Рыцарь Империи - Буревой Андрей. Страница 93

— Ну что, открывай, — мотнул я головой, указывая Пушу на сие диво, которое прежде было видимо прикопано злодеями. Ну и прежде чем трус этот заартачился, в яму его столкнул… Он и скатился, запнувшись, на брюхе в самый низ. Да так удачно, что носом уткнулся прямо в боковую стенку ящика.

— Да нет там ничего опасного, — снисходительно молвила Кейтлин, успокаивая взвизгнувшего Пуша, который, загребая руками и ногами, рванул от вместилища магической ловушки прочь. — Иначе ты был бы уже мёртв.

— Вот именно, — поддержал я леди. И снисходительно эдак молвил, глядя на бандюгу: — Не понял ещё что ли? Пугал я тебя просто. Так что прекращай трястись. Открывай смело крышку, да проваливай на все четыре стороны. — Но несмотря на вышесказанное, деактивировать свой защитный амулет не стал…

Прокатило. Повёлся этот лопух. Дрожать, правда не перестал, но к крышке ящика потянулся… И, крепко зажмурившись, резко открыл его. Явив нашим взглядам непонятную конструкцию из дерева, камня, металла и кости. Некто взял кусок обычного красного дерева, размером фут на фут, отполировал до идеальной гладкости, и превратил его в помост-основание. По углам которого, были разнесены и частично утоплены в него крупные кристаллы аквамарина. Теперь раскрошившиеся. От этих, видимо накопителей стихиальной энергии, протянулись золотые линии — лучи октаграммы. А посреди неё, в окружении двойного кольца лунного серебра и целого сонма вытравленных рунных знаков, лежала костяная пластинка, размером с ладонь… Она-то и притягивала основное внимание. Вернее четыре крупные карминно-чёрные руны на ней. Такие изумительно чёткие… Словно их только-только нанесли, заполнив сей изумительной краской грубые надрезы на кости…

— Демонической кровью, а не краской, — поправила меня Кейтлин и я очнулся.

Пришёл в себя и непонимающе похлопал глазами, глядя проявившую способность к чтению мыслей суккубу. Раньше она этого делать явно не могла… А то б давно уже прибила бы меня, за невероятно кощунственные помыслы в отношении неё. Но недоумевал я недолго. Быстро дошло, что я сам, засмотревшись на руны, озвучил свои мысли.

— А что это вообще такое? — полюбопытствовал я у решительно направившейся к краю ямы магессы.

— Рунный артефакт Ушедших, — кратко пояснила ди Мэнс. И продолжила разъяснения лишь когда выдрала костяшку с рунами из доски: — Так называемый — Пожиратель Жизни. Входит в перечень безусловно запрещённых к владению, применению и распространению и подлежит немедленному уничтожению при обнаружении. Несёт в себе заклинание объёмного действия второй ступени, принадлежащее к типу так называемо — неограниченно стабильных. — Последнее я не очень-то понял, но, к счастью, Кейтлин сама поняла, что слишком уж заумно говорить начала и сказала попросту: — В общем, будучи воплощённым, существует оно сколь угодно долго. Пока питающая его энергия не закончится.

— Второй ступени? — переспросил я, вычленив из этого самое главное, и, нехорошо сощурившись, посмотрел на тотчас сжавшегося в комок Пуша. — Мулы у нас подохнут, значит?..

— Мулами бы мы не отделались, — покачала головой Кейтлин, стоящая ко мне спиной, а потому не разобравшая к кому адресован позвучавший вопрос. — Все наёмники, у кого защитные амулеты ниже третьей ступени здесь бы остались… Да и остальным плохо бы пришлось…

— Я не знал! Не знал! — затравленно завыл и попытался заползти, спрятаться, за крохотный в общем-то ящик Пуш, видя что я поднимаю стреломёт.

— Да заткнись ты! — досадливо поморщившись, отмахнулся я от него, вешая, как и намеревался, оружие на плечо. И обратился к ди Мэнс: — Делать-то мы что со всем этим будем?

— Ну… — на мгновение призадумалась она, а потом с её левой руки слетел ком огня, и ящик со всем его содержимым весело заполыхал.

— Тоже решение, — ничуть не расстроил меня такой поворот событий. Всё равно ничего стоящего там не было. Кристаллы-накопители разрушились, а золота и лунного серебра в пересчёте на металл — кот наплакал. И, кивнув на костяную пластинку, которую Кейтлин продолжала сжимать в правой руке, спросил: — А с этой штуковиной Ушедших что?

Леди покосилась на меня, на артефакт, а затем, пожав плечами, сказала, сжимая кисть: — Пригодится.

— А?! — изумлённо уставился я на неё, подумав что ослышался.

Но ничего подобного — всё я правильно разобрал. Ди Мэнс, не мудрствуя лукаво, собралась прикарманить запрещённый артефакт! Ведь все её последующие действия прямо указывали на это.

Кейтлин взяла в левую руку свой магический жезл, сделала им несколько пасов над костяной пластинкой. И та вдруг занялась кровавым пламенем! А руны полыхнули тьмой… И воспарили, став объёмными, над Пожирателем Жизни… А ещё через миг магесса к ним свой жезл поднесла. И полыхающие руны будто прилипли к нему! Впитались в металл, оставив после себя медленно затухающие следы! А костяная пластинка рассыпалась прахом…

— Ну вот, — удовлетворённо произнесла Кейтлин, убирая жезл и отряхивая руки.

А я, захлопнув, наконец, разинутый рот, протянул: — Х-м-м… — И бросил быстрый взгляд на вытаращившего глазёнки Пуша.

— Я ничего не видел! — взвизгнул он отчаянно, стоило мне только сощуриться, глядя на него. — Совсем ничего!

— Разумеется ничего, — прежде чем я успел принять решение относительно участи невольного свидетеля произошедшего действа, снисходительно молвила магесса. Правую руку тотчас подняла и обратила раскрытую ладонь в сторону Пуша. Который, расширив до предела глаза, буквально окаменел. Замер как лягушка перед ужом, а не предпринял безуспешную попытку бегства, как я от него ожидал.

Мелькнул фиолетовый луч, ударивший римхольскому деловому прямо в лоб. И Пуш упал… Но отнюдь не замертво. Ибо немедля завозился, голову поднял, и повертев ею, с искренним изумлением вылупился на нас.

— Теперь он точно не сможет сболтнуть ничего лишнего, — удовлетворённо произнесла магесса. И, полностью утратив интерес к злодею, пояснила для меня: — Я стёрла ему из памяти последний час жизни.

А я даже не нашёлся что на это и сказать… Конечно на фоне прилипшего к чьим-то ручкам запрещённого рунного заклинания-артефакта, по идее должного быть незамедлительно уничтоженным после обнаружения, а не перекинутым в целости в собственный магический атрибут, какое-то там сурово караемое законами империи ментальное воздействие на человека против его воли и без его ведома выглядит уже сущим пустяком, но серьёзно призадуматься заставляет… Над тем, что для ди Мэнс самые строгие запреты не значат, похоже, абсолютно ничего, судя по тому с какой лёгкостью она их преступает. А это может быть весьма нехорошо… Уже для меня. Знающего и видевшего много больше Пуша, да ещё и обладающего уникальным даром…

— А ты чего развалился тут?! — опомнившись, сердито обратился я к лежащему в яме и трясущему головой Пушу. — Ну-ка вали отсюда, пока цел! — И сделал вид, что стаскиваю с плеча стреломёт. Этого вполне хватило для того, чтоб римхольский бандюга бросил бесплодные попытки понять как он здесь очутился, когда только что лежал рядом с Костом на вершине сопки, поджидая движущийся по дороге к мосту через Трею караван, да рванул прочь. Только пятки засверкали… Я даже, не удержавшись, свистнул вслед ему как вспугнутому зайцу, задавшему стрекача из-под ног коня.

Остаток же пути к Римхоллу мы преодолели без каких-либо помех. Не встретилось нам больше ни магических ловушек, ни лихого лесного люда, промышляющего в здешних места — близ города, сбором подорожных податей, ни иных напастей. Разве что недавно прошедший в горах дождь нам немного подпакостил, превратив проходимый ранее вброд ручей чуть не в реку, через которую мы замаялись телеги перегонять. Хорошо ди Мэнс магией помогла, подталкивая сзади повозки «Стеной Воздуха». А вообще, если бы не отсутствующие во многих местах мосты через многочисленные горные речки-речушки, то даже несмотря на убитую напрочь и заросшую дорогу и невероятное количество перевозимого и переносимого груза, путь назад, до города от логова Алого, занял бы значительно меньше времени нежели туда. Разница составила бы полные сутки, а не половину, как вышло.