Битва за смерть - Синицын Олег Геннадьевич. Страница 33

– НАЗАД!! – вдруг страшно закричал Калинин, перекрыв панический гомон красноармейцев. Солдаты, остановленные властным окриком, повернули к нему головы. Они молча смотрели на молодого командира роты, а снег ревел и хрустел вокруг. Старшина отстегнул опустевший диск, чтобы вставить новый.

– Назад! – воскликнул Калинин. – Всем оставаться на дороге! Слышали меня?

– Твари… Боже… Они сожрут… – бессвязно повторял один из солдат, находившийся рядом с Алексеем, но пятившийся в сторону леса.

Калинин подскочил к нему. Схватил за отворот шинели и отбросил на дорогу.

– Назад, я сказал! – яростно прокричал лейтенант. – Возьмите себя в руки! Только на дороге у нас есть шанс выжить!

Солдаты изумленно уставились на командира.

Из строя исчез еще один боец. Нападение не прекратилось, оно и не могло прекратиться, пока под снег не провалится последний из них.

Тогда Калинин достал свой «ТТ».

Твари двигались слишком быстро, чтобы в них можно было попасть из пистолета. А у него всего один патрон, в силе которого к тому же оставались сомнения. Но он должен попытаться, потому что иначе роту постигнет участь подразделения обер-лейтенанта Дитриха.

Алексей лихорадочно соображал. Неведомые твари почти летали под сугробами, и в то же время взрыхленный ими на поверхности снег не проседал. Если так, то в сугробах должны оставаться норы.

– Иван, – сказал он Ермолаеву. Обезумевшие глаза сибиряка обратились на командира. – Удерживай людей на дороге. Не давай им кинуться в лес.

– А ты куда? – удивленно спросил сержант. Калинин не ответил и, скинув вещмешок, нырнул в сугроб.

Пролетев рыхлый слой, Алексей, как и предполагал, свалился в длинную сумрачную нору. Задыхаясь от волнения, пополз вдоль нее. Сумка с гранатами хлопала по бедру и мешала, Калинин закинул ее за спину. Через несколько метров он оказался перед развилкой.

Где-то неподалеку двигалась одна из тварей. Алексей чувствовал это, он ощущал дрожание снега и слышал хруст. Подняв ствол, Калинин повернул направо и, не опуская пистолета, стал пробираться вперед.

Рев, издаваемый существом, вдруг растворился в снежной массе. Алексей продолжал двигаться, анализируя каждый шорох, когда рука, которой он опирался на снег, наткнулась на твердый предмет, покрытый короткими волосками.

Калинин вскрикнул от неожиданности.

Это был всего лишь солдатский валенок. Ничего страшного. Не тварь, описанная пленным Штоллем. Обычный валенок, свалившийся с ноги красноармейца, которого утащило сверхъестественное существо.

Скрип снега раздался позади. Алексей быстро обернулся.

Ничего. Скрип затих.

Возможно, это была пустая затея, броситься в сугробы. Алексей не видит тварей, не обладает их скоростью. Зачем он забрался сюда?

Впереди вновь послышался шум. Калинин поднял пистолет. Только сейчас он понял, что «ТТ» тяжеловат для недавнего студента МГУ.

Появилась тварь. В узком сумрачном проходе разглядеть ее было почти невозможно. Но даже то немногое, что увидел в темноте Калинин, заставило его передернуться от ужаса. Огромный и сгорбленный, быстро перебирающий короткими передними лапами зверь стремительно надвигался на Алексея.

Собравшись, Калинин встал на колени. Крепко сжал пистолет обеими руками и спустил курок.

Снежные стены поглотили грохот пистолетного выстрела. Сквозь дымку пороховых газов Калинин увидел, как чудовище дрогнуло, когда пуля угодила в самую середину туловища. Лапы раскинулись в стороны. Голова безвольно ткнулась в мерзлую землю. Тварь не двигалась.

Алексей удивленно посмотрел на «ТТ». Нервно усмехнулся. Выходит, и обычная пуля гибельна для твари. Только нужно знать, куда стрелять. Неужели все так просто! Тварь подняла голову. Калинин закричал. Тварь рванулась вперед.

Палец Калинина повторно нажал на спусковой крючок. Вторая пуля снова попала в животное, только на этот раз кусок свинца калибром 7,62 миллиметра не причинил вреда твари, несущейся на молодого лейтенанта. В этот раз она даже не дернулась.

Алексей испуганно попятился. Всего несколько жалких метров отделяло его от жуткого сугробного обитателя. Он съежился, предчувствуя мощный удар, который отбросит его, а несущаяся, словно локомотив, тварь растопчет его тяжелыми лапами.

В стволе «ТТ» оставалась третья пуля, «дум-дум», наполненная маком. Глядя на стремительную громадину, надвигающуюся на него, Алексей уже не верил в ту силу, которой наделяли мак древние славяне. Вчерашние надежды на волшебство этого растения растаяли как дым. Все усилия Федора Рогачева по изготовлению патрона казались тщетными.

«Всё это сказки, – пронеслось в голове, – а я сам – Сказочник».

Он выпустил третью пулю и напрягся, приготовившись к удару. Сгоревший порох заполнил нору сизым дымом, поэтому Калинин не успел разглядеть, как чудо-пуля поразила цель. Плотная волна запаха горького миндаля, перемешанная с пороховыми газами, накатила на Алексея. По барабанным перепонкам саданул рев раненого зверя.

Тяжелая масса врезалась в грудь, на десяток секунд он потерял способность дышать. Удар подбросил лейтенанта. Его пронесло сквозь толщу снега и вышвырнуло на поверхность.

Алексей с трудом вдохнул.

Лес и узкая полоса неба плыли перед глазами, в груди жгло огнем и саднило. На плечи навалилась невероятная усталость. Единственным утешением было то, что рев стал затихать. Алексей закрыл глаза и уронил голову на сугроб.

– Товарищ командир! Вы живы?

Он с трудом открыл глаза и увидел бегущего к нему Ермолаева.

– Помоги мне подняться, – попросил Калинин, когда Иван подбежал ближе. Сибиряк подставил ему могучее плечо, обнял его руками за пояс и помог встать.

Калинина вынесло из снежной норы в нескольких метрах от дороги. Стоящие на ней солдаты еще не оправились от шока, но с удивлением взирали на молодого командира роты в недоуменном ожидании.

– Твари ушли, – сообщил Ермолаев Алексею. Из строя выступил старшина, пристально глядя на молодого лейтенанта. В его взоре не было упрека. Казалось, старшина изучает Калинина, словно видит в первый раз. А может, он разглядел что-то такое, чего не замечал раньше. Их былая неприязнь угасла. Сейчас не было смысла в противостоянии, потому что оба оказались перед лицом общей беды.

Алексей огляделся и увидел вокруг напуганные, растерянные лица. Он подумал, что серьезный бой с немцами не мог так потрепать и напугать их, как это внезапное нападение.

Колонна красноармейцев изрядно поредела. Из сорока четырех человек в живых осталось не больше половины. Пропал и командир второго взвода Калугин. Приходько выжил, слава богу! Сейчас ему было не до шуток. Взгляд украинца был тревожным и блуждающим. Выжил и пленный Штолль, но оба его конвоира сгинули в сугробах. Алексей заметил, что немец крепко сжимал обледеневшую маковую булочку… Он не сбежал. Да и куда было бежать в этом коварном лесу! Алексей подумал, что охранять Штолля больше не нужно.

Лошадь Дуня уцелела, остался нетронутым и обоз с пулеметами и припасами. А вот ухаживающий за нею боец бесследно исчез.

– Твари ушли, – повторил Ермолаев. – Как вы это сделали?

– Кажется, я застрелил одну, – промолвил Алексей. – Она должна быть здесь, в сугробе.

Ермолаев свистнул. Подбежали два солдата и принялись разгребать снежную воронку, из которой вынесло Калинина. Боль в груди поутихла. Алексей подошел к солдатам и стал им помогать. Когда воронку достаточно раскопали, Ермолаев принес керосиновую лампу. С замирающим сердцем Калинин вновь спустился в нору.

Она оказалась пуста.

Никаких следов твари, ничего, кроме утоптанного снега.

– Мне показалось, что я застрелил одну, – сказал Алексей, выбравшись из сугроба. Ермолаев с осторожным любопытством заглянул в нору.

– Как она выглядела? – хрипло спросил старшина.

– Огромная, – ответил Алексей. – И хищная.

– И тебе удалось прогнать ее?

– Оружейник Рогачев изготовил для меня пулю, начиненную маком.