Алеша Драконыч - Шелонин Олег Александрович. Страница 47

– И как же ты Кощея найдешь? – ехидно спросил дракон.

– По запаху,– сердито ответила Яга, торжествующе тряхнув грязным платком с инициалами КБ, который она уже использовала, натравливая на бывшего любовника аллигаторов.

– Совсем с катушек съехала,– покачал головой дракон.– Кого в качестве собачек использовать будешь?

– Магию!

– Ну ты крута! – ухмыльнулся Ойхо.– Даже я таких заклинаний не зна…

Договорить он не успел. Внезапно возникший над ступой вихрь подхватил Ягу, послышалось слабое «чмок», и ведьма исчезла.

– Ай да бабуля… – прошептал потрясенный дракон.– И впрямь, круче меня стала. А чего ж меня-то с собой не взяла, бестолочь! Вдвоем же легче гасить гада!

– Бать, ты чего? – выскочил на шум Алексей.– А маманя где?

– Ну-у-у… эта… – растерялся дракон.

– Маманя твоя с катушек съехала,– пояснила внучку избушка, наблюдавшая всю эту сцену с груды персидских ковров,– и пошла Кощея гасить, а папаня расстраивается, что его с собой не взяли. Не дорос еще,– старчески хихикнула и хлопнула ставнями избушка,– в магии слабоват.

– Так… теперь еще и мама… Батя, сможешь этих алкашей по-шустрому в чувство привести? Нет моей мочи до утра ждать.

По окаменевшему лицу Алеши дракон понял – спорить бесполезно – и прочел заклинание экстренного похмелья.

24

Ойхо был недалек от истины, утверждая, что им с Ягой к славянскому богу не пробиться. Когда Кощей увидел обезумевшие от страха глаза Соловья, протискивающегося в портал поверх голов аллигаторов, и яростный вопль за его спиной «напарили!», он понял: подлог обнаружен. Раскололи! Дальше его действиями руководил скорее инстинкт, чем разум. Выдернув Соловья, бессмертный злодей захлопнул портал, наложил заклятие против всех этих клятых колдунов (имея в виду, конечно, в первую очередь магрибского) и, обезопасив таким образом свои владения от несанкционированного вторжения всякой нечисти, провыл еще одно очень сложное, трехэтажное заклинание, после чего свалил вместе со всем своим хозяйством, слугами и пленницей на резервную базу. База находилась высоко в горах, недалеко от мест, где он расположил в свое время на столетний отдых прекрасную Лейлу. Идею создания базы подсказали горные гномы, готовившие когда-то хрустальный саркофаг. Оборотистые трудяги неплохо на этом заработали, уступив за солидный гонорар свою бывшую вотчину. Сами они перебрались в более шикарные апартаменты. То, что анфилада пещер есть их бывшая вотчина, Кощей, разумеется, не знал. Хитрые гномы с помощью своей забавной подземной магии придали жилищу первозданный вид, для того чтобы потом, за отдельную плату, его якобы благоустроить. Так что к появлению нового хозяина там все сверкало и благоухало до тех пор, пока этот самый хозяин не появился, рухнув вместе с Соловьем-разбойником, скарбом, пленницей и Манюней в центр самой большой пещеры, освещенной лишь светом факелов, вспыхнувших сразу при их появлении. Роксана первая выползла из-под груды тряпья и, воспользовавшись моментом, попыталась бежать, однако выходы были завалены обломками коллекционных статуй, последовавших в эмиграцию за своим хозяином. Пыхтя от натуги, царевна начала расчищать путь к свободе. За завалом обрисовалась тяжелая дубовая дверь. У выползшего следом Кощея не нашлось даже времени повыть при виде такого разора. Пленницу ловили и усмиряли долго, так как магию против нее Бессмертный применять боялся, надеясь все же использовать буйствующую красавицу в своих целях против магрибского колдуна. Она швырялась в них яйцами, которых у Кощея было много, била и кидалась обломками все тех же статуй, в запале не замечая, что разбирает при этом завал, а когда сообразила, что путь свободен, с радостным криком ринулась в проход, распахнула дверь и захлопнула ее с другой стороны.

– Попалась птичка! – Расцарапанный Кощей повернул ключ в замке и убрал его в карман.

Роксана с другой стороны зарычала от злости. Пещера была тупиковая.

Сделав профилактический втык Соловью за бездарно проведенную и благополучно проваленную операцию обмена оборотня на яичко, Кощей в заключение отвесил ему звонкую затрещину и отдал короткое распоряжение:

– Все здесь прибрать. Чтоб блестело и сверкало, а я пока пойду помедитирую. Надо подумать.

С этими словами бессмертный злодей двинулся в сторону самой дальней пещеры, яростно пиная все, что попадалось под ноги на его пути. Вид у скромного олигарха при этом был настолько мрачный, что даже верная Манюня не решилась следовать за ним. Она села под дверью и начала ждать. Медитировал Кощей долго и очень шумно. Он громко топал и чем-то периодически стучал. Часа через два Манюня рискнула робко поскрестись. Резиновыми пальцами это сделать было трудно. Манюня нажала сильнее. Дверь подалась. Не услышав с другой стороны протестов, манекен проскользнул внутрь.

– А! Подруга дней моих суровых? – буркнул Кощей, нарезая круги вокруг каменного стола своего нового кабинета.

Счастливая до соплей Манюня немедленно пристроилась в кильватере.

– Меня голыми руками не возьмешь,– хорохорился Бессмертный.– Раз пока живой, значит, еще нужен. За Виону трясется, иголочку сломать боится. Пока боится… А как надоест бояться?.. Думай, башка, думай!

Кощей подскочил к стене и начал стучаться об нее головой. Похоже, он делал это уже не раз в процессе медитации. Голова была вся в синяках и шишках. Не выдержав этого зрелища, Манюня бросилась вперед, и… бессмертная голова отскочила от резиновой груди.

– Манюня,– умилился Кощей,– грудью прикрыла! С такими кадрами и не победить?

Похоже, именно этого импульса ему не хватало для вдохновения.

– Итак, что мы имеем? В смысле, я имею?– вопросил он свою героическую подругу.

Манюня раскрыла объятия. «Меня!» – безмолвно кричало все ее резиновое тело.

– Знаю,– стряхнул скупую мужскую слезу Кощей,– но даже ради спасения своей бессмертной жизни магрибскому колдуну я тебя не отдам. С него и Вионы достаточно… которой у меня нет. А что в таком случае мы можем ему противопоставить?

Манюня пожала плечами.

– Только одно. Срочное претворение в жизнь моего гениального плана, сорванного по вине бездарных исполнителей. И тогда мне не страшен никто! Что бы там ни говорила эта жалкая ничтожная личность из Магриба, весь мир будет у моих ног, и он первый почтет за счастье обло-бызать мои стопы! Будем работать в этом направлении. Жалко, что Лейлы нет! Итак! Аура ему нужна незамутненная, значит, сам не сунется. Пошлет кого попроще. Какого-нибудь дурачка без магии. Влюбленного джигита… Ха! Так мне только того и надо. Пусть идет. Сам готов дорожку показать, только вот носа отсюда нельзя высовывать. Ладно, что-нибудь потом придумаем. Лейлы нет, Вионы нет, зато есть дикая, но очень симпатичная кошка… – Манюня при этих словах содрогнулась, Кощей успокаивающе поднял руку,– …которую этот дурак Соловей приволок вместо Вионы, даже не засунув ее в мешок. Плохо, что не Виону, но хорошо, что хоть что-то приволок. Остается только узнать, кто она, что она и есть ли у нее возлюбленный.

Кощей вновь задумался.

– Должен быть! Девка молодая, красивая, кровь с молоком, не может быть, чтоб на нее никто не запал! Знать бы – кто? Информацию слить, чтоб сам, своими ножками за тридевять земель в тридесятое царство! Что ж, попробуем узнать…

Кощей ринулся в сторону узилища Роксаны. Манюня, скрипя резиновыми членами, понеслась следом.

– Эй, малахольная, у тебя возлюбленный есть? – нагнулся к замочной скважине Кощей.

Оттуда вылетела шпилька. Любовь творит чудеса. Как Манюня успела втиснуться между глазом Кощея и дверью, не понял ни Кощей, ни Соловей, застывший с открытым ртом, совком и веником в руках. Пронзенная шпилькой насквозь, Манюня начала сдуваться.

– Прощай, любимый… – просвистела она проколом и опала окончательно, превратившись в бесформенную резиновую тряпку.

От громоподобного рева Кощея содрогнулись стены. Роксана, до которой внезапно дошло, с кем она имеет дело, затихла в своем узилище. «Доигралась. Прибьет»,– мелькнула в ее голове паническая мысль.