Зумана (СИ) - Кочешкова Е. А. "Golde". Страница 24

В голосе наставницы звенела тревога, и насколько Шут догадался, причиной тому было не только его отсутствие. Какая-то еще напасть приключилась, пока он шатался по городу.

— Матушка… Что не так-то? — спросил он, устало опускаясь в кресло у камина. Плащ, как обычно, остался валяться на сундуке у входа.

— Что не так! Ты еще спрашиваешь! Исчез, будто в море канул! А тут наша ненаглядная наследница вся в панике: "Ах, мне дурной сон приснился, ну такой дурной, хоть плачь!". Бледная до икоты. И еще не знает, что я сама полночи не спала — кошмары разгоняла…

Шут виновато отвел глаза. Сам-то он давно привык просыпаться в поту от ужасных видений. И не придавал этому большого значения, полагая их лишь следствием старательно задрапированной ото всех тоски. Только теперь вспомнил — ведь Ваэлья давным-давно велела с особым вниманием относиться к ночным снам.

— И что? — спросил Шут еле слышно. — Все же в порядке… Я ведь каждый день ухожу…

— Ох, Патрик… — наставница смотрела на него с укоризной, — ты все как дитя. В прятки решил играть… Как будто это не тебе самому надо. Как будто и впрямь так много людей, которых король в любой день готов принять и наставить добрым советом… — Шут вздохнул. Ваэлья была права. Она всегда была права. Да только иной раз от этой правоты аж скулы сводит… — Собирайся, Пат. Хватит срамиться. Пер отвезет тебя во дворец.

Шуту чего собираться — только плащ опять накинуть. Он устало поднялся, постоял еще немного у камина, впитывая тепло огня, и совсем было повернулся, чтобы выйти, когда наставница спросила его:

— Пат, скажи честно, с тобой ничего сегодня не случилось? — Он дернул бровью, закусил губу. Тот морок на улице… Шут не знал, стоит ли говорить о нем. Но Ваэлья уже заметила его колебания. — Ну-ка выкладывай!

— Да чего выкладывать… просто примерещилось что-то. Так… ерунда, матушка, — но под требовательным взглядом наставницы он сдался и коротко рассказал, как накатил на него средь бела дня страх, и как его собственная тень почти превратилась в нечто непонятное и злое.

Ваэлья слушала, хмуря брови.

— Значит так, — сказала она, едва только Шут умолк, — сегодня я сделаю тебе оберег. И ты пообещай мне, что нигде и никогда не будешь его снимать. Понял? — он кивнул, озадаченный. — Хорошо. И еще. Если это опять повторится, позови меня. Мысленно. Попроси меня о помощи.

— Как?

— Просто позови по имени.

Он кивнул, гадая про себя, как работает этот фокус. Вправду ли наставница услышит его или просто ее хранители обратят свои силы на того, кто просит о помощи… Впрочем, в этот момент Шута больше занимал другой вопрос.

— А… — он замялся, боясь признаться. — Матушка, я не говорил… Мне тоже снятся дурные сны. Только я думал, это потому что… ну из-за Запределья…

— Дурные сны… — Ваэлья вздохнула и убрала с Шутова лица прядь волос, заглянула ему в глаза. — Отчасти ты прав. Тот мир не отпускает так просто. Но все же будет лучше, если сегодня вечером ты расскажешь мне об этих снах.

Он кивнул со вздохом.

— И еще, Пат. Во сне тоже можно просить о помощи, запомни это. Если ты вдруг почувствуешь, что кто-то пытается достать тебя за пределами яви, зови меня. Ты сейчас слишком слаб справляться с нападениями в одиночку. А я так понимаю, без нападений все же не обошлось, — Ваэлья оправила ворот его рубашки и вздохнула: — Тебе пора ехать. Когда вернешься, поговорим об этом. Хорошо?

— Хорошо…

Снаружи крытый экипаж ведуньи выглядел на редкость малоприметной и невыразительной коляской. Зато внутри он оказался теплым и уютным — Шут ничуть не замерз по дороге до дворца. И, наверное, именно поэтому у него было достаточно времени, чтобы перебрать в голове с десяток различных вариантов предстоящей беседы с королем. Ни один из которых, увы, не сулил ничего хорошего… Шут был почти уверен — Давиан до сих пор не простил ему спасения Руальда. После суда повелитель Белых Островов смотрел на "спасителя и героя" так, что тому хотелось забраться куда-нибудь под стол и не высовываться. Правда, во время прощального ужина короли меж собой общались уже вполне мирно, но Шут все равно обходил Давиана по кривой дуге.

Странно и тревожно было слышать теперь, что повелитель Островов ищет с ним встречи. Уж верно не с возвращением поздравить…

Королевский кабинет Брингалина оказался уютным и обжитым — совсем не таким, как Шут себе представлял. Едва переступив порог этой комнаты, он испытал странное ощущение, точно попал не в комнату, где решаются важные государственные вопросы, а в старый добрый фургон бродячего балагана, хотя ничего напоминающего жилье артистов здесь, конечно, не было.

Давиан сидел в невысоком, весьма удобном, как представлялось со стороны, кресле. Когда Шут вошел, он как раз закончил набивать трубку табаком и теперь прикуривал ее, держа в руке длинные, изящно выгнутые щипцы с ярко-красным тлеющим углем. Король кивнул на соседнее, точно такое же кресло, озаренное огнем камина:

— Садись, Патрик, — Шут сел. Он изо всех сил пытался удержать на лице то непроницаемое выражение, которое так хорошо удавалось Элее. — Холодно нынче… осень неласковая в этом году. Замерз?

— Немного… — Шут едва сумел разнять губы. Он не страдал от холода в этот момент, но все нутро его сотрясало ознобом, будто и впрямь продрог до костей.

— Рядом с тобой вино. Архейское. Очень неплохое. Еще теплое, полагаю.

Шут обернулся к длинному столу, заваленному кучей бумаг и книг. Взял кувшин и неловко плеснул себе в кубок. Держа его двумя руками, уткнулся в бронзовую посудину, с облегчением спрятав лицо за ее широким краем. Когда он попытался сделать глоток, зубы стукнули о металл и Шут обреченно понял, что его внутренний озноб прекрасно заметен со стороны.

— Отчего наша встреча так страшит тебя, Патрик? — Давиан смотрел на него спокойно и вдумчиво, едва заметно склонив голову на бок. — Ты думаешь, я причиню тебе вред?

Шут печально изогнул губы в нечто, весьма отдаленно напоминающее улыбку:

— Ну что вы, Ваше Величество… вовсе нет. Как я могу?

— Тогда отчего так старательно откладывал этот визит? — король не выглядел сердито, и в голосе его не прозвучало упрека. Шут ничего не понимал, эта встреча представлялась ему совсем другой. Не поднимая глаз, он поставил кубок на пол перед собой и тихо промолвил:

— Я не хотел расспросов. И не хотел упреков.

— Гм!.. — голос Давиана прозвучал удивленно и как будто даже весело. — За что я тебя люблю, парень, так это за простоту. Все-то ты готов выложить напрямую, честная душа… — он невесело усмехнулся и спросил почти ласково, будто у малого дитяти: — Каких упреков, Патрик?

— Ну как же… — Шут вздохнул, бросил украдкой взгляд на монарха, все еще не веря до конца в удачный исход этого разговора. — Я на суду влез и все испортил, потом казни помешал… Не за что вам меня жаловать…

— Охо-хо… — теперь настал черед Давиана вздыхать. — Дурак ты, Патрик, видят боги, как есть дурак. Ну да не беда… Главное, не подлец.

Шут нервно стиснул пальцы. Да что он знал о нем, король Давиан?.. Что он знал о тех грехах, которые камнями лежали на сердце у «дурака»?

Но продолжать эту тему король не стал. Вместо того задал совсем иной вопрос.

— Ты ведь с Элеей плывешь, верно?

Шут кивнул. А сам подумал: вот оно… Сейчас Его Величество и даст понять дурачку из Золотой, что тому совсем не место подле наследницы Белого трона… Демоны знают почему, но Шуту казалось, будто все его чувства совершенно очевидны. По крайней мере для отца Элеи.

— Мда… — Давиан смерил гостя долгим непростым взглядом. Словно пытался понять, что он из себя представляет, этот господин Патрик… Шут уже внутренне сжался в ожидании слова, резкого, как удар бича. А король отчего-то качнул головой и вздохнул еще тяжелей прежнего: — Я уверен, она рада.

Шут нервно усмехнулся.

— Мне так не показалось.

— Женщины — загадочные существа, — пожал плечами король. — Впрочем, я ее понимаю. Вид у тебя, Патрик… не для дальней дороги. И не дело тебе хворому после всего, что было, в Дикие Княжества соваться. Но, как бы то ни было, ты, похоже, накрепко связан с моей дочерью… — от этих слов Шута бросило в жар. У него почти не осталось сомнений на счет проницательности короля. — Да, я знаю, у тебя свои планы относительно этого путешествия. Но часть пути вы все же пройдете вместе. Однажды королевский шут уже доказал свою верность. Полагаю, я и в будущем могу на это рассчитывать… — внезапно король подался вперед и крепко ухватил Шута за плечи: — Береги ее, Патрик! Очень тебя прошу…