Ледяной укус (ЛП) - Нейл Хлоя. Страница 7

— Я знаю, что вы её друзья и что она натворила больших магических дел в Чикаго…

— Я предполагаю, что есть "но"? — спросил Этан.

— Но, — сказала Пейдж. — Хотя Мэллори, без сомнения, обладает некоторой харизмой, на самом деле она всего лишь небольшое отклонение от нормы.

— Она пыталась уничтожить Чикаго, — сказал Этан, заинтересованно склонив голову.

— С помощью праха могущественного Мастера вампиров. Это не значит, что она желала уничтожить и себя в том числе, не так ли? — Пейдж пожала плечами. — Я уверена, светопреставление было что надо и, именно поэтому, вам потребуется фамильяр, обладающий большой мощью, которую можно использовать, увеличив свою силу.

— Послушайте, — сказала Пейдж. — Я не пытаюсь казаться грубее и не пытаюсь отнестись несерьезно к хаосу, с которым столкнулся Чикаго, и не выбираю себе любимчиков. Мироздание не держится на миленьких огоньках и красках или раздражающих людях. Это что касается Вселенной. А если следовать за книгой — то, что она сделала, всего лишь рядовой случай.

— Есть мысли о том, какое заклинание она может попытаться применить сейчас? — спросил Этан.

Пейдж покачала головой.

— Честно — не знаю. Я никогда не читала Малефициум. Не потому, что мне не было интересно, но это является частью клятвы, которую приносишь, переходя сюда на службу. Не подглядывать — не искушаться.

— Разумная политика, — горячо согласился Этан. — Жаль, никто не сказал этого Мэллори.

— Может ли она использовать для создания фамильяра кого-то другого? — спросила Пейдж.

Этан покачал головой. — Это маловероятно. Единственный прах другого вампира в Чикаго принадлежал Селине. Достаточно сказать, что он больше не в Чикаго.

Пейдж кивнула.

— Она всегда сможет сделать фамильяра из чего-нибудь или кого-нибудь другого. Кроме того, существует миллион заклинаний в мире, они где-то по середине между добром и злом. Она может взять любое количество заклинаний во имя зла.

— Раз уж мы заговорили о зле, — сказал Этан. — Мэллори не единственная, кто охотится за Малефициумом.

Этан просветил Пейдж о нашей маленькой остановочке с Тейтом и его цели в освобождении зла. К тому времени, как рассказ окончился, Пейдж отставила чашку и откинулась на диване, скрестив руки на груди, а взгляд её был приклеен к Этану.

— И этот Тейт, что, какое-то существо, правильно?

— Мы надеялись, что, возможно, Вы это знаете, — сказала я.

Нахмурившись, она встала с дивана и, прошествовав в коридор с книгами, принялась просматривать их корешки.

— К сожалению, информации не достаточно, чтобы поставить точный диагноз.

Полубог? Джинн? Фейри? — она вытащила одну книгу, пролистала, затем сунула обратно. — Может быть, демон?

— Про других не знаю, — сказала я. — Но он не фея.

— Мы работаем с ними, — объяснил Этан. В качестве наемников фейри охраняют ворота Дома Кадогана. Но это не совсем то, что я имела в виду.

— Я так же встречалась с Клаудией, королевой.

Глаза Пейдж расширились.

— Вы встречались с королевой фей?

Я кивнула, размышляя о стройной фигуристой землянично-светловолосой женщине. — Во время злополучной гибели Этана. Мы искали причину, по которой небо стало красным. Они известны как небесные мастера, так что мы заплатили им за визит. Они дали нам немного информации, и я почти укусила одного из них, и бла-бла-бла, мы узнали, что они не причастны к изменению цвета.

— Никакого бла-бла-бла не может быть, если ты почти укусила фею, — сказала Пейдж.

— Может, если королева фей приманит Вас пролитием волшебной крови. Совет на будущее: кровь фей весьма заманчива для вампиров.

— Надо взять на заметку, — Пейдж выбрала другую книгу и вернулась на диван.

— Пока мы не ушли от темы Тейта, — сказала я. — Я думаю, что… что-то в нём изменилось в последнее время.

— Как это? — спросила Пейдж.

— Ну, он уже не тот человек, каким являлся. Несколько лет он проводил кампании направленные на борьбу с бедностью и проталкивал свою программу "Тейт за новый Чикаго". И внезапно он переключается на вампирские наркотики? — я покачала головой. — Это кажется странным.

— Он актёр, — указал Этан. — И нечто волшебное. Вся эта возня была частью пьесы.

— В течение десяти лет?

— Десять лет могли пролететь для него как один миг, насколько мы можем судить.

И напомню: он уничтожил мой автомобиль. Я в данный момент точно не чувствую себя дружелюбным по отношению к Сету Тейту.

— Я знаю, и чувствую то же самое. Если это не было для него, тебя и Селины…

Тугой комок сжался в моей груди, при воспоминании о взгляде Этана — как раз перед тем, как его проткнул кол, и он исчез.

— В любом случае, я не являюсь внезапным фанатом Тейта. Я просто считаю, что это была какая-то мутация.

Повисшую тишину прервала Пейдж, захлопнув книгу и поставив её обратно на полку.

— Достаточно разговоров о смерти и тьме. Скоро встанет солнце, и, я знаю, вам желательно избежать встречи с ним. Как насчёт того, чтобы я показала ваши комнаты, а завтра ночью мы пойдём, осмотрим бункер?

— Действительно ли это хорошая идея — спать всем? — задалась я вопросом. — Тейт и Мэллори не походили на типов, что стали бы охотиться на Малефициум средь бела дня, но кто знает?

— Я поставлю на дом сигнализацию, — сказала она. — Эта штука разбудит нас, если поблизости свершится волшебство. Ну, как предполагается. — Она бросила осторожный взгляд на парадную дверь. — Возможно, я также включу и обычную сигнализацию.

— Я предполагаю, у вас тут нет крови, — спросил Этан. — Наши запасы были в машине, и эту поездочку они не пережили.

Мой аппетит неожиданно подскочил.

Пейдж кивнула.

— Я думала, вам может понадобиться, особенно, если всё станет совсем сложно с Мэллори. Я раздобуду.

Мы подцепили наши сумки и мечи, затем подождали Пейдж, которая появилась из кухни с подносом старомодных стеклянных стаканов.

— Сюда, — сказала она.

Мы последовали за ней к лестнице, затем на второй этаж и прошли по длинному, прямому коридору из комнат.

— У первоначальных владельцев фермы было шесть детей, — объяснила Пейдж. — Спальня хозяев внизу, а шесть спален здесь. Можете выбирать. — Она бросила оценивающий взгляд на Этана. — Если только Вы не одинок, и интересуетесь тем, чтобы разделить спальню внизу?

— Какое продуманное предложение, — сказал Этан. — Я вынужден отказаться.

Мерит, без сомнения, отнимет у меня мою очередную жизнь.

— Неутешительно, — сказала Пейдж. — Я всегда интересовалась вампирами. И укусами.

— Всё правда, до единого слова, — осторожно произнёс Этан.

Жаль, я не могла поговорить с ним мысленно прямо сейчас. У меня нашлось бы несколько слов о его флирте с Пейдж Мартин. Вместо этого я спокойно смотрела на него, и он вернул мне усмехающийся взгляд. Это и его усмешка заставили меня почувствовать себя лучше.

Пейдж отдала нам поднос, пожелала спокойной ночи, а затем упорхнула вниз по лестнице, оставляя в покое меня и Этана.

Шесть спален дома были на удивление одинаковы, и было похоже, что они не очень-то изменились с 1940-ых. В каждой находилась чугунная кровать, тумбочка и бюро. Бледные цветочные обои украшали стены. Полки были из старого древа, и постельное белье было старомодными, с подсиненными покрывалами. Они были похожи на те типы комнат, в которых дети прячут старые бейсбольные карточки и игрушки Крэкера Джека в задних частях ящиков бюро или под матрацами.

Ни в одной комнате не оставалось открытого окна — все были под тяжёлым бархатным занавесом. Я догадывалась, что Пейдж не хотела давать соседям возможность хоть что-то разнюхать.

— У тебя есть какие-нибудь предпочтения? — спросила я Этана.

— Что бы ты ни предпочла, — ответил он, — я останусь с тобой.

Не было никакой двусмысленности в его голосе. Не вопрос, и он не просил разрешения. Это было заявление, объявление того, что он собирался сделать. Что он будет делать.