Зумана (СИ) - Кочешкова Е. А. "Golde". Страница 41

Элею вдохновенный гнев хранителя тоже не впечатлил.

— Я поеду, — коротко сказала она. — Наши люди на пороге смерти, а человек, наделенный Даром не станет лечить их из под кнута. Я поехала бы прямо сейчас, но это значит загнать коня, что едва ли разумно. Рия, милая, — обернулась она к девочке-служанке, — собери мне все самое необходимое, чтобы влезло в походный мешок. И подготовь охотничий костюм.

Седло было не такое, к каким привыкли в Закатном Крае и на Белых Островах. Оно не имело высокой луки ни спереди, ни сзади, зато его покрывала толстая и мягкая овечья шкура. По-прежнему мрачный лорд Этен помог Элее взобраться на него, а Шута одарил выразительным прощальным взглядом, в котором без труда читалось предостережение вроде "только посмей ее не уберечь". Сам Шут легко вскочил на коня следом, сев впереди и подхватив поводья.

— Не волнуйтесь обо мне, мой друг, — улыбнулась принцесса командиру хранителей. — Со мной все будет хорошо. Степь населяют одни лишь звери да птицы, а в становище меня ждут ваши верные люди и сэр Дорвел, — Шут кивнул подтверждая правоту Элеи, а в следующий миг его словно молния прошибла — это руки принцессы невесомо легли ему на бока… Мгновением позже он горячо взмолился, чтоб никто не успел заметить, как дернулось его лицо, как вздрогнул он сам…

— Что с тобой, Пат? — услышал Шут тихий голос возле самого уха. Такой тихий… со стороны, наверное, показалось — принцесса просто чуть подалась вперед, чтобы ловчей устроиться в седле. — Тебе больно? — ее испуганные ладони почти соскользнули.

— Нет… — выдохнул Шут. — Нет, моя королева, — и обернувшись к ней, сверкнул улыбкой, за которой скрыл все свое смущение и внутренний жар. — Я просто боюсь щекотки! Но вы держитесь крепче! Мы быстро поскачем, конь успел отдохнуть, а путь неблизкий. Надо успеть до темноты!

И не глядя более ни на кого, Шут со всей силы ударил пятками в покатые гнедые бока.

Да, это был удивительный день. И принцесса давно не видели своего шута таким беспечным, веселым и попросту немного безумным. А Шут и в самом деле совсем ошалел от радости и вел себя так, словно остался без хозяина в голове. Верней сказать, на месте этого хозяина оказался вдруг бесшабашный мальчишка, которому неведомы ни условности, ни приличия…

Едва только скалы остались позади, он обернулся к Элее, которая седела так, словно шест проглотила и по-прежнему едва касалась Шута, имея все шансы вылететь из седла.

— Ваше Высочество! — воскликнул он, с головой кидаясь в это безумие. — Ну что же вы опять так меня чураетесь. Может, думаете, я чумной? Не бойтесь! Зараза меня не тронула, да и вас тоже, так что хватит уже держаться за меня так, точно я стеклянный! — бросив поводья, Шут бережно взял ее ладони и прижал к своей груди, в которой сердце заходилось неистово, грозя выпрыгнуть вон. — Не то упадете ведь… — промолвил он совсем тихо. А в голове стучало горячей кровью: "Боги, что же я делаю!"…

Несколько мгновений Шуту казалось, Элея отдернется, скажет что-нибудь сердитое и такое, отчего он весь остальной путь будет молчать как дохлая рыба. Но вместо этого принцесса лишь вздохнула глубоко и, разом отбросив свою каменную отчужденность, решительно ухватилась за него, как и подобает заднему седоку.

— Разве тебе уже не щекотно, Пат? — в голосе холодная усмешка.

Но тонкие ладони прочно сплелись у него на поясе, и спиной — каждой частицей своего тела — Шут чувствовал ее тепло, такое пьянящее… такое родное…

Радуясь, что Элея не видит его лица, он зажмурился как от боли. Ему хотелось петь, хотелось кричать, хотелось остановить коня и сделать то, чего он не делал никогда — сбросить опостылевшую маску дурака и схватить, стиснуть в своих объятиях женщину, которая была так желанна… осыпать ее лицо поцелуями, рассказать ей как она прекрасна…

"Светлые боги! — думал Шут, — Я ли это? Что же со мной случилось? Прав был Виртуоз… Пропал я теперь…" — все что он знал раньше, все его притворные воздыхания у ножек милых дам оказались даже не отблеском теперешних ощущений. Так… бледной тенью.

Но боги, конечно же, молчали, а конь, хоть и хилая скотина, стремительно несся через степь к становищу, где странный и загадочный шаман зачем-то желал видеть наследницу Белых Островов.

Чуть за полдень они остановились у ручья, вдоль которого вилась тропа, и Шут, сбросив свой плащ, разостлал его на земле, чтобы уставшая Элея могла отдохнуть. У них была с собой запеченная рыба, вино и сухие, как древесная кора, лепешки, которые приходилось размачивать в воде. После нескольких часов непрерывной скачки эта пища показалась Шуту прямо таки королевским угощением.

— Патрик, — промолвила вдруг Элея, когда с обедом было покончено, и абсолютно довольный жизнью Шут завалился прямо в сухой ковыль, позволив еде спокойно улечься в желудке, — я помню про твой дар чувствовать как беда близится… Скажи, ты в самом деле уверен, что этот человек не желает нам зла?

— Угу, — улыбнулся Шут, щурясь на яркое солнце и покусывая стебель какой-то травинки. — Уверен — не то слово. Я с ним говорил, Ваше Высочество… Он… в нем нет зла. Только сила. Очень большая сила. Ну вот как в вашем отце. Или, к примеру, в Дени… Нет, не могу объяснить! — он рассмеялся, отбросив стебелек. — Это только почувствовать можно. Но он вам понравится, я знаю точно! Этот парень умеет держаться за угли голыми руками!

21

— Я предлагаю вам уговор, принцесса, — сказал Кайза и длинно затянулся, пуская дым уголками рта.

Он встретил свою титулованную гостью, удобно устроившись на том же самом месте, что и в первый раз, и также курился перед ним небольшой костер, наполняя воздух пряным ароматом. И также покрывали лицо неизменные черные узоры.

Элея сидела напротив и смотрела на дергита с решимостью воина. Она не пожелала отдохнуть и дождаться нового дня, чтобы встретиться с единственным обитателем этих земель. Едва оказавшись в становище, велела вести ее к шаману. И сэр Дорвел не сумел убедить принцессу, что для начала следовало бы отужинать да хоть немного вздремнуть после такого утомительного дня. К его величайшему огорчению Элея, как всегда, все сделала по-своему.

— Я готова выслушать ваше предложение, — с достоинством ответила она шаману, и Шут от волнения закусил губу — вот оно! В ушах у него тонко зазвенело от предчувствия больших, очень больших перемен. Тех самых, на которые он так надеялся…

— Условия просты, принцесса, — сказал Кайза, спокойно и ясно глядя прямо в глаза наследнице. — Я дам твоим людям рецепт средства, которое способно исцелить Огненную Смерть. Взамен мне нужно лишь одно — ты должна остаться здесь. До той поры, пока луна трижды не станет такой, как сегодня.

Шут подумал, что оглохнет — столь неистовый крик подняли стражи. Но сама Элея сидела безмолвно, а Кайза между тем негромко продолжал, будто и не слышал этого гомона:

— Моя сила позволит твоим людям вернуться домой живыми. А от тебя самой не так уж много требуется… всего лишь остаться ненадолго. Вместе с ним, — и шаман кивнул на Шута. От удивления тот раскрыл рот, да так и замер. Десять пар глаз уставились на него с неменьшим изумлением. Шуту от этих взглядов стало совсем неуютно, он повел плечом и осторожно спросил:

— Кайза, зачем?

— Так велят мне сны, — шаман выпустил красивое колечко дыма и нагнулся подложить в костер кизяка.

Уж кто-кто, а Шут знал, что сны нельзя игнорировать. Знала это и Элея. Она растерянно смотрела на дергита, но тот сидел с совершенно невозмутимым лицом, словно предложил принцессе прогуляться пешком до ближайшего ручья.

— Об этом не может быть и речи! — воскликнул сэр Дорвел. — Это немыслимо!

— Тихо! Тихо все, — Элея встала со своего места. — Решение принимать мне.

Она подошла к шаману и, пока Шут ломал голову, зачем же Кайзе понадобилась принцесса, Элея прямо спросила дергита:

— Я пойду на ваши условия, но прежде мне надо знать, каков смысл этого действия. Для чего я вам?