были в приподнятом настроении, словно впереди нас ждала не долгая ночь под открытым небом, а вечеринка; представители благотворительных обществ с удовольствием фотографировали моего кота. Боб, впрочем, не торопился присоединиться к веселью. Обычно в это время он сладко спал возле батареи, а сегодня я зачем-то потащил его на улицу. Чтобы как-то оправдаться перед котом, я взял с собой большой запас еды, воды и его миску. Меня также заверили, что на остановках Боба обеспечат молоком. Вот там-то и можно будет сделать хорошие снимки, подумал я.