Город призраков - Сазанович Елена Ивановна. Страница 14

Впрочем, он мог и не представляться. Издалека было видно, что это профессор. Очень высокий, статный, седовласый, с умным проникновенным взглядом и мужественными чертами лица. Мне он сразу понравился. В нем было что-то от благородного героя.

Профессор перевел взгляд на Угрюмого. И мне показалось, что он внутренне напрягся, хотя внешне оставался спокойным. Угрюмый же в свою очередь опустил взгляд. Какие-такие делишки могут связывать светило науки и бывшего заключенного? Впрочем, мне это могло только показаться.

Обстановка продолжала оставаться нервной. Всхлипывала неутешная Ли-Ли. Ежился ее муж. На земле по-прежнему находился труп.

– Ему нечем помочь, – твердо сказал Заманский, профессионально посмотрев тело. – Смерть наступила внезапно. От удушья. Судя по всему насильственная смерть. Хотя по-моему жертва особенно не сопротивлялась. Но, конечно, более точную характеристику преступления даст судебная экспертиза.

– Они сейчас подъедут, – кивнул Ки-Ки.

Я же тем временем решил осмотреть место преступления. И прогуляться вдоль дома. Рассчитывая на удачу.

Вслед за мной пошел профессор.

– Я уже наслышан о вас, – сказал он мне, оглядываясь по сторонам. – Какими судьбами вы попали в столь забытое богом место?

– Напротив, оно насколько я знаю не было забыто Богом вплоть до сегодняшнего вечера.

– М-да, похоже, – неопределенно протянул он. – Странно все это. Я уверен был, что здесь ничего подобного случиться не может.

– А вы разве не слышали истошные крики хозяйки отеля, профессор? – я внимательно на него посмотрел.

Он не отвел взгляд.

– Нет, Никита. Вы знаете, я принял сильную дозу снотворного. У меня до сих пор голова кругом. Я с трудом воспринимаю происходящее.

Неожиданно он резко остановился.

– Смотрите! Он кивнул на куст роз, в котором виднелось что-то белое.

Мы подскочили к месту.

– Ничего не трогайте, профессор, – резко выкрикнул я. Но было уже поздно.

Заманский в своих руках держал черный шелковый шнурок. От моего крика он вздрогнул и бросил его наземь.

– Что вы наделали! – закричал я. – Вы же прекрасно знаете, что ничего нельзя трогать!

– Боже мой, – пробормотал растерянно он, – я машинально. Вы знаете, я никогда не сталкивался с судебной практикой. Я ученый. И после снотворного, я же говорил, плохо соображаю.

Мне стало его жаль.

– Ладно, – примирительно ответил я. – В любом случае, вы при мне схватили улику. Поэтому ваши отпечатки пальцев можно исключить. Хуже, если там других не окажется.

– Для кого хуже? – в его голосе послышалась тревога.

– Для кого? Для следствия, разумеется. Впрочем, возможно, и для вас…

Послышалась сирена милицейской машины. И мы поспешили на место преступления.

Там уже находился шеф милиции Гога Савнидзе со своими крутыми ребятками. А так же врач Леня Ступаков.

Похоже, они больше возмущались самим фактом насилия в Жемчужном. Чем расследовали этот факт. Хотя единственное, что они оперативно сделали, это затолкали Угрюмого в каталажку. И только потом принялись за дело.

Я отозвал Гогу в сторону. И рассказал ему про находку, не забыв упомянуть, что профессор Заманский по растерянности, свойственной великим ученым, успел подержать эту улику в руках, следовательно его отпечатки пальцев можно исключить.

– Он что – идиот! – зарычал Савнидзе, начисто забыв про хорошие манеры, которые обязаны блюсти горожане Жемчужного. – Нет, ну полнейший кретин! А может он намеренно хочет запутать следствие?

Я усмехнулся нелепости предположения.

– Да уж, непременно, чтобы взвалить вину на себя. Или у вас есть основания так полагать?

– Ни черта у меня нет! Теперь и отпечатков не будет! Благодаря вам! Кто дал вам право лазить по кустам, в поисках улик!

– Во-первых, не обязательно в поисках улик. Я мог просто прогуливаться, дыша озоном.

– Да уж! – вскипел Гога. – Дыша озоном рядом с местом преступления. Или дыша трупным запахом! Может это доставляет вам удовольствие!

– Ну, в любом случае, вы уже задержали подозреваемого номер один.

– Угрюмый еще поплатится за то, что обесчестил наш город!

И Гога, резко повернувшись, пошел прочь. Бросив мне на ходу:

– Вам пора отдохнуть, дорогие гости. Завтра не иначе как в путь!

Ага! Теперь они уже нас выпроваживают. Где их пресловутое гостеприимство?! Даже забыли, что и уехать-то отсюда не на чем. Впрочем, в этом Савнидзе прав. К черту все! Пора на покой. Нам нет никакого дела до этого убийства. Тем более, что убийца найден. Наверняка, моралист Кирилл достал его своими нравоучительными лекциями. И он его ненароком придушил.

Вано со мной целиком согласился. Хотя в нем еще горел азарт охотника. Он помнил, что мы в отпуске. А в отпуске нужно только отдыхать.

И мы, даже ни с кем не попрощавшись, поспешили в свой номер. И даже не посмотрели на остатки коньяка. Судя по всему, бутылка была плохим знаком. Стоило к ней прикоснуться, как нас тут же начинали тревожить. Видно, высшие силы стояли на страже сухого закона в Жемчужном. Только почему они не защитили Жемчужный от преступления – оставалось загадкой, которую мы разгадывать не собирались.

Я проснулся от яркого солнца, лучи которого настойчиво прыгали по моему лицу. И сладко потянулся. Из открытого балкона по-прежнему доносился сладковатый запах чайных роз и утренней свежести. Все-таки недурно вот так просыпаться, в уютной комнате, в теплой постели, в лучах южного солнца. Если бы не странная мораль Жемчужного. Если бы не преступление, свершившееся вопреки ей. Меня бы, пожалуй, отсюда с пушкой не выгнали. К тому же и девушки здесь ничего. По крайней мере одна. Но нет. Южное солнце, запах сладких роз и теплую постель я могу отыскать в любом другом месте южного полуострова. Да и девушки там, я уверен, не хуже. А, возможно, в тысячу раз лучше.

С такими мыслями я вскочил с постели. И окликнул Вано. Он долго мычал, бормотал, ругался. И окончательно проснулся только когда я, набрав в рот холодной воды, брызнул ему прямо в лицо.

– Ну, ты и свинья, Ник! А обещал, что здесь мы по крайней мере можем выспаться!

– Выспимся в другом месте, Вано! Пора линять.