Золотые нити - Солнцева Наталья. Страница 18

? Мы… – Людмилочка робко подала голос. – С нами происходит что-то странное. Я имею в виду, с Тиной, – она кивнула в сторону подруги. – Вот мы и решили, то есть я предложила… вернее…

? Да-да, я слушаю, – хозяйка смотрела куда-то в сторону, словно искала ответа на свой собственный внутренний вопрос, а происходящее ее как будто не касалось. Наконец, взгляд обрел осмысленность, она сложила руки на коленях и вздохнула.

– Что с вами произошло?

? Ну, я же говорю, произошло ужасное… – Людмилочка чуть было не сказала «убийство», но вовремя вспомнила наставления Тины и прикусила язык. – Мы хотели бы узнать, если можно, конечно, что будет дальше в связи… с этими событиями. Понимаете, не хотелось бы говорить конкретно, есть причины, по которым…

? Я понимаю. – Виолетта Францевна поправила волосы – они у нее были светло-желтого оттенка, расчесанные на прямой пробор. – Я понимаю… – Она помолчала. Девушки тоже молчали, не зная, что говорить. – Подождите минуточку, – она легко поднялась и вышла в другую комнату. Время стало таким неопределенным, что невозможно было понять, сколько хозяйка отсутствовала.

Гадалка вернулась, неся довольно большой ларчик из неизвестного металла, и поставила его на стол. Ножки у него были сделаны в виде львиных лап, а на крышке два льва сидели спиной друг к другу, между ними мерцал золотой диск. Только золото было очень старинное – его оттенок говорил об этом.

Тина заворожено смотрела на необычный предмет – у Альберта Михайловича ей пришлось насмотреться на самые разные диковинки, но такой вещицы она никогда еще не видела: поражала мягкость, изысканность и, вместе с тем, чистота линий. Металл потускнел и потемнел от времени, но нечто неподвластное времени – идея – предстала в первозданном виде.

? Умей отличать преходящее от вечного, и поймешь все о Жизни. – Виолетта Францевна улыбнулась и взглянула на Тину. – Случай неисповедим, а тайны бесконечны, – но вы следуете предначертанному пути. Переходите от озарения к озарению – силы ваши будут расти соразмерно пониманию. Символы Книги Тота [10] отвечают на все вопросы. – Она остановилась, взгляд ее проходил как бы насквозь не только Тины и ее подруги, но и насквозь пространства…

Наконец, женщина будто очнулась, открыла ларец и достала оттуда очень древние карты Таро и горсть минералов. Карты были не похожи на бумажные, – они поглощали свет, как ночь, и мерцали, как звезды, притягивали и приманивали… Камешки были гладко отшлифованы, самых необычных цветов и форм. Образуя необычный узор, они словно вибрировали.

Виолетта Францевна особым способом разложила карты и долго смотрела на них. Потом подняла одну карту и показала ее девушкам:

– Этот символ имеет номер ноль и называется «Безумец». На самом деле, я даже не вижу необходимость объяснять вам его значение. Вы можете понять это? Это самый обычный человек – он глух и слеп. Не в прямом смысле. – Она посмотрела на Тину. – Взгляните, он несет все свои магические способности в заплечной сумке. Он не знает о них. Он опирается на посох – знания, убеждения, суждения, которые не помогают и не защищают его. Он упрямо плетется по пустыне к своей гибели. – Она помолчала. – Это ваше прошлое. Вам дано выйти из этой кармы [11]. Конечный мир остался позади. Перед вами – мир бесконечный.

Людмилочка незаметно наступила Тине на ногу.

– Что это значит? Ей грозит какая-то опасность? Мы, собственно…

? Да, конечно, – гадалка опустила глаза, – вы хотите, чтобы я вам объяснила. Я могу рассказать вам о розе, но я не могу рассказать вам об ее аромате. Чтобы узнать аромат розы, надо ее понюхать. Пока вы не вдохнете аромат розы, вы никогда не узнаете всего о розе… Полной ясности никогда не будет. А вам нужна полная ясность. Не так ли? – она усмехнулась. – Вам предстоит … Впрочем, это я скажу вам завтра. Боюсь, вам придется приехать еще раз. Или оставайтесь у меня, места предостаточно.

? Нет-нет, – Людмилочка испуганно привстала, – Мы не можем, то есть я – у меня дети, собака, в общем… – она запнулась. – Уже поздно, я должна ехать. Может быть, Тина останется? Ой, кажется, прошло мало времени, а на улице уже совсем темно. – Она обескуражено уставилась в окно.

Тине вдруг стало неуютно. Ей совсем не хотелось оставаться в этом огромном пустом и чужом доме. Она тоже поспешно встала. – Спасибо, но я тоже не могу остаться. Нам нужно приехать завтра?

Виолетта Францевна утвердительно кивнула.

– От тебя не будет утаено ничего, что может быть открыто… Ты получишь ответы на свои вопросы. Но только завтра. Завтра… – она устало прикрыла глаза. Лицо ее осунулось, и стал сильнее заметен возраст. – Раз не хотите оставаться, что ж… Я вас провожу.

По дороге домой девушки почти все время подавленно молчали. Ни в электричке, ни в метро разговаривать не хотелось. Настроение окончательно испортилось – Тина представила пустую темную квартиру, в которую ей нужно было идти, и это ее не радовало. Даже думать об этом было неприятно.

? Пойдем ко мне, – предложила она притихшей Людмилочке. – Позвонишь от меня своим, предупредишь, чтобы не волновались. Ничего с ними не случится, побудут один вечер без тебя. Дети не одни, а с Костиком. Скажешь, что уже поздно, и ты останешься у меня ночевать. Попьем чаю, поболтаем. Ты у меня тысячу лет не была!

? Ой, ну ты скажешь тоже – с Костиком! Да он сам мой третий ребенок. Раз меня дома не было, они, наверное, без хлеба сидят, не евши. Собаку не вывели, стишок с Пашкой не выучили, Алеське лекарство забыли дать. – Людмилочка посмотрела на часы. – Он детей даже спать не уложит. Что ты! А завтра утром садик… Пойдем ко мне, если хочешь.

? Нет, тогда я лучше домой, у вас и без меня тесно, а теперь еще жилец добавился. Я тебе позвоню перед сном. – Тина представила себе галдеж детей, ворчание Костика, горы немытой посуды, голодную собаку, недовольного квартиранта, очередь в ванную утром, и посочувствовала подруге.

По дороге к дому она несколько раз, глядя на уличные таксофоны, с трудом преодолела искушение позвонить Сиуру домой. Что она ему скажет, не так важно, главное – слышать его голос. Можно придумать какой-нибудь предлог – например, спросить, не узнал ли он чего нового, или… Тут Тина вспомнила, что Сиур обещал сам с ней связаться. Вдруг он звонил, а ее не было дома? Она пришла в ужас от этой мысли. Может быть, он звонит ей прямо сейчас? Она ускорила шаги, почти побежала.

Если бы кто-нибудь раньше сказал ей, что она будет бегом бежать домой или сгорать от нетерпения в ожидании звонка почти незнакомого мужчины, она бы… А, ерунда! То было в другой жизни, когда все было другое, и она тоже. Тина взбежала вверх по лестнице, нащупывая на ходу ключи в сумочке. Она услышала, как за дверью зазвонил телефон, и, словно в лихорадке, вставила ключ в замочную скважину. Как назло, замок не поддавался. Она чуть не заплакала от досады – в то самое мгновение, как дверь открылась, телефон перестал звонить.

Тина захлопнула дверь и прислонилась к ней, ощущая бешеный стук собственного сердца. С трудом, переводя дыхание, она уставилась на телефон, мысленно заклиная, чтобы он вновь зазвонил. Сколько она так простояла, неизвестно.

Наконец Тина поняла, что звонков больше не будет. Раздевшись, как во сне, она прошла на кухню и поставила чайник. Ее всегда успокаивали обычные домашние дела, но сегодня этого не произошло. Не находя себе места, она бесцельно бродила по квартире, пока свисток чайника не вынудил ее вернуться на кухню.

Тина пила горячий чай, не ощущая его вкуса. Мысли метались, сменяя одна другую, беспокойство нарастало, а надежда, что телефон вновь зазвонит, все гасла. Когда она почти перестала ждать, раздался звонок. Девушка бросилась в прихожую, потеряв по дороге тапочек, и не заметив этого, схватила трубку…

– Тина, ты уже дома? – раздался голос Людмилочки. – Я почему-то волновалась. Хорошо, что ты дома. Почему ты молчишь?