Князь Вольдемар Старинов. Книга вторая. Чужая война - Садов Сергей Александрович. Страница 10

— Если так, зачем тогда вы здесь? Чего вы хотите?

— Хочу, чтобы вы мне помогли. Раймонд, подождите, не надо возмущаться. Поймите, вы мне поможете в любом случае, хотите этого или нет. Просто если вы согласитесь — облегчите мне жизнь. И себе, кстати, тоже.

— Я никогда не был предателем!

— Я же сказал, что вы поможете в любом случае. Смотрите сами, в вашем доме нашли некоторые вещи. У меня в руках ваши письма и послания… зашифрованные. Думаете, сложно подобрать к ним ключ, имея на руках столько данных? Я внимательно не смотрел, некогда было, но, на мой взгляд, шифр не из сложных — замена одной буквы другой. Вряд ли вы тут знакомы даже со стодвадцативосьмибитным шифрованием. Э-э… не обращайте внимания, это так, мысли вслух. Просто придется потратить некоторое время, которое тратить не пришлось бы, согласись вы сотрудничать. Так что агент его величества Эриха — тир Раймонд — по-прежнему будет передавать зашифрованные послания командованию осаждающей армии. Как вы думаете, кем вас будут считать, когда окажется, что все ваши послания были ложными?

— Ты… Ты!!!

— Спокойно, Раймонд! Вас ведь никто силком не заставлял начинать играть в эту игру! Так примите те правила, по которым она ведется.

— Это… Это нечестно!

— Шпионаж, тир Раймонд, вообще вещь нечестная. Заметьте, я ведь ни словом вас не попрекнул тем, что вы занимаетесь делом, никак не совместимым с рыцарской честью. Наоборот, честно говоря, я даже восхищаюсь вами. Не каждый ради дела согласится принести такую жертву. Все больше и больше начинаю уважать Эриха, организовавшего такую разведывательную сеть в Локхере. Ваша беда не в том, что вы оказались неопытным, — просто я учился у людей, которые этими делами занимались несколько десятков лет. Причем разведывательная служба, в которой они работали, считается одной из лучших в мире… в известном нам мире.

— И вы тоже разведчик?

— Скорее вынужденный беглец. Вряд ли вы поймете, но у меня не было другого выхода.

— Вы убегали от этих ваших учителей?

— Нет. Раймонд, не надо гадать. Хотите что-то узнать — спросите прямо. Что же касается того, что вы так стараетесь узнать окольными путями — я не делаю из этого тайны. Я действительно учился в закрытой военной школе, которая, гм… находилась при службе безопасности Российской империи. Соответственно, в разведывательной и контрразведывательной деятельности кое-что смыслю. Вполне возможно, что я в конце концов тоже поступил бы в разведку… или, быть может, стал военным. Трудно сказать. Однако судьба распорядилась иначе, и, чтобы спасти мне жизнь, меня отправили к вам.

— Спасти жизнь?

— Сложно объяснить. Просто если бы я остался, то умер примерно через полгода. Скажем так, лекарство от моей болезни находилось только у вас, но дорога эта в один конец. Жизнь я себе спас, но вернуться уже не могу. А то, что я оказался в Локхере… как я уже говорил, зигзаг судьбы. Я мог высадиться и на побережье Родезии. Или еще где. Сейчас же просто пытаюсь найти свое место. Как видите, я предельно откровенен с вами.

— Потому что, — усмехнулся Раймонд, — либо я стану вашим союзником, и тогда ваша откровенность будет вам на пользу, либо меня казнят как шпиона, а тогда уж тем более нечего опасаться того, что труп что-то кому-то расскажет.

— О казни не мечтайте. Я вообще не сторонник подобных зрелищ. Но в одном вы правы — из тюрьмы вы выйдете только в том случае, если согласитесь сотрудничать со мной. Если нет, будете жить только до тех пор. пока вы мне нужны живым. Когда же вы мне перестанете быть нужным, вы просто однажды утром не проснетесь, а ваше тело закопают где-нибудь на тюремном дворе или за городом на пустыре, как умершего грабителя.

— Вы очень откровенны, князь.

— Сберегает время.

— И сколько у меня на размышление?

— Два дня. За это время я думаю разобраться со всеми вашими бумагами и донесениями. Когда я это сделаю — вы мне будете не только не нужны, но и опасны, поскольку в случае побега сумеете доказать, что все послания от вас ложные.

— А если я сбегу в эти два дня? Разве я не буду опасен?

— Попытайтесь, — пожал плечами Володя. — А стать опасным у вас не получится. Разоблаченный шпион уже не опасен. Вы порушите мне игру, но не более. Я же не стану писать письма от вашего имени, зная, что вы на свободе. А вот если я игру начну и вы ее разоблачите, могут пострадать те, кто будет мне помогать. И их кровь окажется на моей совести, потому что я не решился казнить вас. Так что не рассчитывайте на мое милосердие. Мне будет паршиво, но я все равно сделаю, что должно.

— Все еще играете в откровенность?

— Играю? — Володя поднялся. — Вы так и не поняли, Раймонд. Я был с вами откровенен, да, но это совсем не игра. Кстати, не советую все же тянуть до конца. Ваша ценность для меня станет падать с каждым часом, и через два дня условия нашего с вами сотрудничества могут оказаться намного жестче тех, которые я вам предложил бы, скажем, через час.

— Хм… и почему же?

— Потому что вы мне сэкономите кучу времени и сил, помогая разобраться в своих бумагах. Если же я все сделаю сам, какая польза от вас?

— Что ж, логично.

— В таком случае, спокойной ночи. Если примете решение, позовите часового, он передаст мне ваши слова. Я распоряжусь, чтобы у вашей двери дежурили, так что можете звать его в любое время суток.

— Скажите, князь, а вы не боитесь, что я соглашусь только для вида, а потом предам вас при первой возможности?

Володя остановился у двери и обернулся.

— Не боюсь. Как я уже говорил, вы мне поможете в любом случае. Но в одном вы для короля Эриха погибнете, а в другом станете предателем. Впрочем, если думаете, что сможете оправдаться за разгром авангарда барона и еще за некоторые ваши будущие «прегрешения», тогда попытайтесь. Мне даже интересно, как к этому отнесется ваш король. Нет-нет, Раймонд, не думайте ничего плохого, мне действительно будет интересно. Это даст очень хорошую возможность узнать его как человека. Информация всегда полезна.

Володя стукнул в дверь, дождался, когда ее откроют, и вышел. Отдал несколько распоряжений начальнику охраны и направился к выходу из тюрьмы. Вечерело…

ГЛАВА 3

У входа в магистрат Володя столкнулся с Конроном, который подходил к воротам, ведя коня в поводу.

— А-а-а! Вот ты где! — обрадовался тот. — А мне сказали, что ты в тюрьме.

— Конрон, ты уже вернулся? Когда? Как прошло? А я как раз возвращаюсь из тюрьмы.

— Ну-ну, — рассмеялся рыцарь. — Не надо столько вопросов сразу. Все отлично. Разгром полный. А когда преследовали бегущих, столкнулись с подходящим обозом разгромили и его. Я там оставил людей, они как раз везут захваченное сюда. Думаю, через несколько часов прибудут. К сожалению, совсем разгромить врага не получилось. — Конрон нахмурился. — Совсем забыл о тех замках, которые захватил Розентерн. Остатки его войск укрылись в одном. Штурмовать я его не мог — ни осадных машин, ни лестниц… ничего. Только бесполезно людей положил бы под стенами.

— Это проблема, — озадачился Володя. — Признаться, я тоже о них забыл. Впрочем, ладно. Главное — блокировать их надежно, чтобы ни одного гонца отправить не смогли.

— Ну, это я сделал. Оставил два отряда. Еще приказал крестьян пригнать из окрестных деревень, пусть частокол вокруг поставят. Только бессмысленно все это. Без серьезной осады замок не взять, а на подготовку времени нет.

Подскочивший слуга забрал коня у Конрона и повел его на конюшню. Сам Конрон пинком распахнул дверь и вошел в магистрат. Володя поморщился и придержал створку, чтобы не хлопнула.

— Да, князь, еще есть новость… Мы гонца перехватили.

— Э-э… в смысле гонца родезцев?

— Нет. Королевского гонца к нам. Помнишь, ты уговорил меня отправить свои размышления по планам Эриха?

— А-а-а. Быстро он вернулся. — Володя задумался.

До самой комнаты никто из них не проронил ни слова. У дверей уже начали собираться офицеры, прибывшие на совещание. Конрон удивленно покосился на них, на Володю, но ничего не сказал. Молча зашел в комнату, дождался, когда войдет Володя, и закрыл за ним дверь.