Тарзан и запретный город - Берроуз Эдгар Райс. Страница 27

– Я должен проникнуть в Эшер и привести Брулора с его ларцом, – ответил Тарзан.

– Вы уже достаточно сделали, – сказал Херат. – Пусть это делают ваши друзья.

– Нет, – ответил Тарзан. – Я должен пойти. Никто из моих друзей не сможет этого сделать. Может и я не смогу, но я имею больше шансов, и кроме того мой лучший друг и дочь Грегори находятся там.

– Очень хорошо, – согласился Херат. – Но мы предоставим вам помощь в любом размере. Это задание, с которым один человек не сможет справиться.

– Сотня тоже, – сказала Ментеб. – Вы должны знать, что мы пытались уже много раз.

– Я пойду один, – сказал Тарзан. – Если мне будет нужна помощь, я вернусь за ней.

XXII

ДВОРЦОВЫЙ ЗАГОВОР

С чувством самодовольства Атан Том развалился в кресле в своих апартаментах во дворце Атки, королевы Эшера, пока Лал Тааск ходил по комнате из стороны в сторону.

– Мне это не нравится, – ворчал последний. – Мы все погибнем из-за этого.

– Но это совершенно безопасно, – уверял его Атан Том. – Все готово, и когда все закончится, мы будем в безопасности, фаворитами правителя Эшера – и это намного приблизит нас к Отцу бриллиантов.

– У меня предчувствие, – сказал Лал Тааск, – что мы не будем в безопасности.

– Доверься Акамену, – настаивал Том. – Он приведет тебя к спальне королевы, и тогда ты будешь знать, что делать.

– Но почему не вы? – спросил Лал Тааск. – Ведь это вы так страстно желаете завладеть Отцом бриллиантов, а не я.

– Я не смогу сделать этого потому, что у меня нет опыта обращения с кинжалом, – ответил Том, улыбаясь. – Успокойся. Ты что совсем потерял контроль над собой?

– Я не хочу делать это, – сказал Лал Тааск.

– Ты сделаешь, как тебе приказывают! – рявкнул Том. Глаза Лал Тааска опустились перед его господином.

– Последний раз, – сказал он. – Обещайте, что это в последний раз.

– Я обещаю, что после сегодняшней ночи я никогда ничего от тебя не потребую, – согласился Том. – Тише, сюда идут!

Дверь открылась, и вошел Акамен. Он был бледен и взволнован. Он вопросительно посмотрел на Лал Тааска. Последний кивнул.

– Все понятно, – сказал Акамен. – Лал Тааск выполнит эту задачу. Очень хорошо. Я все приготовил. Королева в своих покоях. Перед дверью стражи нет. Все будет сделано за несколько минут. Подозрение падет на одного придворного. Королева сурово обошлась с ним, и всем известно, что он очень зол на нее. Пойдем, Лал Тааск!

Акамен повел его через коридор к спальне королевы. Без малейшего шума он открыл дверь, и когда Лал Тааск с кинжалом в руке стал подкрадываться к жертве, Акамен прижался к стене коридора, ожидая удара, который сделает его королем Эшера. Секунды казались часами, пока он ожидал момента, когда Лал Тааск подойдет к кровати королевы и нанесет удар.

Он уже почти там! Кинжал поднят. И вдруг в комнате послышалось какое-то движение, из укрытий выскочили воины и напали на несостоявшегося убийцу и его сообщника. Королева Атка сидела на кровати. На губах ее застыла горькая усмешка.

– Позовите в комнату моих приближенных, – приказала она, – и возьмите этих двух и того человека, Тома. Когда в комнату Атан Тома вошел воин и приказал ему идти в тронный зал именем королевы, последний едва сдержал возбуждение, хотя и попытался изобразить удивление по поводу того, что королева хочет видеть его в такое позднее время.

– Акамен, – сказала королева, когда все трое предстали перед ее троном, – ты подготовил заговор с этими чужеземцами, чтобы захватить мой трон и стать королем. Один из твоих сообщников, рассчитывая на мое расположение, поставил меня об этом в известность. По-моему, это еще более подло, чем то, что задумал ты, и он будет наказан так же, как и ты. Я приговариваю вас троих к клеткам во дворце Брулора – это большее наказание, чем мгновенная смерть. Чтобы ухудшить наказание, вы все будете наполовину голодными все время, и вас будут периодически подвергать пыткам во время каждого полнолуния. Сначала у каждого из вас выжгут по одному глазу, затем вы потеряете правые руки, потом левые, затем последуют ваши ноги по одной, и после этого, я думаю, мы сможем изобрести еще что-нибудь, чтобы продлить ваши мучения. – Она повернулась к одному из приближенных. – Уведите их!

Атан Том, Лал Тааск и Акамен в клетках, расположенных рядом, были теперь единственными заключенными дворца Отца бриллиантов. Лал Тааск и Акамен проклинали Атан Тома, но он, казалось, не замечал ничего, кроме ларца на алтаре.

– Нижайший из низших! – ревел Акамен. – Ты предал нас. Если бы не ты, я был бы королем Эшера!

– Вот Отец бриллиантов! – шептал Атан Том.

– Собака! – кричал Тааск. – Годы я честно служил тебе, а теперь ты принес меня в жертву!

– Здесь находится Отец бриллиантов, – гудел Том. – Из-за него я предал бы свою мать и даже Бога!

К ним подошел птом с извивающейся на трезубце рыбой.

– Вот ваш обед, будьте вы прокляты! – крикнул он.

– Но она же не приготовлена! – воскликнул Атан Том. – Уберите ее!

– Я уберу ее, – сказал птом. – Но вы останетесь голодными. Мы не жарим рыбу для таких, как вы.

– Дайте мне рыбу! – завизжал Лал Тааск. – И пусть он голодает, но не очень долго, он должен выжить, чтобы я мог пронзить его своим кинжалом.

– Нет, это я должен получить право убить его, – рычал Акамен. – Он не дал мне стать королем.

– Вы оба дураки, – кричал Атан Том. – Ничего не имеет значения, кроме Отца бриллиантов. Помогите мне достать его, и я сделаю вас богатыми. Подумай, Тааск, что можно купить на него в столицах Европы! Я продал бы за него свою душу!

– У тебя нет души, животное! – визжал Тааск. – Дай мне только до тебя добраться.

Тарзан и Тетан вошли с воином в камеру, где находились Грегори и Лавак, закованные в цепи.

– Херат смилостивился над вами, – объяснил Тарзан, пока воин снимал с них цепи. – Вы получили свободу внутри города до моего возвращения из Эшера.

– Зачем вы идете в Эшер? – спросил Грегори.

– Я хочу разузнать, там ли ваша дочь и д'Арно, а также выведать, есть ли какая-нибудь возможность освободить их. Потом это дело, связанное с Брулором и Отцом бриллиантов. Чтобы все мы получили свободу, нужно доставить их Херату.

– А другие условия уже выполнены? – спросил Лавак. – Вы убили львов?

– Они оба мертвы, – ответил Тарзан.

– Я пойду в Эшер с вами, – сказал Лавак.

– И я, – сказал Грегори.

– Мне лучше идти одному, – сказал Тарзан.

– Но я должен пойти, – настаивал Лавак. – Должен же я что-то сделать, чтобы загладить свою вину перед д'Арно за мое скотское поведение по отношению к нему. Пожалуйста, разрешите мне пойти с вами.

– Я тоже должен идти, – настаивал Грегори.

– Я могу взять только одного из вас, – сказал Тарзан. – Херат настаивает, чтобы один из вас остался как заложник. Вы можете пойти со мной, Лавак.

Рано утром Тетан попрощался с Тарзаном и Лаваком, и они отправились в Эшер.

– Я рассказал вам все, что я знаю об Эшере и о дворце Брулора на дне озера Хорас, – сказал тобосец. – Пусть боги будут с вами!

– Мне не нужны боги, – сказал Тарзан.

– Достаточно одного Тарзана, – прибавил Лавак.

Всю ночь девять человек шли от своего последнего укрытия. Они промокли и устали. Никакой погони пока не было заметно, но Херкуф слишком хорошо знал своих людей, чтобы думать, что им позволят легко скрыться.

– Сейчас, когда начался рассвет, необходимо найти новое убежище, – сказал он.

– Нам теперь идти до Тобоса только несколько часов, – возразил тобосец, – я могу показать вам тропу гораздо раньше.

– Несмотря на это я считаю, что день нам следует провести в укрытии, – настаивал Херкуф. – У меня нет никакого желания быть водворенным обратно в клетку.

– Что такое еще один день, если мы сможем обрести свободу? – воскликнул Брайен.

– Я считаю, что Херкуф прав, – сказал д'Арно. – Мы не должны рисковать даже самой малостью.