Бешеный пес - Шалыгин Вячеслав Владимирович. Страница 71

– Боевые корабли не спорят с капитанами. – Комаров развел руками. – Даже на Авесте...

– Ладно, – нехотя пробурчал кибермозг, и посреди рубки тут же появился хорошо знакомый Саше фантом. – С тобой даже неинтересно. Слишком уж ты догадливый.

– Ну и почему ты не участвуешь в восстановлении народного хозяйства? – не обращая внимания на реплики собеседника, спросил Комаров. – Обуяла страсть к поиску затопленных сокровищ?

– Какие могут быть сокровища в Мертвых Глубинах?! – Посредник фыркнул. – Пара скелетов и недавно рухнувший сюда штурмовик?

– Очень мило! – Комаров положил пальцы на пульт настройки глубинных сканеров. – Куда, говоришь, рухнувший?

– Тебе до него все равно не добраться, – торопливо добавил фантом.

– Поздно метаться, милейший, – оборвал его Саша. – Показывай, где затонул космолет.

– А ты возьмешь с собой пару проекторов, когда отправишься на встречу с хозяином фарватеров?

– Так не терпится увидеть его своими глазами? – Комаров рассмеялся. – Возьму, если он не потребует обратного...

– По рукам, – согласился фантом. – Я приведу катер в нужное место через пару минут...

Корабль лег в дрейф точно над затонувшим штурмовиком. Глубина в этом месте была относительно небольшая – метров семьсот, и потому Посредник согласился выдать на растерзание Комарову целых три активных проектора. Саша обнаружил их в аварийном комплекте. Бросив все три прибора за борт, он сел в кресло и уставился на обзорный экран. Кибермозг катера и без участия Посредника оказался достаточно мощной машиной, а потому создал Сашин образ ничуть не хуже, чем это делали Государственные компьютеры на континентах. Фантом Комарова прошелся по рубке и спросил:

– Слушай, Посредник, тебе бывает неуютно без реального тела?

– Я привык. – Фантом пожал плечами. – Мое тело уже лет сорок как сгнило в недрах плодородного слоя, а информационная личность не испытывает эмоций или ощущений. Но я прекрасно помню, что это такое, и потому бездушным придатком киберполя не стану никогда...

– Откровенно. – Саша с уважением кивнул. – Готов поспорить, что я первый человек, услышавший это признание. Чем я заслужил подобную честь?

– Ты же землянин. – Посредник, казалось, загрустил. – Очень скоро ты или умрешь, или вернешься на свою планету. А там, я думаю, не найдется ни одного человека, которому будет интересна моя история.

– Как всегда, соврал, – убежденно заключил Комаров. – Ты имеешь относительно меня какие-то предположения?

– Смутные догадки, – признался фантом. – Так же, как насчет хозяина фарватеров. Больше мне пока нечего сказать. Действительно нечего...

– Ладно. – Саша склонился над собой реальным, состроил страшную физиономию, а затем выпрямился и заорал: – Вновь под куполом цирка! Живое отражение! «Немного дикое, но симпатичное!» Идем поныряем, Посредник!

– Жениться тебе пора, – с усмешкой сказал Посредник. – Столько энергии зря пропадает...

– Это ты от зависти так говоришь, – ответил фантом Комарова и растворился в толще воды.

Когда виртуальные образы погрузились в зеленоватую воду Мертвых Глубин, выяснилось, что ни один из трех проекторов дна пока не достиг. Комарову происходящее казалось кошмарным сном. Он понимал, что на этот раз ему не грозит повышенное давление водной толщи или недостаток кислорода, но назойливое желание вернуться на поверхность усиливалось с каждым метром погружения. Скоро на смену солнечному свету пришел зловещий зеленоватый полумрак, и Саша впервые ощутил легкий приступ паники. На определенной глубине зеленое свечение стало ярче, чем исчезающий солнечный свет, и Комарову показалось, что верх и низ поменялись местами. Теперь темная многометровая плита жидкости лежала над головой, и никаких положительных эмоций этот факт у Саши не вызывал. Образ Посредника колыхался где-то справа, но Комаров не мог точно определить расстояние. Он попробовал переместиться в свободный проектор и оказался гораздо дальше от фантома, чем прежде. Влезть в тот же прибор, что и Посредник, у Саши не получилось. Оставив эксперименты, он вернулся на прежнее место и замер в ожидании «приземления».

– Чтобы поговорить, не обязательно втискиваться в один проектор, – неожиданно раздался голос фантома прямо в голове у Комарова. – Мы же спроецированы одним компьютером и вполне можем общаться внутри его операционной системы.

– Спасибо за подсказку, – поблагодарил Саша. – Надо было привязать к проекторам грузики. Слишком медленно они тонут.

– Главное, чтобы их не снесло каким-нибудь течением, – сказал Посредник. – А что медленно погружаемся – не беда. Наслаждайся видами, постигай философию пространства...

– Темень и пустота. – Комаров все же оглянулся по сторонам и вдруг присвистнул. – Слушай, философ, в этих водах точно никто не живет?

– Точно, – ответил фантом. – А что?

– Тогда вон там, на юго-западе, наверняка не киты...

– На Авесте нет китов, – согласился Посредник, – только гигантские черепахи и...

Впрочем, это и не черепахи... Кажется, у нас проблемы, товарищ Бешеный Пес. Это подводные лодки!

– Ты думаешь, они засекли наш катер? – обеспокоенно спросил Саша.

– Вряд ли. – Фантом задумался. – Обшивка таких кораблей делается из специальных материалов, и для радара она невидима, но, если субмарины поднимутся на перископную глубину или получат картинку поверхности с воздушных объектов, – торпеды нам не избежать.

– Сколько минут мы можем себе позволить?

– Десять или пятнадцать...

– Значит, успеем, – сделал вывод Комаров. – Дно уже совсем близко...

Дно, покрытое россыпями светящихся минералов, было действительно близко. Свечение оказалось настолько ярким, что фантомам пришлось снизить чувствительность зрительных программ до минимума.

– Вижу цель, – пробормотал Комаров, напряженно рассматривая грунт. – Мой проектор падает прямо на нее.

– Тебе и карты в руки, – заявил Посредник. – Я погружаюсь на несколько метров левее, а третий прибор, кажется, вышел из строя.

– Наблюдай за субмаринами и следи за временем, – предложил Саша. – Я изучу то, что сумею разглядеть.

– Ты боишься, что мы потеряем ощущение времени, как натуральные водолазы?

– Я боюсь, что мы не успеем удрать, – возразил Комаров. – Все, не отвлекай!

Проектор коснулся обшивки штурмовика на самом краю защитного экрана носовой части. От удара в блоке обратной связи образовались небольшие помехи, но Саша старался их не замечать. Он помнил, что бывает с людьми, фантомы которых не возвращаются в компьютер, но меньше всего опасался этих неприятных ощущений. Сейчас его занимало только скольжение проектора по стеклу обзорного иллюминатора. Видимо, от удара о воду или грунт бронированный защитный экран кабины штурмовика немного приоткрылся. Теперь между щитом и стеклом образовалась вполне приличная щель. Если бы приборчику удалось задержаться в ней лишь на минуту, Саша имел бы реальный шанс рассмотреть, что творится внутри кабины.

Миниатюрный цилиндрик проектора прокатился до самой щели, но, наткнувшись на край брони, подпрыгнул и встал на основание. По неизвестной причине он остановился, покачиваясь в состоянии неустойчивого равновесия, словно раздумывал – остаться ему здесь или продолжить свой путь вниз, в мягкие объятия грунта. Комаров не стал дожидаться, когда безмозглая железка примет решение, и прильнул к стеклу иллюминатора.

Внутри космолета было темно, однако отсвет глубинных кристаллов пробивался не меньше чем на метр, и Саша рассмотрел самое главное. Вода в кабину штурмовика не проникла.

Цилиндрик проектора все же поддался соблазну и скользнул по крутому носу космолета вниз, однако Комаров успел заметить еще одну очень важную деталь.

– Посредник, возвращаемся!

– Что там? – спросил фантом.

– Вернемся, расскажу. – Саша протянул несуществующую руку к далекому компьютеру и мгновенно перенесся на палубу своего катера.

Вернуться в собственное тело было немыслимо приятно. Комаров размял затекшую шею и понял, что без крайней необходимости больше не полезет в виртуальную реальность ни за какие коврижки. Быть всепроникающим, но бесплотным ему не понравилось.