Признайся (ЛП) - Гувер Колин. Страница 40

В любом случае, это чувство было. Давление и боль так скрутились в моем животе, что это подстегивало меня как можно быстрее сократить расстояние между нами, чтобы просто поцеловать ее. И так бы и сделал, но по дороге сюда увидел, как Трей выходит из квартиры. К счастью, этот невнимательный придурок даже не заметил меня.

Но определенно, я видел его. И это заставляет меня задаться вопросом, что он делал здесь так поздно ночью? Не то чтобы у меня есть право знать, но мне определенно было любопытно.

На прошлой неделе он приходил навестить меня в тюрьме. Мне сказали, что у меня посетитель, и я думал, что это будет мой отец. Совсем маленькая частица меня надеялась, что это Оберн. Я не ждал, что она навестит меня, пока был в тюрьме, но все-таки надеялся, что это может произойти, и это помогало оставаться мне более позитивным, чем если бы я думал иначе.

Когда я вошел в комнату для посещений и увидел Трея, стоящего там, сначала решил, что он здесь не для того, чтобы увидеть меня. Но как только его взгляд метнулся ко мне, все стало понятно. Я подошел к моему стулу и сел, он сделал то же самое.

Он уставился на меня, не говоря ни слова в течение нескольких минут. Я тоже смотрел на него. Не знаю, хотел ли он запугать меня своим присутствием, но он молчал. Просто сидел на своем стуле десять минут, уставившись на меня.

Я же не колебался. Хотел засмеяться несколько раз, еле сдержался. Когда он, наконец-то, встал, я остался сидеть. Он обошел стол и направился было к выходу позади меня, но вдруг остановился и посмотрел на меня сверху вниз.

- Держись подальше от моей девушки, Оуэн.

Вот тогда я отвел взгляд. Не потому, что он бесил меня или заставил нервничать, а потому что его слова были, как невыносимый удар в живот. Тот факт, что он упомянул об Оберн, как его девушке, это последнее, что я хотел услышать, и это не имеет ничего общего с моей ревностью и моими инстинктами относительно Трея.

Должен признать, что возненавидел то, как я угробил свою жизнь до такой степени, что это негативно скажется на нас, если будем вместе.

Ненавижу его еще больше за то, что от моих действий он получает Оберн.

Потому что она заслуживает лучшего. Намного лучшего.

Она заслуживает меня.

Если бы она только знала это.

Она уставилась на меня, как будто хочет броситься мне в руки. Как будто хочет меня поцеловать. И поверьте, если она сделает что-либо из этого сейчас, я был бы более чем рад.

Она стоит, прижав руки к бокам, будто не знает куда их деть. Наконец, поднимает свою правую руку, подносит ее к другой, сжимает бицепс и опускает взгляд на свои ноги.

- Ты в порядке? - ее голос звучит неуверенно.

Не пойму, это вопрос или просто утверждение. Все равно киваю.

Она вздыхает с облегчением, и это что-то, чего я не ожидал.

Я лишь надеялся, но надеяться и увидеть - это две разные вещи.

Не знаю, что именно в эту секунду произошло, но мы оба одновременно делаем быстрый шаг вперед. Никто из нас не останавливается, пока ее руки не обвиваются вокруг моей шеи, а мои руки не смыкаются вокруг ее талии. Мы оба отчаянно обнимаем друг друга.

Я наклоняю лицо к ее шее и вдыхаю ее запах. Если бы ее запах имел цвет, то он был бы розовым. Сладким и невинным, с оттенком роз.

После долгого, но все еще слишком короткого объятия, она делает шаг назад, хватает мою руку и тянет меня к себе в спальню.

Я иду за ней.

Она открывает дверь, мой взгляд падает на синюю палатку, по-прежнему установленную рядом с ее кроватью. То, что палатка все еще здесь заставляет меня улыбнуться.

Оберн закрывает дверь в спальню позади нас, берет подушки с кровати, ласково мне улыбаясь, швыряет их в палатку и заползает внутрь.

Она уже лежит в палатке, я тоже забираюсь внутрь и ложусь рядом с ней. Мы лицом друг к другу, и несколько мгновений, все, что мы делаем - это пялимся.

В конце концов, я поднимаю руку и убираю прядь волос с ее лба. Заметив, как она слегка отстраняется, я роняю руку.

Похоже, она не хочет начинать разговор, потому что знает, первое, что необходимо обсудить - это ее отношения с Треем. Я не хочу ставить ее в неловкое положение, но мне тоже нужно знать правду. Я прочищаю горло и выдавливаю из себя вопрос, который не хочу задавать.

- Ты теперь с ним?

Это первые слова, которые я сказал ей с тех пор, как мы попрощались месяц назад. Я ненавижу, что выбрал именно эти слова быть.

Я должен был сказать: “я скучал по тебе” или “ты выглядишь прекрасно”.

Я должен был сказать слова, которые она хотела бы услышать, но вместо этого, я выбрал слова, которые ей неприятно слышать. Я знаю, что ей непросто их слышать, потому что ее глаза опустились вниз, и она больше не смотрит на меня.

- Это сложно, - объясняет она.

Если бы она только знала.

- Ты его любишь?

Она сразу же качает головой:

- Нет.

Это наполняет меня облегчением, но я ненавижу, что она с кем-то по неправильным причинам.

- Почему ты с ним?

Она смотрит мне в глаза и выражение ее лица ожесточается.

- По той же причине, по которой я не могу быть с тобой, - она замолкает. - ЭйДжей.

Это, пожалуй, то, что я не хочу слышать, потому что это - единственное над чем я не имею контроля.

- Из-за него ты ближе к ЭйДжею, а из-за меня с точностью до наоборот.

Она кивает, но слегка.

- Ты что-нибудь чувствуешь к нему? Хоть что-то?

Она закрывает глаза, как будто ей стыдно.

- Как я сказала… все сложно.

Я протягиваю свою руку к ее руке, сжимаю, тяну ко рту и целую.

- Оберн, посмотри на меня.

Она смотрит на меня снова, и больше всего на свете я хочу наклониться и поцеловать ее. Хотя, это последнее, что ей нужно. Это только добавит еще больше осложнений в ее жизнь.

- Прости, - шепчет она.

Сразу качаю головой. Мне не нужно слышать, как она сожалеет о том, что мы не можем быть вместе. Причины, по которым мы не можем быть вместе - моя вина. А не ее.

- Я понимаю. Я никогда не стану частью чего-то, что может держать тебя далеко от сына. Но ты должна понимать, что Трей - это не выход. Он нехороший человек, и ты не захочешь, чтобы ЭйДжей взрослел вместе с ним, имея его в качестве примера.

Она перекатывается на спину и смотрит вверх. Мне не нравится расстояние, появившееся только что между нами, но вижу, что мои слова не удивили ее. Понимаю, что она знает, что он за человек.

- Он любит ЭйДжея. Он хорош для него.

- Как долго? - спрашиваю ее. - Как долго ему придется притворяться, чтобы завоевать вас? Ведь это не продлится долго, Оберн.

Она поднимает руки вверх к лицу, плечи начинают трястись. Я обнимаю ее и притягиваю к груди. Не думал, что своим визитом заставлю ее плакать.

- Прости, - шепчу я. - Я не сказал тебе ничего нового. Уверен, что ты уже взвесила все варианты, и этот единственный, который приемлем для тебя. Я понимаю. Просто ненавижу это.

Я провожу рукой по ее волосам и целую в макушку. Она позволяет мне держать ее несколько минут, я смакую каждую из тех минут, потому что мы оба знаем, что следующее, что она скажет мне - это «прощай». Не хочу, чтобы ей пришлось сказать это.

Целую ее еще раз в макушку. Целую ее в щеку и провожу пальцами по ее подбородку, наклоняя ее лицо к моему. Наклоняюсь к ней и нежно прикасаюсь к ее губам. Не даю ей времени на то, чтобы напрячься по этому поводу. Закрываю глаза, отпускаю ее и выбираюсь из палатки.

Она сделала свой выбор, и хотя это не наш выбор, это единственный выбор, который ей подходит прямо сейчас. И я должен уважать ее решение.

Оставив своего кота в студии, решаю, что нет лучшего времени для встречи с отцом, как не в полночь.

Он почтил мою просьбу - не навещал меня и не звонил во время моей отсидки. Я был удивлен, что он не навестил меня, но маленькая часть меня надеялась, что он не сделал этого потому, что увидеть собственного сына в тюрьме по собственной вине было слишком для него.

За эти годы я давно понял, нельзя позволять себе слишком надеяться, но солгал бы, если бы сказал, что каждая часть меня не молилась о том, что, пока меня не было, он был в реабилитационном центре.