Три войны - Сапегин Александр Павлович. Страница 19

— Не-е-е-т! — во все горло проорал Андрей.

Из раскрытых створок навстречу добыче выстрелили зеленые слизистые щупальца и обвили ноги и руки жертвы. От прикосновения слизи рассыпались путы, Андрей попытался вырваться, но щупальца сжались плотнее, прижав руки к телу. Ракушка с противным чавком раскрылась еще сильнее. Щупальца поволокли его к истекающим слизью створкам. Когда до «ракушки» осталось сантиметров тридцать, из нее выпало еще несколько щупалец. Конец самого толстого разошелся в стороны, образовав что-то вроде цветка на восемь лепестков, края лепестков были усеяны мелкими крючками, а в центре извивались сотни белесых жгутиков. «Цветок» ударил в грудь, крючки глубоко вонзились в кожу. Дернувшись изо всех сил, Андрей смог освободить правую руку, он не придумал ничего лучшего, как подтянуть свободной рукой «цветочное» щупальце к себе и впиться в него зубами. Из ракушки полились белесые сопли. Щупальца, державшие человека, выпрямились и отпустили свою жертву. Андрей с высоты пяти метров шлепнулся на площадку (ветка дерева успела подняться вверх). Не успел он перевести дух, как на него навалились гориллоиды…

— Что ж, — глядя на шкаса, скрученного дугарами, сказал комендант, — я хотел как лучше. Надо избавиться от него. Дугарий не примет мразь повторно, а везти этого недоделка в другой будет накладно, стационарного портала у меня нет, окраина, Тьма ее дери.

— Может, того? — предложил Фарид, проведя ребром ладони по горлу. — И нет проблемы.

— Не вздумай! — остановил тэг Вигд подчиненного. — Вечером прилетит Руигар, а он первым делом сканирует всех людей, и если почувствует флюиды намеренного убийства и смерти, тогда и до кокона недалеко. Даже мыслить не смей! Дракон сказал, что только он может здесь карать смертью. Да чего я перед вами распинаюсь? Вы не хуже меня знаете бзик повелителя — проверять память у всех, от кого пахнет смертью. Тьма, а так хорошо начиналось, я бы его под поимку сбежавшего записал, все равно из коконов выходят дебилы-близнецы. А теперь что делать? Как только нам выпотрошат черепушку, сразу всплывут некоторые дела, и этот шкас вместе с ними.

— Надень ошейник подчинения и отдай в свободные поселения, — посоветовал Зидон коменданту. — Или выкини там, где взял.

— А это мысль! Фарид, Ириэль, собирайтесь!

— Жара, — Фарид смахнул с лица пот.

— И не говори, — Ириэль достал из кармана платок.

— Ты прям аристократ! — хохотнул Фарид, наблюдая за полуэльфом, складывающим мокрый от пота платочек обратно. — Тьма, только половина пути. Предлагаю передохнуть у Желтого ручья.

— Согласен.

Через четверть часа троксы встрепенулись и пошли быстрее, птицы почувствовали близкую воду.

Пара поворотов лесной тропы, и перед стражами открылся берег небольшой речушки, получившей свое название за намытый с гор желтый песок.

Поимщики подогнали троксов к бивуаку, сооруженному жителями свободного поселения возле тенистой заводи.

— Этого надо бы тоже напоить, — сказал Фарид, указав головой на связанного шкаса. Недоделок лежал на спине Мирды безвольным мешком, ошейник подчинения кого угодно сделает смирным.

Полуэльф ткнул «груз» рукой:

— Эй, ты, пить хочешь? — Шкас не шевелился. Ириэль вынул левую ногу из стремени и пнул пленника по заду. — Пить, спрашиваю, хочешь? Что молчим? — Ноль реакции. — Наш дружок отказывается с нами разговаривать, пить он, видимо, тоже не хочет, — сообщил он Фариду.

— Ты его потормоши, похоже, он сомлел на солнышке.

— Не было заботы, — проворчал полуэльф. — С разными шкасами нянькаться.

Ириэль спрыгнул с трокса, взял пленника за подбородок и помахал ладонью у того перед глазами.

— Тьма! — выругался он, всматриваясь в остекленевшие, безжизненные глаза недоделка. — Фарид!

— Что? — расстегивая пряжки переметных сум, ответил тот.

— Хочу тебе сообщить…

— Не тяни клейковину… Уф, тяжелые, — сдернув и поставив сумы на землю, сказал Фарид.

— Сдох шкас.

— Как сдох?

— Как сдыхают — намертво!

— Хорош шутить.

— Да какие шутки, он холодный!

— Твою Тьму! — Фарид подскочил к полуэльфу. — Сейчас, сейчас. — Он расстегнул заколку плаща, отогнул иглу и всадил ее под ноготь большого пальца на правой руке раба. Шкас не шелохнулся, из-под ногтя выступила капля темной крови. — Зеркальце есть?

— Есть.

— Давай! — Поднесенное ко рту пленника зеркало и не подумало отзываться на признаки дыхания. — Снимаем его, быстро!

— Куда нестись? Дохлый он!

Стражи границ распустили узлы крепежных ремней и опустили безвольное тело на землю. Фарид достал из седельной сумки какой-то амулет и несколько секунд водил им над распростертым телом, после чего прижал правое ухо к груди пленника.

— Сканер ничего не показывает, и сердце не бьется. Вот тварь! Даже смертью смог нагадить. Что за пятина! — Стражник вскочил на ноги и хотел пнуть труп, но Ириэль загородил собой тело шкаса.

— Не надо, не позорься. Мертвые требуют хоть какого-то уважения, а этот малый его достоин. Не каждый сможет сбежать из двух дугариев.

— Уважить эту тварь? Ты посчитай, во сколько он нам обошелся!

— Риксов жалко, — согласно качнул головой Ириэль. — Заработаем на новых. Мирда скоро снесет яйцо, я куплю тебе пару щенков, может, твои кобельки сейчас в псарне какую самку охаживают, четверть помета тоже будут твои.

— Ладно, я спокоен, — Фарид сплюнул на песок. — Ириэль, у тебя есть какие-нибудь амулеты или капсулы с заклинаниями?

— Не поможет, Фар. Был бы он ранен, то другое дело — подлечили бы, а так? Стандартный набор амулетов не приспособлен для поднятия мертвых. Или ты хочешь спалить его боевой капсулой и похоронить пепел?

— Вот еще! Звери похоронят! — сдернув с шеи шкаса ошейник подчинения и кандалы с рук, ответил поимщик. — Давай оттащим его в тень, Тьма знает, когда он окочурился. Не дай Многоликая — завоняет он, еще обед испортит. Перекусим, потом в лес отволочем. Как думаешь, повелитель Руигар нас за причиндалы не возьмет?

— Не должен, шкас перья сам раскидал. Пусть хоть память сканируют, смерти на нас нет.

Стражи границы отволокли тело подальше от места стоянки и вернулись к бивуаку. Пока Фарид готовил нехитрый обед, Ириэль разделся и загнал в ручей птиц. Троксы плюхнулись в воду и отдались рукам полуэльфа, намазавшего перья скакунов под местами, где закрепляются сиденья, специальной мазью от паразитов. Насекомые чаще всего заводились именно там, так как седла под перьевым покровом натирали кожу птиц до кровавых язв.

— Обед готов! — крикнул с берега Фарид.

— Сейчас, — ответил Ириэль. — Ты не трогал мои сапоги?

— Нет, на кой они мне?

— Фарид, ты «сторожа» поставил? — Полуэльф активировал защитный и боевой амулеты, висевшие на шее, и склонился над нечетким отпечатком босой ноги рядом с местом, где он оставлял одежду.

— Обижаешь, сразу насторожил, даже на двойной контур, а что?

— На вход-выход?

— Ири, ты допек уже, что случилось? — Фарид активировал боевые амулеты, подхватил короткое копье и подошел к другу.

— Сдается мне, что нас крупно поимели.

— Шкас-с-с! — прошипел страж, прыгая к перевязи с мечами. Ириэль рыбкой сиганул к переметным сумам и наработанным движением выхватил из бокового кармана огнебой. Мечи хорошо, но метатель капсул с огненными заклинаниями лучше. Плевать, что выстрел накрывает круг радиусом в три больших сажени и превращает все в пар, он для того и отдал за «игрушку» двадцать полновесных монет. — Сканер! — крикнул Фарид, полуэльф достал из сумы и перекинул напарнику артефакт. — Расслабься, — донеслось через полминуты, — нет его, по крайней мере, в радиусе пятидесяти больших саженей.

Ириэль поудобней перехватил метатель и пробежался взглядом по подступающему к стоянке лесу.

— Фар, проверь, что еще пропало кроме моих тряпок и сапог.

— Тьма! — Взгляд Фарида наткнулся на распотрошенную суму, лежавшую возле удобной деревянной лавочки, сколоченной из тонких жердей и перевитой плющом. — Найду — убью! Эта тварь утащила мой старый байстрюк!