Лучшая защита - Шалыгин Вячеслав Владимирович. Страница 40
– Сюда! – донесся издалека вопль Рамиреса.
Почти в унисон ему по джунглям прокатился басовитый рык. Снова бахнул выстрел, и рык оборвался. Правда, и Рамирес больше не звал.
Виктор схватил винтовку и побежал по тропе. Следом бросилась Оксана. Добровский был вынужден присоединиться.
– Рамирес! – добежав примерно до того места, откуда звучали выстрелы, крикнул Попов. – Рам…
Он проглотил крик и уставился на тропу. Поперек нее лежала винтовка с порванным посередине ремнем. Толстый кожаный винтовочный ремень выглядел так, будто лопнул, не выдержав тяжести оружия. Но «хеклер» весил полтора килограмма, и такая версия была вряд ли жизнеспособна. Виктор присел над оружием, а Добровский придержал за плечо Оксану и осторожно прошел вперед. Шагов через десять дальше по тропе трава и кусты были обильно политы темно-красной жидкостью. Эужен поднял взгляд. Крупные капли забрызгали даже листья деревьев на высоте в человеческий рост. Одна из капель стекла по широкому листу и упала Эужену на плечо. Он смазал ее пальцем и понюхал. Запах был едва уловим, но не особенно обнадеживал. Это определенно была не роса. Подошел Виктор.
– На ружье кровь… Я не знаю чья, может быть, зверя… Того, который рычал, а потом перестал…
– Где же в таком случае Рамирес?
– Может, где-то в кустах? – Попов оглянулся по сторонам.
В одном месте заросли действительно были примяты. Он заглянул в кусты, но тут же отпрянул. На вопросительный взгляд Добровского он ответил кивком. Эужен тоже заглянул в просвет между густыми ветками и содрогнулся. Хищники унесли несговорчивую жертву по частям. Видимо, выбрали то, что пришлось им особенно по вкусу. Голову Рамиреса, рюкзак и кисть судорожно вцепившейся в лямку руки они оставили на месте.
Добровский с трудом подавил рвотный позыв и сделал шаг назад.
– Я не понимаю, – выдавил из себя не менее удрученный Виктор. – Почему звери напали? Ведь раньше такого не случалось. И чей был первый выстрел?
– Рамирес… погиб? – тихо спросила Оксана.
Эужен ответил ей коротким кивком.
– Я думаю, что хищники не смели нападать, пока мы были вместе, а как только увидели одиночную жертву…
– Это возможно, – перебил его Попов, – но ведь кто-то выстрелил еще до того, как Рамирес ушел вперед.
– Вы считаете, ловушка? – Добровский обеспокоенно обернулся. – В таком случае мы сейчас в не меньшей опасности! Идемте назад!
– Погодите, – остановил его Виктор. – Я не думаю, что это ловушка пиратов, но звери тоже не подарок. Нам надо найти того, кто стрелял первым. Вдруг он еще жив?
– А если это пират?
– Не думаю.
– Кто же тогда?
– Тот, кого мы бросили.
– Э-э… наш героический «офицер»?
– Да. Если он нуждается в помощи, мы обязаны сделать все возможное.
– Никому мы не обязаны! Это была его личная инициатива!
– Эужен, простите, но сейчас вы напоминаете мистера Ханта.
Добровский осекся. Если даже покладистый и добродушный Виктор заговорил в таком тоне, значит, Эужен действительно перегнул… Глупо жертвовать авторитетом по пустякам, а глупцом земной аристократ себя не считал.
– Хорошо, давайте пройдем по тропе… метров двести. Первый выстрел был не тише последующих, значит, стрелок, кто бы он ни был, где-то рядом.
Виктор кивнул и двинулся по тропе. Оксана пошла за ним. Идти последней ей было страшно. Добровскому ничего не оставалось, как великодушно пропустить даму вперед и тайно мучиться от ледяного страха, ползущего по спине. Он буквально чувствовал, как из зарослей на него смотрят тысячи голодных глаз. Они уже распробовали вкус человечины, но еще они узнали, что этот новый зверь умеет убивать на расстоянии, а потому пока затаились. До поры до времени. Но своего они не упустят. Ведь в этом вся их жизнь. Либо обедаешь ты, либо обедают тобой. И так ежедневно. Закон джунглей. Хоть земных, хоть терцианских…
Попов впереди остановился и присел на корточки. И это не сулило ничего хорошего. Эужен увидел, как поднялись плечи Оксаны, как подогнулись ее колени, и понял, что она сейчас закричит. Он приготовился к оглушительному воплю или визгу, но девушка лишь сдавленно застонала, оттолкнула Виктора с дороги и бросилась вперед по тропе. Добровский метнулся за ней, но остановился и растерянно взглянул на Виктора, который от толчка упал на четвереньки. Прямо перед ним лежало тело Мака. Не тронутое хищниками, но безжизненное. В руках математик сжимал винтовку, ствол которой упирался ему под нижнюю челюсть. Попов встал на колени, взял труп за голову и немного притянул к себе. На затылке зияло выходное отверстие. Пуля вышибла Маку все его ученые мозги…
Слабак…
Эужен удивился циничности последней мысли. Все эти передряги не располагали к романтике, но все же… Он мысленно поклялся больше не думать о людях плохо и тут же сформулировал новую мысль. Мак, возможно, и не хотел себя убивать. Его заставили сделать это те, кто его здесь бросил. Проклятый Хант! Дешевый трепач! Вот чего стоят все его громкие слова: «Никого не оставим! Все за одного!» Марсианское быдло!
– Возьмите. – Виктор высвободил из пальцев Мака винтовку, вынул из нее магазин и протянул его Добровскому.
– Нам следует вернуться и взять патроны из ружья Рамиреса, – очнулся Эужен.
– Я это уже сделал. – Попов хлопнул по карману брюк. – Теперь надо догнать Оксану. Иначе очень скоро нас останется только двое.
– Да-да, конечно, – торопливо согласился Добровский и быстро пошел за Виктором…
…Примерно через сотню шагов они нашли еще одну винтовку. Крови на ней не было, а счетчик боезапаса показывал «48». Попов внимательно обследовал траву и кусты, но ничего подозрительного не нашел.
– Похоже, она просто бросила винтовку и пошла дальше…
– Тогда не все потеряно, – с облегчением сказал Добровский, и они побежали по узкой просеке… прорубленной группой Ханта…
…А примерно час спустя на развилку, где когда-то расстались группы Эужена и Рика, вышли девять одетых в камуфляж бойцов. Все они были сильно обозлены, а один еще и легко ранен.
– Вот, значит, как… – рыкнул лидер отряда. – Запутать нас решили, чумазлы городские… Хорнет, проверь следы… Август, за тылом следи, не верти башкой, не то оторву на хрен!
– Справа следов больше, – сообщил Хорнет.
– Значит, пойдем туда. И смотрите по сторонам, обезьяны! Если появится новый стрелок, кто первым его уложит, получит приз от капитана.
– Как бы их стрелки сами все призы не заполучили, – буркнул один из пиратов. – Первый-то троих наших до полной негодности просверлил и Керка вон зацепил слегка…
– Молчать! Сам все знаю. Дальше сделаем так: Боб, Керк, пойдете налево, связь держать постоянно. Как только выйдете на Жуткую Плешь, сразу вызывайте второй модуль. Без поддержки к беглым не суйтесь. Кто знает, сколько их куда умотало. Может, пополам…
– Вправо больше, – оскорбился следопыт Хорнет.
– Нас придержал вообще один. А сколько мы его обкуривали, пока не прищучили? Полдня на него потратили! Мало?! То-то… Все, кончай базар, остальные за мной! Разошлись!..
Тропинка с каждым шагом становилась все уже, а противные липкие сети паутины все гуще. Оксана с отвращением стерла с лица обрывки паучьих тенет. Можно было набросить на голову сетчатый капюшон, но девушке казалось, что в нем она непременно задохнется. И, уж конечно, испортит остатки прически. Пока что на голове сохранялась хотя бы видимость порядка, чего не сказать о макияже и тем более о мыслях. В них был полный сумбур. Леденящий ужас не отпускал, и даже страшная усталость не могла выдавить его из души. Хотелось упасть и затаиться, отдохнуть хотя бы несколько минут. Ноги уже едва передвигались, а дыхание было частым и болезненным, но Оксана продолжала идти. Не из упрямства и не от избытка силы воли. Ей было страшно, и поэтому ничто не могло ее остановить.
Из зарослей то и дело доносились пугающие звуки и подозрительные шорохи, кто-то угрожающе рычал, сопел и трещал сухими ветками. В кронах деревьев и переплетении лиан кричали птицы или мелкие звери. Некоторые из воздушных корней вдруг оживали и тянулись к Оксане, покачивая плоскими змеиными головками. Из густых пологов паутины то и дело спускались на тонких нитях огромные мохнатые пауки, а под ногами хрустели разнообразные жуки и какие-то личинки…