Тьма. Сияние тьмы - Тармашев Сергей Сергеевич. Страница 76

Столь бесчеловечная жестокость не укладывалась у нее в голове. Как это ни печально, но приходилось в очередной раз признать правоту слов Короля. Принцесса однажды позволила себе возмутиться тем, что Его Величество не желает спасать всех, но заботится лишь о тех, кто добровольно и безвозмездно вступает в ряды противостоящих нашествию. На что он абсолютно спокойно ответил, что так будет и впредь, ибо великая часть человеческого племени озабочена лишь собой, в лучшем случае — еще и своей семьей. Остальные же соплеменники их не интересуют, и ради сохранения своего благополучия, не говоря уже о безопасности, они пожертвуют кем угодно. С таким подходом Людям не сохранить свой вид, а делать это за них Орки не собираются. Потому он спасет лишь тех, кто заинтересован в чем-то большем, нежели благополучие собственной семейки. Судьба других его не волнует, сожрут ли их Дети Некроса, убьют ли Дети Ратхаш, либо все они просто погибнут от голода, скрываясь от тех и других, — сие его не касается. Айлани пыталась было возразить: разве их малолетние дети виновны в этом и заслужили обречение на гибель?! На что Трэрг невозмутимо ответил, мол, не отбирать же детей силой. А возиться со всем родом ради ребенка суть глупо, ибо после подобные люди воспитают дитя по своему никчемному образу и подобию.

В тот момент Принцесса прекратила спор, не желая вызвать гнев Короля, но теперь она все чаше вспоминала его слова и все дольше задумывалась над ними. Если каждый будет исключительно сам за себя, к’Зирды раздавят всех поодиночке, и даже не заметят. Десятки лучших сынов и дочерей Редонии сплотятся перед угрозой и погибнут, пытаясь спасти тысячи безразличных. И кто останется после к’Зирдского нашествия? Самые приспособившиеся? Так вон они, приспособившиеся, уже излавливают своих соплеменников ради благосклонности песочников! Если выживет лишь самая грязь народа Людей, стоит ли все это жизней лучших его представителей? Душа Айлани словно разделилась на две половинки. Одна, воплощение Белого Мага, утверждала, что любая жизнь прекрасна, неповторима и достойна существования. Ведь даже у к’Зирдов есть дети, и они любят их не меньше, нежели любой другой народ Парна любит своих детей. Другая же половинка души, воплощение Принцессы, бежавшей от брата-убийцы, постоянно спасающейся от преследования и насилия, вечно сталкивающаяся с завистью, корыстью, ненавистью, подлостью и стяжательством, считала иначе. Решить, кто из них прав, ей никак не удавалось, но разум понимал, что правды не может быть две, правда всегда единственна, и лишь потому она и есть Правда.

Первый пиратский корабль появился на горизонте уже через три часа плавания. Едва показавшись на виду, он стал быстро приближаться не оставляя сомнений в своих намерениях. Капитан объявил тревогу, и команда срочно принялась изготавливаться к бою. Лорд Тэрвис расставил вдоль бортов магов в окружении вооруженных щитами воинов, и Лимм лично отсыпала в центре палубы Пентаграмму Силы для Айлани. Памятуя о морском сражении, в котором им довелось принять участие, Наставник попытался предусмотреть все, что было в его силах, и коротко объяснял десятникам вероятный ход сражения.

— Ваше Высочество! — Капитан указал на стремительно увеличивающийся в размерах корабль преследователей. — Пираты выбросили чешуйчатый вымпел! Они требуют от нас немедленно спустить паруса и сдаться!

— Сообщите им, что мы дипломатическая миссия, — ответила Принцесса, — следуем по делам государственной важности и сохраняем полный нейтралитет!

Капитан отдал команду, и спустя минуту по канату флагштока поползли вверх сигнальные флажки. В ответ пираты выбросили еще один вымпел.

— Они дают нам сто ударов сердца на то, чтобы сдаться, — прокомментировал капитан, — после чего начинают атаку. У нас нет выбора, нужно принимать бой. Уйти от преследователей невозможно, их скорость вдвое превышает нашу.

— Да будет так! — Айлани обернулась к лорду Тэрвису: — Наставник! Руководите магами. Лимми, будь рядом со мной. Через Биение Жизни плохо доносятся звуки, я могу не услышать чего-то важного! Капитан! Командуйте боем, не буду вам препятствовать.

Она зажгла переливающийся лучистой теплотой белый шарик Ока Целителя и замолчала, разглядывая пиратский корабль, ходящий кругами вне досягаемости выстрела баллист и катапульт. Сзади слышалось тихое бормотание старой фрейлины, заранее дающей нагоняй воинам со щитами, дабы они усерднее закрывали Принцессу от вражеских стрел. Едва срок ультиматума истек, пиратский корабль поставил все паруса и устремился на абордаж. Приближаясь, он произвел залп, и облако стрел ринулось к человеческому судну. Капитан выкрикнул команду, и воины создали над магами барьер из щитов, отражая смертоносный ливень. Едва пираты подошли на приемлемое расстояние, маги правого борта синхронно ударили Огненными Шарами, и на корабле неприятеля мгновенно вспыхнул пожар. Пираты, никак не ожидая подобного, спешно изменили курс и направились в открытое море, на ходу туша огонь.

— Бой окончен, — заявил капитан, — теперь нам необходимо выжать из этого корабля всю скорость, на которую он только способен. Вскоре пираты потушат пожар и немедленно отправятся за помощью. Они вернутся. И на этот раз их будет много больше. Чем дальше мы окажемся от этого места, тем лучше. Если Олдис Покровитель будет к нам благосклонен, нам встретится торговое судно Вакри, и мы сможем попросить убежище у какого-нибудь рода.

Весь остаток дня капитан держал развернутыми все паруса, и ремонтная команда сбилась с ног, залатывая трескающуюся ткань и сращивая лопающиеся канаты. К вечеру, когда оранжевый солнечный диск до половины погрузился в океанскую глубь, Айлани вышла на бак насладиться закатным пейзажем. Она встала у основания бушприта, крепко ухватившись за один из канатов такелажа, и осторожно прошла по неширокому дереву к самому его окончанию. Принцесса замерла над скользящей под форштевнем водой, подражая вакрийским морякам, и встречный морской ветер принялся бурно развевать сиреневый водопад ее волос, полы плаща и Мантии Силы. Сие действие немедленно повергло Первую Фрейлину в состояние сильнейшей паники.

— Ваше Высочество! Что вы делаете?! — кудахтала старушка, не переставая бегать вокруг основания бушприта. — Как вы там оказались?! Что это за цирковые пассажи?! Вы подвергаете свою жизнь опасности! Возвращайтесь немедленно! Вы упадете в воду! Какой ужас!!!

— Лимми, это прекрасно! — восторженно воскликнула Айлани. — Я словно лечу над океанской гладью прямо навстречу солнцу!

— Жуть!!! — взвизгнула старая фрейлина. — Капитан! Матросы! Кто-нибудь! Немедленно сюда! Ее Высочество сейчас окажется за бортом! — Она умчалась прочь со словами: — Тэрвис, никчемный старый тунеядец! Где ты?! Куда смотрят твои бесстыжие глаза?!

Айлани не выдержала и расхохоталась. Ее мелодичный смех мягким колокольчиком разлился над тихо шуршащей по форштевню водой. Тут же из недр водной глади высоко вверх взлетел небольшой алфиненок и немедленно заверещал, подражая ее смеху. Кувыркнувшись в воздухе, он грациозно вошел в воду и снова вынырнул. Любопытная детская мордочка посмотрела на Принцессу масляными виноградинами глаз, и малыш снова передразнил Айлани. Она засмеялась в ответ, и алфиненок с веселым писком принялся носиться вокруг нее, то погружаясь в воду, то выныривая вновь и с гордым писком перелетая через бушприт на расстоянии вытянутой руки от Принцессы.

— Ты маленький хвастунишка! — улыбалась Айлани. — Дразнишь наш тихоходный кораблик, да? Зато я тебя больше! — Она засмеялась и показала ему язык.

Малыш немедленно вылетел из воды и передразнил ее смех, явно стараясь высунуть в ответ свой розовый язычок. Маленький пловец недвусмысленно намекал на то, что он, возможно, и меньше, зато гораздо быстрее и умеет кувыркаться в воздухе, что много важнее. Они играли друг с другом почти полчаса, пока от солнечного диска, тонувшего в океане, осталась лишь малая часть. Стало почти темно, и за алфиненком явилась мамаша-алфин. Строго освистав сбежавшего шалуна, она увела его в морскую глубь, и Принцесса вернулась на корабль, к вящему удовольствию Лимми и доброй половины команды, которую старушка согнала во спасение Айлани.