Интриганка, или Бойтесь женщину с вечной улыбкой - Шилова Юлия Витальевна. Страница 21

Руслан ответил довольно уклончиво:

– Я имею в виду, что из меня не нужно терпилу лепить. Я сам разберусь, как мне стрясти деньги.

– Я тебе просто советую. Это совсем не означает, что ты будешь делать все так, как я скажу.

Поняв, что Руслан не даст мне вразумительного ответа, который и так хорошо известен, я задумчиво посмотрела на воду и тихо спросила:

– И как трясут деньги в твоем мире?

– В моем мире либо проламывают череп, либо все отбирают.

– На другой ответ я и не рассчитывала.

А затем… Затем послышался резкий скрип тормозов, от которого у меня почему-то защемило сердце. Руслан тут же повернулся в сторону набережной и со словами: «Во дела» – что было силы толкнул меня на землю.

…Я не поняла, что произошло дальше… Все было, как в замедленной съемке. Руслан полез в карман брюк, чтобы достать пистолет, но не успел выстрелить. Его опередили. Раздался какой-то глухой щелчок, и его тело рухнуло на траву лицом вниз. В первую секунду мне показалось, что ему плохо и он просто потерял сознание.

– Руслан, что случилось? Руслан! Что произошло?

Но, увидев на его белоснежной рубашке сочившуюся алую кровь, я поняла, что напрасно надеялась на лучшее, он не потерял сознание, его застрелили. ЗАСТРЕЛИЛИ. Издав громкий стон, я повернулась назад и с ужасом увидела несущиеся по набережной машины. В одной из них ехал человек, застреливший Руслана.

ГЛАВА 7

Некоторое время я вообще ничего не соображала. На улице светило яркое солнышко. Из окон соседнего дома доносилась легкая музыка. По набережной гуляли люди. Они о чем-то дружелюбно болтали, фотографировали местные достопримечательности, просто дышали свежим воздухом и любовались Москвой. А я… Я застыла на месте без единого движения и отстраненно смотрела на происходящее вокруг, словно все, что сейчас было, – просто кино. Я сижу перед телевизором, и на экране только что убили человека. Наверное, все это потому, что вокруг было слишком тихо и мирно.

Когда до меня дошло, что все, что происходит в данный момент, все же реальность, я подняла лежавший на траве пистолет, из которого так и не успел выстрелить Руслан, внимательно его осмотрела, встала и пошла в сторону дороги. А потом вдруг вообще потеряла способность мыслить, жутко протяжно закричала и стала целиться по проезжающим мимо меня машинам. Я не хотела и не могла ничего соображать. Можно сказать, что я окончательно потеряла голову. Я понимала только одно: что в одной из этих машин уехал человек, который увез вместе с собой жизнь моего друга, жизнь молодого мужчины, которого я не любила, но которого знала с самого детства и который был мне безумно дорог. И я стреляла. Я стреляла в пустоту, в проезжающие машины и во все, что было вокруг меня. Где-то рядом кричали и прятались за деревья люди, громко сигналили автомобили, но я ничего не видела, ничего не слышала и ничего не ощущала. Я вздрагивала, всхлипывала, но все равно шла вперед и стреляла. Несмотря на то что у меня очень сильно дрожали руки, я расстреляла целую обойму и, выкинув пистолет, направилась обратно к Руслану.

– Сумасшедшая, ты же могла кого-нибудь убить!!! – послышался сзади меня истеричный женский голос. – Идиотка! Дура! Таких в больницу нужно! Изолировать ее от общества! Вызовите милицию, а то эта сумасбродная девица еще что-нибудь натворит! Милиция!!! Где милиция?! Быстрее! Тут людей стреляют!

«Сумасшедшая, ты же могла кого-нибудь убить», – пронеслась у меня в голове услышанная фраза. Это значит, я никого не убила. Все живы. Я ни в кого не попала. Слава богу, все живы.

– Она прострелила мне колесо! – послышался уже мужской голос.

– Хорошо, что хоть колесо, эта психованная могла прострелить тебе голову! – раздался другой мужской голос.

– Она кого-нибудь задела?!

– Слава богу, все живы!

– Действительно, слава богу!

– А мое колесо?! Кто ответит за мое простреленное колесо?! Я только что купил новые колеса! Последние деньги отдал. Думаю, дай себя и машину побалую. Побаловал!!!

– Мужик, да черт с ним, с колесом! Радуйся, что ты вообще остался жив, а колеса – это так, дело наживное. Она могла прострелить тебе что-нибудь другое! Считай, что тебе повезло!

– Кто-нибудь уже вызвал милицию?! Эту даму нужно немедленно изолировать от общества! Посмотрите, у нее же глаза безумные!

– Вызвали, вызвали! Уже едут!

Я совершенно не обращала внимание на собравшихся на тротуаре людей. Я вновь спустилась к Руслану, села рядом с ним на колени, пытаясь хоть что-то понять.

– Ой, да там же мужчина лежит в крови! Люди добрые, посмотрите повнимательнее! Там мужчина! У него вся рубашка в крови! Она его грохнула! А мы думали, что никто не пострадал. Люди добрые, что ж это делается, средь бела дня! – заголосил истеричный женский голос. – Ох падлюга! Человека убила!!!

Когда я все же немного пришла в себя, то взяла мобильный Руслана, который он положил рядом со своим пиджаком, и позвонила в Склифосовского. Сунув мобильный себе в карман, я, стараясь не реагировать на людские крики, осторожно перевернула Руслана. По щекам потекли слезы, и, глядя в его закрытые глаза, я вдруг отчетливо поняла, что все кончилось. ВСЕ КОНЧИЛОСЬ.

Когда одновременно подъехали милиция и реанимация, я бросилась к ним навстречу и заголосила:

– Он еще жив! Помогите ему! Он еще жив! У него еще прощупывается слабый пульс! А может, мне показалось? Может, мне просто показалось! Но я очень хочу! Вы не представляете, как сильно я хочу, чтобы вы нашли у него пульс! Поищите, пожалуйста, может, у вас что получится! Поищите!!!

Я бежала к ним навстречу, ища у них помощи и сострадания, но вместо этого сотрудники милиции достали свое табельное оружие и чуть было не начали по мне стрелять.

– Это она его убила! Она! Она стреляла в нас всех! – злорадствовали люди.

Когда я почувствовала, что сейчас откроют огонь, я резко остановилась, посмотрела на наставленные на меня стволы и затряслась, словно в лихорадке.

– Это не я! Уверяю вас в том, что это не я! Это кто-то из проезжающей мимо машины! Я даже знаю кто! Раненый или убитый, это мой близкий человек по имени Руслан. Сами подумайте, как я могла его убить, ведь он меня сильно любил? Ему просто денег должны! Чтобы не отдавать, его решили убить. Ребята, да вы лучше его быстрее в реанимацию везите. Возможно, его еще можно спасти! Это очень близкий мне человек. Неужели вы думаете, что это я его застрелила, а теперь рядом с телом стою и вас дожидаюсь?! Да если бы это была я, я бы сейчас рядом с ним не стояла, а уже давно бы сбежала, и черта с два бы вы меня нашли! Это я от безысходности немного постреляла! У меня нервы окончательно сдали. С кем не бывает.

Я смотрела, как Руслана кладут на носилки, уже в наручниках. Блюстители порядка осторожно подняли валявшийся рядом со мной пистолет и положили его в пакет, чтобы потом отдать его на экспертизу. Когда Руслана положили на носилки и понесли к реанимационной машине, я бросилась следом за ними, но была тут же остановлена сотрудниками милиции.

– Немедленно отпустите! Я должна ехать вместе с ним! Я должна быть рядом. Я же уже объясняла вам, что это очень близкий мне человек!

Но милиция была непреклонна. Оно и понятно. Меня считали убийцей, а человеку, совершившему преступление, не место рядом с тем, кого он убил.

– Я не убивала! Я вам всем на свете клянусь, что я не убивала!

Я поняла, что меня никто никуда не отпустит, а единственная машина, в которую мне позволят сесть, это милицейский «газик» со стальными решетками на окнах. Как только до меня дошло, что мое сопротивление бесполезно, я встала как вкопанная, посмотрела вслед отъезжающей реанимации и… улыбнулась своей ослепительной широкой улыбкой, не обращая никакого внимания на то, что по моим глазам текли слезы.

– Да ее не в милицию нужно, а в сумасшедший дом! Девушка явно больна! Смотрите, она улыбается! Бог мой, после всего, что она натворила, она еще улыбается!!!