Во имя денег - Шилова Юлия Витальевна. Страница 22

«Пашку жду». «А где он?» – спрашиваю. «На работе. Позвонил, сказал задерживается…» Я тогда тебя пожалела, не стала расстраивать. Но теперь вот решила: не буду я правду скрывать.

– Мамочка, – простонала я, – что же ты не сказала мне об этом раньше!

– А что бы тогда изменилось? Сразу бы ты не развелась. К разводу еще подготовиться надо, да и Санечку жалко…

– Многое бы изменилось, мама, а Саньку нечего жалеть. Я давно уже догадывалась о том, что Пашка погуливает, но чтоб с… Теперь-то я понимаю, почему она не звонит! Ох и стерва эта Милка! То-то она у меня расспрашивала, как мы с Пашкой живем…

– А ты поменьше болтай. Запомни, доченька, одну мудрую вещь. Никогда ни с кем не делись. Люди завистливые, злые… В глаза тебе будут улыбаться, а потом помоями обольют. Умная женщина лишнего не скажет. «Здравствуйте, до свидания. – Как живете? – Спасибо, хорошо». Все, улыбнулась и дальше пошла. Ни друзей, ни подруг не бывает. Кроме родителей, в трудную минуту тебе никто не поможет.

– Мама, – обхватив голову руками, жалобно произнесла я, – но ведь так очень трудно жить.

Мила всегда говорила про Пашку с таким пренебрежением… Я и подумать не могла, что между ними что-то есть.

– В следующий раз думай, – погладила меня по руке мама. – Ты с каждым днем чахнешь, а этот гад живет в свое удовольствие… Женщина должна быть стервой. Мужики только стерв любят, а таких, как ты, они и за людей-то не считают.

А мужиков жалеть нечего, поверь. Нужно любить только себя и думать только о себе. Ты себе настоящей цены не знаешь, Катенька. Отсюда все и пошло. Если бы ты с самого начала держала Пашку в ежовых рукавицах, все было бы совсем по-другому.

– Мама, Пашка пропал… – выдохнула я.

– Как это пропал? – вздрогнула мать.

– Так… – Я рассказала про дипломат с деньгами и про Пашкино исчезновение. Об угрозе Лютого я тоже не умолчала, а вот историю знакомства с Эдиком на всякий случай предпочла скрыть…

– Дочка, поехали с нами, – выслушав меня, предложила мать. – Тебе нельзя оставаться одной. На даче ты отдохнешь, почувствуешь себя в безопасности…

– Я не могу, мама, – покачала я головой. – Я должна узнать, что случилось с моим мужем и где он находится в данный момент. Как только найду его – сразу приеду.

– Приезжай, Катюша. И пожалуйста, будь осторожна.

В кухню вбежал радостный Санька.

– Дед уже готов! – громко закричал он. – Он дал мне самую большую удочку!

Глядя на него, мать всхлипнула.

– Все будет хорошо, мамочка, – целуя ее, прошептала я. – Это я тебе обещаю. Вот увидишь, все будет хорошо!

Чмокнув сына в теплую щечку, я пошла вниз.

– Катя! – крикнула мне вслед мама, высунувшись из окна. – Поехали с нами! Поехали, а?

Пашка побегает и вернется, с него ведь как с гуся вода. Только ты не прощай его дочка, слышишь, не прощай!

– Хорошо, мама. Ты только не волнуйся. Я скоро приеду к вам, жди!

Машина Эдика стояла за домом.

– Садись, – увидев меня, просиял он. – Пристроила ребенка? Теперь самое время подумать о своей безопасности.

– Ладно, поехали, – хмуро сказала я. Милка. Как она могла… Предательница!

С Милкой мы дружили с третьего класса.

Вместе делали уроки, вместе играли в куклы во дворе. В положенные сроки стали интересоваться мальчиками. Милка интересовалась гораздо активнее меня. Накануне выпускных экзаменов она сделала неудачный аборт, о чем впоследствии ни разу не пожалела. «Представляешь, Катька, – с сияющими глазами сообщила мне она, выписавшись из больницы, где пролежала недели три, – детей у меня теперь не будет. Лафа! Предохраняться не надо: трахайся – не хочу!» Мужчин Милка меняла как перчатки. Причем 6 ее постели побывали не только наши ровесники, но и солидные папики, имевшие положение в обществе и, конечно же, деньги. Деньга, однако. Милка никогда не брала. «Зачем? – удивилась она. – Для меня секс как спорт. И потом… я ведь получаю удовольствие…» – «Да брось ты, удовольствие, – смеялась я. – А кто тебя в институт устроил? Кто помог сделать выгодный обмен, когда ты захотела разъехаться с родителями? Кто тебе работу предложил?» Милка числилась переводчицей в известной фирме, где зарплату платили такую, что даже я, снимаясь в порнофильмах, получала гораздо меньше. Именно числилась, потому что на самом деле она спала с шефом. Впрочем, разумеется, не только с ним. Милка взахлеб рассказывала мне о сладких мальчиках по вызову, об интимных связях с женщинами, о мастурбации перед зеркалом, об экстремальном сексе в подвалах, на чердаках, в лифтах и даже… в милицейском «стакане» на въезде в Москву. Тогда, кажется, ее тормознули за превышение скорости на правительственной трассе… К Милкиным чудачествам я давно привыкла. В глубине души я считала, что половину своих «похождений» она просто-напросто выдумывает. Так… Скуки ради… Чтобы подчеркнуть свою «крутизну»… Честно говоря, я жалела ее, да и было отчего… Два года назад Милкин отец погиб в автокатастрофе, мать спилась… Когда Милка была маленькой, дома у нее постоянно жили подобранные на улице собаки с перебитыми лапами, одичалые кошки… даже ворону она умудрилась притащить. Милка была доброй и… несчастной. Ну что с нее взять… На нашей с Пашкой свадьбе она была свидетельницей. Пашку она недолюбливала. «Какой-то он у тебя недалекий», – морщилась она, слушая мои восторженные рассказы о муже. Пашка Милку так и вовсе терпеть не мог. «Лохудра какая-то, – всегда возмущался он, когда я собиралась заглянуть к Милке на часок. – Я бы на твоем месте держался от нее подальше. Смотри, развратит ведь…» Они всегда отзывались друг о друге плохо. А теперь получается, что я оказалась обманутой – и кем! Милка не звонила мне месяца три. Пашка по этому поводу глубокомысленно изрек: «В вендиспансере, наверное, сидит, от бешенства в матке излечиться хочет… Забудь ты ее, Катька, плюнь и забудь…»

Выходит, он тоже врал мне. Врал! Врал! Какая же я была дура, что не прогнала его раньше!

– У тебя есть сотовый телефон? – обратилась я к Эдику.

– Есть, – кивнул он и протянул мне трубку.

Набрав номер подруги, я затаила дыхание и принялась ждать.

– Але-у! – почти сразу ответила Милка.