Кровь титанов - Шалыгин Вячеслав Владимирович. Страница 67

– Не знаю, – ответила девушка. – Но Олимп мог выделить вам дополнительную страховку, ведь гарантии, что вы сумеете переговорить со Стелсом, не было.

– Боюсь, все не так просто, – с сомнением произнес доктор. – Я знаю всех наших агентов во Дворце. Никто из них не пользуется настолько высоким классом допуска, чтобы пронести на второй уровень стрелковый излучатель античастиц. Да и нет в нашем арсенале таких винтовок. Это секретное оружие Воинов.

– Значит, это был один из Воинов или кто-то имеющий допуск к секретным разработкам титанов, – подсказала Габи.

– Все Воины на орбите, – продолжал размышлять вслух Виктор. – Остается «кто-то», и у меня нет на этот счет никаких соображений. Не «Омега» же нас решила поддержать?

– Не «Омега», – согласилась Габи. – Ей невыгодно продолжение войны.

– А кому оно выгодно? – спрашивая скорее самого себя, чем ассистентку, пробормотал Васильев. – Быть может, это были те, кто предупредил Диктатора о том, что в его покоях образовался тоннель, и сорвал нашу операцию по похищению правителя из его покоев? Мотив – продолжение войны – прослеживается в обоих случаях.

Вокруг беглецов окончательно сформировалась прихожая дома на Марсе, и доктор отключил генератор тоннеля. Заговорщики прошли в ванную и продолжили рассуждения, постепенно избавляясь от пропитанной кровью одежды.

– Вы думаете, что это могут быть наши союзники? – предположила Габи. Она справилась со своим нарядом гораздо быстрее и встала под душ первой. – Выходит, они ведут какую-то свою игру?

– Видимо, да, – присоединяясь к ней, ответил Виктор. – Когда мы договаривались о взаимодействии, соглашение имело всего два пункта. Они помогают нам усовершенствовать внутривременные каналы и внушают Воинам выгодные для нас мысли, а мы свергаем Диктатуру и создаем коалиционное правительство. Однако наши союзники имеют гораздо более широкие возможности, чем я предполагал, и, боюсь, под их внушение попали не только дворцовые титаны, но и мы сами. Теперь, вместо поддержки нашей борьбы, союзники заставляют нас увязнуть в войне на истребление. Хуже всего то, что в борьбе против Воинов Титана истребление может быть только взаимным. Если мы и одержим победу, она окажется пирровой. Те жалкие остатки наших войск, что водрузят над Дворцом новый флаг, уже не будут реальной силой. В то время как остававшиеся за кулисами союзники сохранят личный состав в полной боевой готовности. Это может оказаться весьма опасным.

– Но у вас четкая договоренность, – напомнила девушка, тщательно промывая волосы.

– Да, договоренность внятная, – чуть отклоняясь назад, чтобы полюбоваться ее фигурой, согласился Васильев. – Но непрочная. Если союзники решат, что мы им больше не нужны, нам придется так же туго, как сейчас Воинам...

– Что же делать? – Габи покачала головой и повернулась к энергичным душевым струйкам лицом, а к Виктору, соответственно, спиной. – Расторгнуть договор? А если ваши опасения окажутся напрасными?

– А если нет? – Васильев положил руки девушке на плечи и прижался к ней всем телом. – Сейчас мы сильны. У нас есть солдаты, техника, оружие. В нашем строю сражаются Воины Олимпа. Но очень скоро каналы исчерпают ресурс, и начнется фаза противотока. Все «гекатонхейры» вернутся в прошлое, а мы останемся здесь. С какими проблемами мы тогда столкнемся? С фактом, что союзники использовали нас и выбросили на свалку, как одноразовый продукт? Они взойдут на вершину власти, ступая по нашим плечам, а нас уничтожат?

– Не понимаю, почему вы так решили? – по весьма объективным причинам уже с трудом улавливая нить рассуждений патрона, сказала девушка.

– Потому что все, что мы задумывали изначально, претерпело кардинальные изменения, – спокойно, несмотря на двусмысленно «влажную» обстановку в душевой кабине, ответил Виктор, – и вместо блицкрига мы получили войну, которой пока не видно конца. А наши союзники изо всех сил пытаются удержать конфликт в рамках «затяжного». Сначала они не дали нам похитить Диктатора, теперь отбили у «спрутов» меня.

– Но ведь они помогли выпроводить из системы армаду и добились отстранения от власти Совета, – уже вовсе с придыханием возразила Габи. – Поссорив таким образом Громова и Диктатора.

– Вот именно. – Васильев вдруг выключил воду и сделал шаг назад, освобождая Габи от объятий. – А этого в моих планах не было. Значит, союзники не заинтересованы в нашей победе, они играют свою, отдельную партию, и расторгнуть соглашение нам придется еще до конца войны. Из этого следует, что нам будет лучше подготовиться к размолвке заранее.

– Как? – Девушка растерянно оглянулась и протянула руку к халату.

– Например, наладив контакт с Воинами Титана, – ответил Виктор, повязывая вокруг бедер полотенце. – Мне кажется, что хотя бы одного из них я сумею перевоспитать.

– Вы его и воспитать-то не сумели, – со вздохом заметила Габриэлла, резко затягивая пояс халата. – А перевоспитать будет на целых четыре буквы сложнее. Он ведь уже взрослый.

– Альтернативы нет, – покидая ванную, сказал Васильев. – Пока я просто подготовлю почву. Когда наступит критический момент, это может оказаться нашим единственным шансом на спасение.

– Нельзя начинать дело, заранее думая о его провале, – с осуждением проговорила Габи и разочарованно покосилась на полную горячего пара душевую кабинку.

– «Дело» было ошибкой или намеренно созданным союзниками наваждением, – удаляясь в кухню, возразил Васильев. – Я не собираюсь отступать – слишком глубоко мы увязли, – но и оставаться пешкой в чужой игре не намерен. Я пока не слишком хорошо разобрался в своих подозрениях, но чувствую, что от союзников исходит какая-то угроза. Причем опасность грозит не только Воинам и Диктатуре, а всем титанам...

Габриэлла покачала головой и прошла в спальню.

«Титанам грозит опасность! Как же можно думать о чем-то еще в такой напряженный момент! Кто спасет человечество, кроме доктора Васильева? – Габи уселась на широкую кровать и недовольно фыркнула. – А кто будет спасать меня?! Ничего эти мужчины не понимают в жизни! Одна работа на уме...»