Все кошки возвращаются домой - Ролдугина Софья Валерьевна. Страница 18

Пусть злится, сколько хочет.

Но еще одной потери я бы не пережила.

В окрестностях Академии все еще царила лютая зима. В горах вообще весна приходит поздно, даже в зачарованных местечках вроде этого. После злых февральских метелей на склонах лежало толстое снежное одеяло, готовое сползти вниз не то, что от неосторожного прикосновения — от громкого звука. Над тропой искрили зеленоватыми искрами защитные заклинания, оберегающие путников от лавины, а вот к людям, живущим у подножья гор, снежная стихия была беспощадна.

Кроме колдовства, охраняли Академию и дозоры. После прорыва «бездны» округу патрулировали небольшие отряды из магов и шакаи-ар. В свете последних вестей из Зеленого эти меры казались отнюдь не лишними.

Башню Терсис отремонтировали и всю, кроме лабораторного яруса, отдали в распоряжение гостей. Посла из Пределов поселили на самом верху, в роскошных апартаментах под самой крышей, его сопровождающих — этажом ниже. Нас же отправили в знакомые по прошлому приезду комнаты. К счастью, теперь все магические удобства, вроде заклинаний на обогрев, работали отлично. В итоге я поселилась в старой спальне вместе с Корделией, а Максимилиан и Дэриэлл — в той, что раньше считалась «холодной».

Были, конечно, предложения поселить «шакаи-ар — с шакаи-ар», или «Корделию — отдельно»… Но кого-то одного эти варианты все время не устраивали, а мне очень не хотелось спорить. Поэтому я посоветовала разместиться по классическому принципу «мальчики — налево, девочки — направо» и подкрепила свою позицию грубой магической силой.

Возражений, что характерно, не поступило.

Решив проблему с расселением, я оставила своих шакаи-ар распаковывать вещи и хлопотать об ужине. А сама отправилась к человеку, с которым хотела поговорить уже очень давно.

К Айне.

Пророчица нашлась в гостевых покоях Терсис, на шестом этаже. К счастью, она была одна, и беседе никто не мог помешать.

— Привет, — неловко поздоровалась я, когда подруга пропустила меня в комнату. Внутри царил беспорядок — кресло было увешано свитерами и джинсами, на столе кучей лежали бумаги, а чтобы пересчитать чашки с недопитым чаем, вряд ли хватило бы пальцев одной руки.

— Здравствуй, — хмуро ответила Айне. Она выглядела нездоровой: синяки под глазами, неряшливо собранные в низкий хвост волосы, обгрызенные ногти… — Пришла меня ругать?

От неожиданности я вздрогнула и выронила шарф, который мяла в руках:

— За что?

— За то, что я это допустила, — повела рукой пророчица, имея в виду определенно не бардак в комнате. — За Джайян.

Я шагнула к ней и осторожно взяла ее ладонь, бледную и вялую, в свои руки. Айне смотрела на меня исподлобья настороженными желтыми глазами, похожими на горький мед из цветов апельсина.

— Ты не можешь нести ответственность за других, — тихо сказала я, сжимая ее пальцы. Бездна, холодные, как ледышки, и дрожат… Это уже диагноз. Наверняка — бессонница, пониженное давление, потеря аппетита и утомление. Да Айне к целителю надо идти, а не в комнате запираться в одиночестве! — Но если ты сама себя винишь… ты виделаэто?

— Видела, — губы у нее побелели. Я мягко потянула Айне, чтобы она присела на диван, и устроилась рядом. — И предупреждала… Я не могу сказать прямо, ты же понимаешь, это все равно, что выбрать за кого-то судьбу. Но вот посоветовать, что надо бежать, а не сражаться, когда среди зимы появятся нелюди в языках пламени… Только этого мало оказалось, — прошептала она. — Я знаю, как и что произойдет, но не всегда знаю, когда. Могу только догадываться. Мы втроем, с Этной и с Феникс, пошли в кино. Просто развеяться после всех этих приключений с «бездной». А Джайян осталась в Зеленом — мириться с Ди. И когда Древние заявились в город, то из всей звезды нашли только ее… и — какая удача для них! — одну.

— И вы не успели, — мрачно заключила я. Да уж… Со мной были Максимилиан и Дэриэлл, до нас демоны бы и не дотянулись. А вот Джайян, такая сильная, настоящий воин — оказалась ненадолго самой уязвимой в звезде.

— Не успели, — едва слышно шепнула Айне, словно горло у нее сдавило. Она судорожно вздохнула и вдруг сорвалась на крик: — Мы… мы жрали дурацкий попкорн и ржали над комедией, пока Джайян дралась! И ничего не понимали! А когда боль накатила по связи «звезды», было уже поздно!

— Тише, тише, — пробормотала я, притягивая пророчицу к себе и укутывая нас обеих клетчатым синим пледом. — Ты не виновата. Никто не виноват. Вы бы и не успели добраться из Золотой столицы, даже с телепортом. Битвы длятся всего несколько минут, а то и меньше. Помнишь, как в Академии? — она всхлипнула мне в плечо и попыталась кивнуть. Я осторожно покачивалась вместе с ней из стороны в сторону, будто баюкала.

Наверное, слезы — это хорошо. Нельзя же держать все в себе вечно…

— Я… я… должна была понять! — причитала Айне, хлюпая носом. По рубашке у меня уже расплывалось мокрое пятно. — Найти… найти другую ветку… без смертей… но я думала, что Джайян уйдет!

«И бросит Птицу и родителей… или кого еще там можно взять в заложники?» — подумала я, но промолчала. Айне не могла знать все. Да и годы настали… смутные. В такие времена всегда бывают жертвы.

Но и этого я не сказала, конечно, тоже.

Айне затихла. Заколка давно отлетела с ее волос, и они рассыпались по спине, спутанные и ломкие. Я осторожно разбирала их пальцами, как расческой, пришептывая мамины заговоры, чтобы вновь превратить эту паклю в мягкие волны матового золота.

Если бы так же просто можно было вылечить больную совесть!

— Знаешь, — негромко сказала Айне уже нормальным, спокойным голосом, — сейчас мне все труднее и труднее отличать вполне возможные варианты будущего от маловероятных. Все мешается в голове. Я вижу разрушенные города, в которых никогда не бывала, вижу небо, черное от туч, арки порталов, и без перехода — солнечный день, луг с одуванчиками, своего… сына… — голос сорвался, и она закашлялась. — Все больше и больше вариантов, все меньше и меньше ключевых точек. Я ощущаю себя человеком, попавшим в море в шторм и пытающимся плыть против волн. Барахтаешься-барахтаешься — а все без толку. Говорят, что многие пророки сходят с ума…

У меня появилось чувство, что под ногами нашими разверзается та самая морская пучина. Беспомощность и отчаянное упрямство…

— Глупости, — заставила я себя улыбнуться и сказать уверенно. — Ты просто переутомилась, вот дар и шалит. Ну-ка, поднимайся, умывайся холодной водой, и пойдем к целителю.

Пророчица подняла на меня взгляд — по-прежнему бледная до синевы и очень усталая, но теперь хоть похожая на живого человека. Волосы пушились над ее плечами сияющим облаком.

— Найта, послушай, — серьезно сказала Айне. — Там, в будущем, я вижу тебя живой. Так что не смей его портить, ясно?

— Ясно, — легко согласилась я и подмигнула. — Разве что затопчу слегка одуванчики на лугу. Это ведь не считается?

Целитель, что было, в общем-то, довольно предсказуемо, констатировал у Айне серьезное переутомление и депрессию. Не полагаясь на лекарства, он быстро привел в порядок нервную систему пророчицы с помощью дара и посоветовал меньше времени тратить на анализ ситуации и больше спать. А еще — отвлечься на что-нибудь.

Я хотела было предложить Айне погулять вечером по округе, но Ксиль предупреждающе притянул меня к себе, а через мгновение Корделия, яркая и шумная, как всегда, ворвалась в комнату, словно порыв свежего ветра — только звякнули тяжелые серьги.

— Ой, какая красавица! — подлетела она к Айне и фамильярно стиснула ее в крепких дружеских объятиях. — Привет, меня зовут Корделия, можно Делия, Делита или Лита, но только не Корделита! Я из Северного клана, сто лет не выбиралась в людные местечки! Слушай, а ты ведь Айне, так? Ты ведь была уже здесь раньше — в замке, я имею в виду? — затараторила она, умудряясь в одно и то же время делать множество дел. Кружиться с ошеломленной таким напором пророчицей по комнате, рыться в карманах в поисках какой-то мелочевки, разглядывать гирлянды магических светильников под потолком и, судя по кислой физиономии князя, донимать телепатическими расспросами еще и его. — О, вижу, что была! А давай ты мне здесь все покажешь? Я хочу посмотреть столовую, библиотеку, башни, а еще то место, где прыгают симпатичные парни…