Кровь Амбера - Желязны Роджер Джозеф. Страница 17

Мы сбросили плащи, и я увидел, что на Винте темные брюки и рубашка из плотной ткани – весьма практичный наряд, видно, она заранее подготовилась к путешествию. На поясе у нее висел клинок – не какой-нибудь дамский кинжальчик, а полноразмерное оружие; и уже по тому, как она двигалась, я мог точно сказать, что пользоваться им Винта умеет. Кого-то она мне напоминала, но кого именно, я вспомнить не мог. Не внешность – голос, жесты…

Однако это не имело значения, мне предстояло прояснить куда более важные вопросы. Когда представилась возможность передохнуть, я уставился на темную воду и стал вспоминать, что мне, собственно говоря, известно об этой женщине.

Я встречался с леди Винтой несколько раз на приемах и имел о ней общее представление. Итак, она, разумеется, знает, что я сын Корвина, что я родился и вырос во Дворе Хаоса, наполовину принадлежа к той же линии, откуда ведет начало сам Дом Амбера. Во время нашей последней встречи из беседы с ней я понял, что Винте известно, что я несколько лет жил в Тени – развлекался и получал образование. Вероятно, дядя Каин не скрывал от нее наших семейных дел. Насколько близки были их отношения? Я слышал, что их связь продолжалась несколько лет. И что же еще она обо мне знает?

Особой опасности я не чувствовал, но пока не решил, что именно могу рассказать ей в обмен на сведения, которыми она вроде бы обладала насчет происшествия в Закутке смерти. А будет это именно обмен – у Винты не может быть особой заинтересованности во мне. Кроме разве что сделать одолжение члену королевской семьи – при случае полезно, но не более. Главным же ее мотивом наверняка было желание отомстить за Каина. Значит, можно договориться: союзник мне не повредит.

И все же, какую часть общего расклада я мог ей открыть? Уж точно незачем посвящать ее во все детали относительно злоключений, выпавших на мою долю. Да и вряд ли Винту это заинтересует: скорее всего она просто попросит разрешения поучаствовать в охоте на убийцу, или в его казни, или еще что-то в таком роде. При свете луны черты ее худощавого лица стали еще резче, хоть лепи по ним маску Немезиды.

Легкий ветер гнал корабль к востоку, мы плыли вдоль берега мимо огромных скал Колвира. Огни Амбера светились, словно алмазы в его короне, и меня внезапно охватило чувство прежней любви к нему. Хотя я вырос в царстве тьмы и экзотических молний, среди неэвклидовых парадоксов Двора, где красоту создавали скорее элементы сюрреализма, каждый раз, приезжая сюда, я чувствовал, что этот мир притягивает меня, и наконец я понял, что Амбер – часть меня, и стал считать своим домом и его. Я не хотел видеть здесь наемников Люка с винтовками наперевес или налетчиков Далта в диверсионных рейдах. Если, чтобы защитить свой дом, придется драться – что ж, я готов.

На берегу, неподалеку от места последнего упокоения Каина, возникло какое-то белое светящееся пятно. Сначала оно двигалось медленно, потом как будто бы стало прыгать, а под конец исчезло в расселине на склоне горы. Единорог?.. Впрочем, в темноте на таком расстоянии трудно было определить наверняка, тем более что световое пятно мелькало так быстро.

Чуть погодя мы поймали прекрасный свежий ветер. Я устал, несмотря на дневной сон. Бегство из хрустальной пещеры, стычка со Стражем Порога, преследовавший меня смерч и его хозяин в маске – все смешалось у меня в голове. Адреналин схлынул, навалились усталость и апатия. Так бы только и смотрел на изломанную береговую линию, на искрящееся море да слушал плеск волн. Не хотелось думать, не хотелось двигаться…

Бледная рука легла на мое плечо.

– Ты устал, – промолвила Винта.

– Пожалуй, – ответил я.

– Вот твой плащ. Почему бы тебе не прилечь отдохнуть? Мы хорошо идем, я и Дру вдвоем вполне управимся. Ты нам не понадобишься.

Я кивнул и плотно завернулся в плащ.

– Спасибо. Последую твоему совету.

– Может, хочешь есть или пить?

– Нет, я плотно поужинал в городе.

Винта все еще не сняла руку с моего плеча. Я взглянул на нее. Она улыбалась. Я впервые увидел ее улыбку.

Девушка потрогала кончиками пальцев другой руки кровавое пятно на моей рубашке.

– Не беспокойся, я позабочусь о тебе.

Я улыбнулся ей в ответ. Мне показалось, она ждала моей улыбки.

Винта слегка сжала мое плечо и отошла, а я, глядя ей вслед, пытался определить, что же я упустил, чего не заметил в ней? Но я слишком устал, чтобы найти ответ на этот вопрос. Заторможенный мозг едва работал…

Легкая зыбь плавно покачивала корабль. Моя голова склонилась на грудь, полузакрытые глаза различили темное пятно на белой манишке. Кровь. Да, это была кровь.

– Первая кровь! – воскликнул Деспил. – Достаточно! Вы удовлетворены?

– Нет! – крикнул Юрт. – Я лишь едва оцарапал его!

Он резко крутанулся на камне, раскрыл тройной коготь своего триспа и приготовился атаковать снова.

Кровь сочилась из пореза на моем левого предплечьи. Алые капли собирались в бусинки и уплывали прочь, словно рассыпанные рубины.

Я поднял фандон в верхнюю защитную позицию, слегка опустив трисп, который держал на отлете справа, наклоненным вверх. Потом согнул левое колено и повернул свой камень на девяносто градусов относительно нашей общей оси. Юрт мгновенно откорректировал свою позицию и опустился футов на шесть. Я повернул свой диск еще на девяносто градусов, и таким образом мы оказались висящими вверх ногами по отношению друг к другу.

– Ублюдок амберский! – крикнул Юрт, и три световых копья ринулись ко мне из его оружия, чтобы разбиться о взмах моего фандона и яркими мотыльками улететь вниз, в бездну Хаоса, над которой мы парили.

– Сам такой, – отрезал я и сжал рукоять триспа, из его трех алмазно-острых клинков вырвались три пульсирующих луча. Я поднял руку над головой и хлестнул лучами в направлении Юрта.

Он отразил лучи своим фандоном почти на пределе восьмифутового радиуса действия. Трисливер перезаряжается три секунды, но я сделал стремительный ложный выпад, целясь противнику в лицо.

Юрт инстинктивно поднял фандон, а я тут же нацелил трисп на косой удар по его коленям. Он отразил короткий импульс нижней частью фанда, ударил мне в голову, промахнулся и сделал полный пируэт, надеясь, что мое оружие еще не перезарядилось и его спина в безопасности; высоко поднятым фандоном он нацелился мне в плечо… Но меня на прежнем месте уже не было, я закружился рядом с его камнем, и на витке рубанул по открывшемуся плечу Юрта. Не достал.

Деспил, секундант Юрта, кружил справа и довольно далеко от меня, оседлав свой камень размером с пляжный мяч. Мой секундант – Мандор – быстро снижался к месту событий.

Изменив форму ступней, мы вцепились в камни, плавая во внешних течениях Хаоса, маневрируя, словно на краю водоворота. Юрт развернулся вслед за мной, держа левую руку горизонтально, покачивая фандоном, укрепленным на предплечьи; пленка-вуаль трехфутовой длины, утяжеленная по краю наподобие невода, переливалась алыми огоньками. Трисп он держав в средней наступательной позиции и глядел на меня, скаля зубы. Однако, когда мы попали на орбиту десятифутового круга, находясь на противоположных точках, и начали искать разрыв для выхода из него, он перестал улыбаться.

Я наклонил свою орбиту, и Юрт тут же приспособил свою, чтобы не отставать от меня. Я повторил маневр, и он сделал то же самое. Потом я нырнул на девяносто градусов вперед, подняв и удлинив фандон, повернул запястье и опустил локоть под таким углом, чтобы удар пришелся противнику в низ живота.

Он выругался и сделал выпад, но я отбил его, а на бедре Юрта появились три темные линии. Трисливер врезается в плоть лишь на три четверти дюйма, поэтому в серьезной схватке главными мишенями являются горло, глаза, виски, внутренняя сторона запястий и бедренные артерии. Впрочем, достаточное число успешных ударов даже не в самые уязвимые места – и можно помахать противнику на прощание, когда он будет падать вниз в красное булькающее жерло, откуда не возвращаются.