Рыцарь Империи - Буревой Андрей. Страница 41

— Да ладно, — отмахнулся я от него, доставая из кошеля жменю золотых монет. Отсчитал шесть и подал их Калвину.

Тот сначала нахмурился, глядя на чрезмерно большую сумму, а затем его лицо разгладилось. Догадался, очевидно, что к чему.

— А, всё же решился карту взять!.. — с оттенком удовлетворения произнёс Калвин. И пообещал: — Сейчас принесу.

— Да не надо, — ленивым взмахом руки остановил я собравшегося отправиться за картой владельца таверны. И, напустив на себя самый простодушный вид, выдал: — Я ж её ещё в прошлый раз запомнил!

— Ка… Как запомнил?.. — банально отвисла челюсть у ошеломлённого моими словами тьера Труно.

— Да вот так, — пожав плечами, с деланным безразличием ответил я, сам с трудом сдерживая ухмылку.

Оставив в покое глупо хлопающего глазами Калвина, я взялся за лежащий на столе змеиный посох. И по-быстрому замотал его обратно в плащ лича. Чтоб зловещий магический предмет не мозолил людям на улице глаза, заставляя шарахаться в стороны от меня и бежать за инквизиторами.

Повесив, как и ранее, посох на одно плечо, а стреломёт на другое, левой рукой я ухватил сундучок братьев Хайнсов. Ну а правой цапнул за лямки свой походный мешок, мирно лежащий возле стула вышибалы. И, ощущая себя тяжело груженным вьючным животным, отправился на мансардный этаж таверны. Размещаться на постой.

Но в снятой комнате я совсем недолго пробыл. Разобрался только со своими вещами, да и вышел с изрядно полегчавшим мешком. В котором лежали лишь: мешочек с алмазами, один слиток золота, стопка векселей, долговая расписка Хайнсов и прихваченный из подземелья клочок бумаги. Ну и начатый кошель с монетами я ещё во внутренний карман плаща сунул. На случай если кто-нибудь из местных продажных стражников привяжется ко мне по поводу открытого ношения оружия.

И в зале таверны я тоже не задержался, хотя кушать уже очень хотелось. Вышел на улицу, поднял ворот плаща, чтоб ветер не задувал, и потопал на окраину города. К Атеми.

А там посложней пришлось. Всё Дедово семейство так обрадовалось, увидев меня… Что насилу отбился от приглашения остаться на ужин и рассказать о том, что со мной приключилось за последние дни. Непросто очень и от застолья увильнуть и не обидеть при этом хороших людей. Но дела не ждут…

Из всех хранящихся в доме Атеми вещей я забрал лишь одну. Самую ценную в данный момент. И, пообещав забрать остальное завтра, быстро покинул дом. Спросил лишь, уже на пороге, где мне инквизиторов отыскать…

После этого пришлось возвращаться в центр Римхолла. К одному неприметному двухэтажному зданию близ городской церкви.

«Ныкайся!» — поднимаясь на высокое каменное крыльцо, велел я бесу, брюзжавшему всю дорогу и отговаривавшему от глупой затеи сунуться в логово святош.

С легким хлопком нечисть исчезла, а я глубоко вздохнул, собираясь с духом. И решительно протянул руку к бронзовому кольцу на двери.

На мой стук вскоре выглянул какой-то пацанёнок лет двенадцати-тринадцати в простой домотканой одежде. Наверное служка…

— Отец-предстоятель здесь? — спросил я. А когда с любопытством разглядывающий меня мальчишка утвердительно кивнул, сказал, доставая из кармана заблиставшую в ночи Звезду Света и удерживая её за цепочку в вытянутой руке: — Пойди, доложи ему, что его срочно хочет видеть человек с таким знаком.

— Ага, щас! — отмер мальчуган и опрометью бросился внутрь дома. Даже дверь за собой не закрыл. Чем я и воспользовался, пройдя в холл.

Недолго ждать пришлось. Спустя буквально минуту по лестнице со второго этажа скатился смахивающий на колобка мужичок-толстячок в сутане. Да не один, а в компании четверых дюжих братьев-инквизиторов, облачённых в чёрные, с багряным окаймлением, хламиды. Ну и последним явился служка. Но тот не спустился в холл, а остановился наверху лестницы, обратившись в слух.

— Почему она светится?! — не поздоровавшись и даже не представившись, требовательно вопросил чересчур упитанный святоша. Впившись при этом взглядом в Звезду Света, которую я, после недолгих размышлений, повесил себе на шею.

— Что? — удивлённо уставился на него я, никак не ожидавший такого вопроса.

— Почему твой знак доблести светится, указывая на наличие поблизости проявлений Тьмы?

Склонив после этих слов голову, я с интересом уставился на излучающую яркий белый свет Звезду. Вот, отказывается, отчего она так засияла… А вовсе не из-за того, что сегодня выпала тёмная безлунная ночь!

Опомнившись, я поднял взгляд на старшего инквизитора, и коснувшись левой рукой торчащего из-за плеча свёртка, туманно объяснил: — Это-то меня к вам и привело… — И доверительным тоном обратился к толстяку в сутане: — Где мы можем с вами поговорить без лишних глаз и ушей?..

Отец-предстоятель Мортис, а это был именно он, судя по его сходству с данным мне Торвином Атеми описанием, на мгновение сощурился, пристально разглядывая меня. А затем, неожиданно расплывшись в добродушной улыбке, заверил: — Конечно, конечно, найдётся у меня место для доверительной беседы, брат во Свете. — И очень вовремя предложил, а то я уже малость струхнул, полагая, что меня хотят принять в здешних подземельях-застенках: — Давай поднимемся в мой кабинет.

— Давайте, — легко согласился я.

А старший инквизитор, посторонившись и указав мне направление движения рукой, отрывисто бросил своим подчинённым: — Свободны.

Кабинет отца-предстоятеля римхольского отделения ордена «Несущих Свет» оказался небольшим и очень простенько обставленным. Никаких там бюро из красного или чёрного дерева, столов из морёного дуба, огромных кожаных кресел, и толстенных кашмирских ковров на полу. Мебель из обычной лиственницы, стулья даже не мягкие, а ступать приходится по травяным дорожкам. В общем, полное отсутствие роскоши. Странно даже, учитывая облик святоши, явно не отказывающего себе в маленьких радостях жизни…

Прикинувшись эдаким добродушным дядюшкой, отец Мортис спокойно наблюдал за тем, как я устраиваюсь. Не торопя и не мешая, просто дождался пока я брошу свой походный мешок на пол у стола, повешу стреломёт на спинку стула, и сниму с плеча затянутый в чёрную материю продолговатый предмет. И разверну его…

— Откуда это у тебя?! — вскричал старший инквизитор подскакивая со стула и едва не опрокидывая при этом его.

— О, это довольно занятная история… — усмехнулся я, устраиваясь поудобнее у стола. И, посерьёзнев, сказал отцу Мортису, кивая на змеиный посох: — Об этом мерзком предмете и том, каким образом он попал в мои руки, я и хотел вам поведать…

— Хорошо, говори, — чуть успокоившись и усевшись назад на стул, разрешил святоша.

— Не так сразу, — отрицательно покачал я головой. — Думаю, будет вполне уместно, если к нашему разговору присоединится ещё одна заинтересованная сторона…

— О чём ты? — недоумённо нахмурился отец Мортис. — Какая ещё сторона?

— Отче, вам ведь, несомненно, известны негласно обретающиеся в Римхолле служащие Охранки?..

Разумеется, такими сведениями глава Римхольских инквизиторов обладал. В чём я, впрочем, и не сомневался.

Однако пришлось прождать почти час, прежде чем люди отца-предстоятеля добрались до старшего служащего Третьей управы и передали ему приглашение незамедлительно заглянуть в гости. Ну хоть поужинал, да монастырского вина вдоволь напился, пока с отцом Мортисом серомундирника ждал.

И правильно, как выяснилось, сделал, что не стал отказываться от предложенного старшим инквизитором угощения. А то бы оголодал всерьёз. Так как разговор со святым отцом и асс-тархом Рабле сильно затянулся, завершившись уже глубоко заполночь. На один только обстоятельный рассказ всей этой истории-эпопеи с походом за кристаллом-накопителем ушёл не один час. Пришлось же всё в мельчайших подробностях поведать… Умолчав лишь о действительно несущественных деталях, не имеющих совершенно никакого отношения к делу. Ну и правда, зачем моим собеседникам, собственно, знать, что я поглотил два «Всполоха Тьмы», после того как сдох мой оберег? Или о проявившейся под истончившейся кожей перламутровой чешуе? А так, совершенно всё рассказал.