Звезда хаоса - Трунина Юлия Александровна. Страница 35

– Понимаю, вам было обидно…– попробовала я продолжить его рассказ.

– Обидно?..– невесело усмехнулся Эрвиан.– Он перестал замечать других. Даже свою семью: своих мать, брата… сына!.. Я сам был свидетелем как он восемь раз, почти восемь раз подряд, назвал его… твоим именем! А потом Керль сказал, что ты поступаешь в Академию, а он будет поручителем… Это было последней каплей для Нивиэля, и он… он выпил ту гадость! Что я чувствовала?

Что бы вы чувствовали на моем месте? Удивление, смущение, жалость, страх… Пожалуй все, в большей или меньшей степени.

– Я могу сказать, что «не знала, не подозревала о таком, что мне жаль, что это не моя вина»… но ты это и так знаешь… Знаешь! Просто тебе нужен кто-то на кого можно бы было возложить ответственность за смерть племянника. Ну не можешь же ты обвинить собственного брата?

– Почему это не могу?!– вскинулся он.– Могу!.. И обвиняю… Обвиняю… как и себя! Если бы я тогда смог понять… остановить!

Ой, как все запущено… Еще и груз собственной вины, а он гнетет посильнее жажды мести. Уж я-то знаю. И знаю, что прошлое нужно отпустить иначе оно утянет тебя за собой. Мертвые должны остаться лишь в воспоминаниях живых, а не в их мечтах, иначе у живых не будет будущего. Мне потребовалось тринадцать лет, чтобы понять это, у тебя, длинноухий, прошло лишь девять. Можно я помогу тебе сократить срок?..

– Как ты мог понять, что взрослый умный мужчина вдруг захочет отравиться из-за невнимания отца?– сказала я, садясь рядом с ним.

– Отравиться?!..– он посмотрел на меня так, будто я предложила отравиться ему самому.– Он не травился, все было гораздо хуже… Только почему я должен тебе что-то рассказывать? И не смей применять на меня свои способности! У меня амулет!

– От импотенции?

– Нет, от… Да иди ты…!– эльф попытался вскочить, но я успела схватить его за руку и потянуть вниз.

– Барахло это, а не амулет. Но подчинять мне тебя сейчас не надо, потому что сама не знаю, что я хочу от тебя. Эрвиан взглянул на свое кольцо, потом на меня:

– Я не чувствую желания рассказывать тебе о смерти Нивиэля.

– Не хочешь – не рассказывай,– легко согласилась я.– Тогда расскажи брату о своих чувствах. Будет легче.

– Давай, я без тебя как-нибудь разберусь!– ощетинился он опять.

– Давай. Только меня тогда не присоединяй к вашим семейным бедам.

– А если ты виновница?

Я подтянула колени к груди и уперлась в них подбородком, эдакая «бедная овечка», раньше эта уловка всегда срабатывала.

– Не могу я быть виновницей, даже косвенной… И ты это понимаешь. Он молчал, вертя в руках сигарету.

– Ты предлагала огонь. Я опять засветила на кончиках пальцев фитилек и поинтересовалась:

– У тебя еще есть? Эрвиан с удивлением извлек еще одну сигарету и протянул мне.

– Ты куришь?!

– Нет, но иногда расслабиться не помешает,– ответила я, зажигая огонек для себя.

– Не ожидал.

– Я еще и в туалет хожу, так что практически от вас не отличаюсь.

– Разве что магией,– тихо заметил эльф.

– Ну, магов много и среди эльфов.

– Но не в нашей семье, у нас маг только Керль. Нивиэль был алхимиком. Магической силы у него было мало, но на зелья хватало, только он хотел большего,– он замолчал, я молчала тоже.– Нивиэль и я выросли вместе. У него мать в родах умерла, а моя тогда тоже недавно меня родила, так что мы ровесники, три месяца разница. Керль, после смерти жены, почти все время где-то пропадал, и Нивиэля воспитывала наша мама. Мы учились, играли, тренировались и до нас доходили удивительные истории о Бессмертнике, истории, граничащие со сказкой, мифом… Могучий воин-маг одерживал победу за победой, совершал подвиг за подвигом. Менестрели посвящали ему баллады, гномы возвели ему памятник, эльфы называли своих сыновей его именем, а мальчишки на улице рисовали себе шрам над левой бровью и играли в великого Керля Бессмертного. А мы… мы гордились, что в нашей семье есть народный герой… Пока однажды Нивиэлю не втемяшилось в голову, что он тоже сможет стать магом-воином.

– Но для этого нужны некоторые особенности,– вставила я, хотя обещала себе сидеть тихо, что бы тот не передумал рассказывать.

– Да, нужны,– обреченно кивнул Эрвиан.– А у него не было: ни нужной силы, ни тем более способностей регенератора. Но он – алхимик, значит, сможет приготовить чудо-зелье, которое поможет ему увеличить магическую силу.

– Это невозможно!– ну хотела же помолчать, вон он как уставился, сейчас пошлет меня куда подальше и уйдет опять озлобленный.

– Возможно. Знаменитый эликсир «Девятисил» придумал именно Нивиэль. Этого было мало, тот эликсир помогал концентрировать магию, открывать скрытые резервы Силы, но потом все возвращалось в норму. А он хотел иного… И придумал ту гремучую смесь… Начал проверять, и все вроде шло успешно… А потом приехал Керль и сказал, что ты идешь в Академию. Нивиэль решил, что место, на которое он так стремился, место ученика и последователя Бессмертника, займет человеческая девчонка. И он рискнул…

Сигарета кончилась, и окурок наверняка жег пальцы, но Эрвиан не обращал внимание.

– Зелье убило его,– я не спрашивала, просто хотела помочь ему пропустить это страшное слово. Он закивал мелко и часто, как пексинский игрушечный болванчик.

– Он очень болезненно умирал. Казалось, что органы просто взрывались друг за другом. Под конец осталась только оболочка, кожа, а под ней мякоть, растворились даже кости. Я все это время держал его за руку, сидел и смотрел как умирает мой друг и родственник, ближе которого у меня не было… А его отец в это время заботился о чужом ребенке!

– Магистр же не знал. Он уезжал оставляя здорового, крепкого мужика, который имел третью степень магистра по алхимии и получил высшую награду в Логао за изобретения зелья ускорения регенерации.

– А ты откуда знаешь?

– Наставник рассказывал. Он очень им гордился и переживал…

– Ты просто это говоришь для утешения!– резко оборвал он и поднялся на ноги.– Не надо, моя боль уже утихла! Как он может переживать, я видел, когда ты исчезла. Мой братец так на похоронах Нивиэля не убивался, как когда alfi сказала, что ты возможно погибла.

– Это глупо…

– Что?!.. Убиваться по тебе? Вот и я ему это сказал. А он…– эльф замолчал и как бы случайно потер подбородок, на котором еще виднелся синяк.

– Глупо сравнивать чувства к мертвому с чувствами к живому. Наставник помнит своего сына и скорбит по нему. Если ты замечал, он носит только амулеты, сделанные Нивиэлем, хотя может позволить себе что-то помощнее.

– Он просто пытается искупить вину.

– За ним нет никакой вины!– теперь уже я начала повышать голос.– Ни за ним, ни за тобой, ни за мной!.. Нет нашей вины, что у Нивиэля проявилась такая зависть, переросшая в патологическую одержимость!

– Замолчи!..

– Единственный кто виновен – сам Нивиэль, да, пожалуй, его наставник, который не сумел объяснить ученику нереальность его желаний!

– Он просто хотел походить на своего кумира… отца.

– Нет! Если судить с твоих слов… он просто хотел такой же славы как у отца.

– Нет! Нет… ты не имеешь права так говорить! Нивиэль хотел перестать быть просто «сыном Бессмертника», он хотел своего имени!.. Как и я, мне опостылело быть «братом магистра Керля»!

Ой, мальчик, ты давай разберись поскорее в своих проблемах, а то так быстро скатишься в яму, что даже сам не поймешь. Я хотела бы тебе помочь, но такие исцеляющие проповеди не для меня.

– Твой племянник совершил ошибку,– решила я подвести черту,– он выбрал не тот способ для самовозвышения. Если бы я не пошла в Академию, то так бы и осталась «дочерью князя Лацского». А теперь обо мне заговорили: кто-то с пренебрежением, кто-то с завистью, кто-то со злостью, но кто-то и с гордость, с радостью… с любовью. И говорят «Иллия Лацская», а не «дочь Искандера». Мне кажется ты на правильном пути, ты уже заставил с собою считаться… Не фыркай это не лесть, а констатация факта, вряд ли принц всюду берет тебя с собой потому-то ты брат магистра Керля. Просто ты смог стать ему необходим. И кто знает, возможно, лет через триста уже про наставника скажут: «Это – брат Советника Эрвиана».