Космос!!! - Шалыгин Вячеслав Владимирович. Страница 17

– ДКР ноль шесть, сообщите ваши позывные, – приказал из динамика голос с противным квакающим акцентом.

– «Меркант-123, дробь хам, дробь 544»... – устало сказал Зигфрид.

– Идет проверка, – зачем-то сообщил пограничник.

Прошло несколько секунд, и в эфире заметались возбужденные междометия. Видимо, проверка впечатлила пограничников до потери способности к связной речи.

– Безногий Зигфрид Устинович? – наконец выйдя из транса, уточнил все тот же пограничник.

– Он самый, – согласился капитан.

– На территории Гундешманской Тирании вы объявлены Гостем вне Югославской Конвенции – ГовнЮКом...

– Это мне известно, хотя я плохо себе представляю, что это была за Конвенция...

– Мы вынуждены вас арестовать и доставить для разбирательства на ближайшую базу Войск Пограничной и Внутренней Безопасности...

– Валяйте. – Под прицелом залповых орудий катера (а то, что гундешманцы именовали катером, по размерам и вооружению было сравнимо с любым земным крейсером) спорить было глупо. – Ближе всего, как я понимаю, Клоакия?

– Именно так, – охотно согласился «гундос».

Зигфрид усмехнулся. Хотя судьба распорядилась таким образом, что между ним и гуманоидами этой забавной Тирании пролегла непреодолимая пропасть, наивные и открытые гундешманцы были капитану в чем-то даже симпатичны. Среди них было немало хитрых, коварных, злых и жадных, но в основной массе эти прямоходящие ящеросапиенсы оставались достаточно милыми ошибками чуждой эволюции.

– Можно я скажу? – попыталась вмешаться Аманда.

– Нельзя, – отрезал Безногий. – Ты свое уже отговорила.

Девица попыталась проигнорировать его запрет и подалась вперед, к микрофону, но перед ее любопытным носиком громко клацнули зубы мурлышки, и Аманда, испуганно ойкнув, отпрянула. Отступая, она запнулась о «случайно» оказавшийся позади нее мурлышкин хвост и села, как пластиковая кукла, посреди рубки. Зигфрид показал ей кулак, затем высвободил указательный палец и прижал его к губам.

– Кто это у вас на борту? – заинтересовался пограничник.

– Да вот, спас тут одного...

– А-а... «человек за бортом». Так это был ваш сигнал?

– Нет... это был того, ну, кого я спасал.

– А щелкнуло что?

– Где щелкнуло?

– Там, у вас.

– Когда?

– Вот только что.

– У меня?

– Ну, да... я отчетливо слышал. Как будто камень о камень или... зубы.

– Зубы?

– Или камень.

– У меня на борту нет камней.

– А зубы?

– Что зубы?

– Зубы есть?

– Это угроза?

– В смысле? – Пограничник недоуменно замолчал. Спустя некоторое время – Зигфрид подозревал, что после консультации с начальством – он снова вышел на связь и нарочито бодрым голосом заявил: – Согласно инструкции по наложению арестов к вам на борт сейчас поднимется лоцман и конвойная группа.

– Тесно тут у меня, – возразил капитан.

– Таков закон, – сурово ответил офицер.

– Дура лекс... – вспомнил Зигфрид школьную латынь, – сед лекс.

– Что это вы наши законы дурами ругаете? – обиделся пограничник. – За то, что Гостем вас объявили... гм... нежелательным?

– Это латынь, – Безногий усмехнулся. – Ладно, давайте ваш конвой, только немного.

– Семь! – обрадовался гундешманец. – И лоцман.

– Три, а лучше два, – возразил Зигфрид. – А за лоцмана я и сам сойду.

– Вы же сами сказали: закон дура, но раз положено – никуда не денешься.

Капитан закатил глаза, но промолчал.

– Так мы поднимаемся? – забеспокоился офицер.

– Открыто, – отмахнулся капитан. – Ноги только вытирайте. И еще... кошка у меня. Если у кого на шерсть аллергия – пусть на катере остается.

– У нас все здоровы, – заверил пограничник. – А, кстати, на кошку у вас карантинное свидетельство имеется?

– Нет.

– Нехорошо!

– Одним «нехорошо» больше, одним меньше...

– Пока в основном – больше, – офицер сочувственно вздохнул. – Непросто вам придется, Зигфрид Устиныч. А если у вас на борту еще и найдем чего... ну, там, контрабанду или наркотики...

– Хорош трепаться! – оборвал его причитания Безногий. – Поднимайтесь!

...Что труднее – подняться или спуститься? Вопрос для большинства разумных существ элементарный. Подниматься обычно приходится тяжело и с остановками, хоть по лестнице, хоть с морского дна, а спускаться можно быстро, не тратя лишней энергии. Иное дело, когда ты, гундешманец, поднимаешься на борт земного ДКР и обнаруживаешь там швахианскую мурлышку...

Зигфрид сначала решил, что у него что-то не в порядке с головой. Бравые пограничники – гуманоиды крупные, сильные и хорошо вооруженные – исчезли, завидев пушистое создание с инфернальными очами, будто их и не было. Или словно на пороге шлюзового отсека открылся незарегистрированный гиперпортал. Более того, спустя секунду катер выпустил ДКР из магнитного захвата и прямо с места развил такую немыслимую скорость, что Безногий невольно присвистнул. Так быстро «гундосы» не драпали даже с поля знаменитой битвы у астероида Пивная Бочка. В те стародавние времена Зигфрид только начинал свою межзвездную карьеру старшим матросом на крейсере «Безумный» и даже получил медаль «За беспредельный героизм». С тех пор минуло немало лет, и война с Гундешманом канула в Лету, но сейчас далекие события сами всплыли в памяти. Враг снова бежал, но теперь причины такого его поведения были капитану непонятны. Скорлупка ДКР и могучий боевой катер были не сравнимы по мощи. Что же заставило гундешманцев показать корму неприятелю, к тому же нарушителю границы?

Безногий удивленно взглянул на мурлышку. Зверь тоже вел себя довольно странно. Он метался по шлюзу, старательно обнюхивая его сантиметр за сантиметром, и возбужденно рычал. Можно было подумать, что существо захлестнула неодолимая волна охотничьего инстинкта.

Зигфрид перевел взгляд на насупленную Аманду. Она следила за мучениями мурлышки без интереса. Просто настороженно и немного испуганно.

– Что это с ней? – демонстрируя снисхождение к проштрафившейся пассажирке, спросил Безногий.

– А я откуда знаю? – фыркнула Аманда.

– Сдается мне, ты много чего знаешь, – Зигфрид хитро прищурился. – Выпить хочешь?

Девица помотала головой.

Мурлышка между тем все никак не успокаивалась. Она скребла пол, сдирая виниловое покрытие и царапая титановые плиты под ним. Порчу имущества Зигфрид не одобрял. Дружба дружбой, инстинкты инстинктами, а техника должна быть в порядке. Он откашлялся и позвал:

– Кхм... киса! Чего это тебя надирает?

Особой реакции со стороны перевозбужденного зверя он не ожидал, но мурлышка обернулась и протяжно мяукнула. Это было похоже на нижайшую просьбу. Этакую челобитную.

– Ага, – озадаченно произнес Зигфрид. – Ага...

– Жрать хочет, – подсказала Аманда.

– Нажми там, – капитан кивнул на пищевой синтезатор. – Сырого мяса ей сделай... Килограмма три. Нет, лучше пять.

Пищевой автомат звякнул и раскрыл створки. На подносе в нише парил кусок «свежайшей» вырезки. Мурлышка облизнулась, но к мясу не подошла.

– Облизывается, – зачарованно глядя на хищника, прошептала девица. – Не хочет свинину...

– Как это не хочет?! – возмутился Безногий. – Нюх, что ли, потеряла?

Существ, брезгующих парной свининой, он не встречал даже на Чурбанске – планете убежденных вегетарианцев. Там, правда, отбивные в ресторанах подавались только после литра водки, неофициально и за бешеные деньги, но ими не брезговали ни приезжие, ни местные. – Она, наверное, на нас глаз положила, – совсем тихо охнула пассажирка.

– Тогда уж, на «гундосов», – возразил капитан. – Видишь, как шлюз после них обследовала – живого места не осталось... Да... Слушай, а ведь это мысль!

Он торопливо пробежал пальцами по сенсорам и откинулся в кресле, удовлетворенно потирая ладони.

– Может, не надо? – жалобно спросила Аманда, разгадав его замысел.

– Надо, Маня, надо... – Зигфрид рассмеялся. – Что нам терять? Я и так тут проклят на веки вечные, а ты... ну извини, сама виновата.