Ключ от миража - Степанова Татьяна Юрьевна. Страница 4

В четвертый корпус за месяцы, прошедшие после капремонта, въехало подозрительно мало жильцов. Надежда Иосифовна познакомилась во дворе с Клавдией Захаровной Зотовой. Они были ровесницами и гуляли по утрам и вечерам почти в одно и то же время. Надежда Иосифовна просто дышала воздухом, а Зотова с седьмого этажа прогуливала старого, страдавшего астмой и ожирением пекинеса Кнопку.

Зотова охотно по-соседски рассказывала о многих полезных вещах: к какому часу надо подходить в местную поликлинику, чтобы уж наверняка записаться на прием к участковому терапевту, где находится ЖЭК, как правильно пользоваться этим новым ключом-магнитом от домофона. Рассказывала и о жильцах – кто в какие квартиры, на каких этажах уже въехал. О себе, правда, Зотова не слишком-то распространялась. Надежда Иосифовна узнала лишь то, что Зотова живет в трехкомнатной квартире с сыном, невесткой и взрослым внуком. Чуть позже она увидела этого самого внука. Звали его Игорем, было ему уже восемнадцать лет, и от армии у него была какая-то там отсрочка (Клавдия Захаровна всегда это подчеркивала, но никогда не уточняла). Молодой человек нигде пока не работал, к пожилым людям выказывал мало уважения и однажды чуть не до смерти напугал Надежду Иосифовну на лестничной клетке, неожиданно прыгнув с лестницы, грохоча по ступенькам высокими шнурованными башмаками.

Но Клавдия Захаровна Зотова во внуке души не чаяла. Надежда Иосифовна, из деликатности и чтобы не портить с соседкой дружбы, не высказывала ей своего недовольства и тревоги по поводу подрастающего поколения. Даже после того случая, после той возмутительной драки во дворе она Зотовой ни одним словом ни о чем не намекнула.

Да, странный был какой-то случай. Непонятный. Надежда Иосифовна сидела у окна в кресле, читала. Мальчишки во дворе галдели, а потом начали так грубо, по-взрослому ругаться. И кто-то вдруг дико, истошно заорал. И такими словами начал выражаться – одним словом, ужас. Эх, дети-дети, учить вас некому, воспитывать…

Наутро прошел слух, что кого-то вроде убили возле «ракушек» на выходе со двора. Слух не подтвердился – не убили, а только чем-то сильно ударили по голове: то ли прохожего постороннего, то ли кого-то из тех дравшихся во дворе парней.

А затем однажды Надежда Иосифовна встретила в лифте молодого человека в милицейской форме. Он представился местным участковым, однако фамилии своей не назвал. Надежда Иосифовна вышла на своем четвертом этаже, а он поехал выше. И вышел на седьмом, и, судя по всему, звонил в квартиру именно Зотовых.

Надежда Иосифовна хорошо запомнила тот день: драка во дворе произошла накануне того, как во двор приехала свадьба. В одну из квартир вселялись молодожены. По слухам – снимали квартиру, а не покупали. Конечно, откуда у молодых-то деньги! Но у этих деньги вроде водились. Потому что снять квартиру, да еще, как говорила Клавдия Захаровна Зотова, с мебелью и полной обстановкой, в таком доме на Ленинградском проспекте – это в какую копейку влетит! А у них, у молодоженов, была еще и машина хорошая. Надежда Иосифовна сколько раз видела ее во дворе – красная такая, маленькая. Правда, Алла говорила – не иномарка. Настоящая иномарка была у соседа Надежды Иосифовны по этажу. Его звали Евгением. Он уже успел поставить в своей квартире железную дверь. Два дня работали мастера из «дверной» фирмы. Надежда Иосифовна от скуки живо интересовалась этим делом – времена-то сейчас какие! Она сама ходила смотреть дверь, а затем позвала посмотреть и Аллу.

Сосед не возражал. Надежде Иосифовне он понравился – культурный, вежливый, спокойный. Молодой – лет тридцати пяти. И вроде вполне уже обеспеченный. И холостой – один занимает такую же двухкомнатную квартиру, что и они с Аллой. Только уж больно высокий – прямо каланча. В лифт входит, пригнувшись, еще шутит по этому поводу.

Надежда Иосифовна велела Алле спросить у соседа телефон фирмы по установке дверей. И в результате они с этим Евгением совсем познакомились. Он даже предложил по-соседски, если что случится – ну там с пробками, с проводкой, – не стесняться и обращаться прямо к нему. Все ведь бывает при переезде. В глубине души Надежда Иосифовна даже размечталась: а чем черт не шутит, а? Вот бы жених был для Аллы подходящий. Ничего, что моложе, но…

Это было в начале октября. А сейчас на дворе стоял уже февраль. И ничего не изменилось. Только Алла стала работать еще больше. У нее появились какие-то новые ученики. Причем уроки с ними проходили только в вечернее время.

Иногда она возвращалась из музыкального училища, где преподавала, в пять, наскоро обедала, переодевалась, а потом часов до семи ждала каких-то телефонных звонков. Кто-то звонил, она хватала трубку, говорила минут пять, потом срывалась из дома на очередной урок. По ее словам, ей приходилось ездить к ученику на дом куда-то далеко, к «Водному стадиону». Однако за эти занятия ей, по ее словам, платили вдвое больше.

Домой она приезжала поздно – часов в одиннадцать. Усталая, но всегда такая веселая, радостная, такая счастливая, что…

Надежда Иосифовна ничего не имела против, чтобы Алла хорошо зарабатывала, однако эти поздние вечерние уроки, эти подозрительные звонки… Однажды она прямо спросила дочь: в чем дело? И та сразу все объяснила: состоятельный клиент, какой-то фирмач. У него дочь готовится к поступлению в эстрадное училище. Они с ней занимаются на дому по полной программе – уроки фортепиано, вокал, сольфеджио. Приходится быть не просто учительницей музыки, но и комплексным репетитором, а ведь за это не все преподаватели берутся. Но зато и платят хорошо. А отчего уроки всегда поздние? Так ведь девочка учится днем в колледже, а потом еще и в театральной студии занимается.

Надежда Иосифовна этими объяснениями вполне удовлетворилась. Что ж, полвека назад она и сама была такой. Упорной, трудолюбивой. Готова была работать и днем и ночью, лишь бы поступить в консерваторию. Надежду Иосифовну даже умилила до слез мысль, что у ее Аллы есть такая достойная ученица. На таких детей не жаль никаких денег, никаких сил. Возможно, у девочки талант и призвание. И Алла ей поможет – она ведь отличный музыкант и талантливый педагог. Ведь каждый педагог мечтает о хорошем материале. Сейчас среди всеобщей музыкальной безвкусицы это большая редкость.

Глава 3

Потерпевший исчезает

Никиту Колосова Катя встретила в коридоре главка. Начальник отдела убийств шел по зеленой ковровой дорожке, словно солдат, вернувшийся из дальнего похода в родную деревню. Катя была рада видеть Колосова. Так случается: сначала уходите в отпуск вы, потом уходит в отпуск ваш коллега, а при встрече вы вдруг совершенно случайно осознаете, что прошла уже осень и половина зимы, а вы за это время даже ничего и не слышали друг о друге.

Начальник отдела убийств обычно уходил в очередной отпуск в то самое время, в которое нормальные люди отдыхать чураются – то есть зимой. Причем зимой не новогодней, рождественской, а самой что ни на есть унылой, послепраздничной, когда на улицах с трех часов дня – ночь, на тротуарах – лед, а в загородных домах отдыха – мертвый сезон после новогоднего бума. Как-то раз Катя из любопытства спросила Колосова о том, как он проводит свой зимний отпуск. Никита ответил предельно кратко: «Сплю». Увидев выражение Катиного лица, он пояснил:

– Ну, как медведь в берлоге спит.

– Все сорок дней отпуска ты спал? – спросила Катя.

– Угу. Красотища! – На лице начальника отдела убийств при этом сияла такая детская, такая счастливая улыбка, что Катя вопросов больше не задавала.

На этот раз при встрече на зеленой ковровой дорожке Катя решила проявить снисходительность и про отпуск Никиту не спрашивать. Просто обрадовалась:

– Ой, Никит, это ты, привет!

– Это я, здравствуй, Катя, – ответил Колосов.

И у нее сразу же появилось ощущение, что месяцев разлуки просто не было.

– По делам или в гости на огонек? – спросил Колосов.

– По делам. К транспортникам вашим.