Молчание сфинкса - Степанова Татьяна Юрьевна. Страница 13

Марина Аркадьевна сунула телефон в сумку и с видом человека, выполнившего свой долг, вошла под тихие церковные своды. Катя поспешила следом. Сумрак, прохлада, верхний свет погашен, и ни души. Никто не караулил свечной ящик и церковную копилку от воров. Следов подозрительного гражданина Мячикова тоже не было видно, и спросить было некого.

Блондинка Марина Аркадьевна положила на стол для записок деньги и взяла свечи. Катя подождала – не появится ли кто в церкви, но никто не появился. Марина Аркадьевна подошла к иконе Жен-мироносиц. Она явно не торопилась. Задумчиво смотрела на огонек свечи. «Интересно, знает ли она, что настоятель этой церкви вчера убит?» – подумала Катя.

Хлопнула дверь – сквозняк. Но Катя все же пошла глянуть – сквозняк ли? На дороге, взвизгнув резиной, затормозил пыльный черный джип. Из него выскочил как ошпаренный солидный краснолицый мужчина. Озадаченно огляделся по сторонам, явно кого-то ища. Вид у него был растерянный, и эта растерянность, почти испуг, совсем не вязалась с его мощной фигурой и увесистыми кулаками. И тут появилась Марина Аркадьевна.

– Сколько можно ехать? – с ходу набросилась она на него. – Я уже хотела попутку ловить!

– Мариночка, милая, но в чем же я виноват? Меня рабочие задержали, и потом, ты сказала, что позвонишь, я и ждал, – нервно ответил незнакомец по имени Данька – это был явно он. – Ну все, все, садись, пожалуйста.

Блондинка хлопнула дверью джипа с такой силой и злостью, словно хотела отомстить бедной иномарке и ее хозяину за что-то. Хотя было неясно за что. Данька, словно невольник, с убитым видом плюхнулся за руль. И они уехали.

Катя вновь осталась одна. Дом священника, церковь, вековые ели, дворняжка на цепи у будки…

Кто были все эти люди, только что появившиеся и исчезнувшие? Здешние, приезжие, местные, чужие? Пригодятся ли в будущем в деле об убийстве хотя бы их имена?

Не успела Катя это подумать, как появился еще один незнакомец. Старческой прихрамывающей походкой он почти бежал со стороны огорода – седенький, пожилой, похожий на гнома в кепке. Задохся, остановился, истово перекрестился на купола-луковки и точно в прорубь нырнул в дом. Катя обогнула церковь – нет ли кого-нибудь на заднем дворе? Нет. Сарай, запертый на замок, верстак, поленница дров, какие-то бочки. Она хотела вернуться снова в дом, переговорить с Колосовым, но он вместе со стариком вышел на улицу сам.

– Нет, ну что вы, помилуй бог, – донесся до Кати взволнованный голос старичка. – У отца Дмитрия здесь не было врагов! Более уважаемого человека трудно было найти во всей нашей округе.

– Вот, Екатерина Сергеевна, познакомьтесь. – Колосов чинно и официально представил Катю. – А это Захаров Алексей Тимофеевич, друг потерпевшего.

– С давних времен дружили. Сам-то я был директором школы в Воздвиженском – почти четверть века был, да… Сейчас на пенсии, школу закрыли. А отец Дмитрий все эти годы был нашим пастырем, кормчим в бурном море житейском. Совета, помощи, утешения многие у него искали. И находили, да… И вот такое горе, такая беда. – Захаров смахнул ладонью с глаз слезы. – Я вчера вечером, как узнал от милиции, прямо не знал, что делать, куда бежать…

– Алексей Тимофеевич, а что за человек был отец Дмитрий? – спросил Колосов.

– Хороший, замечательный человек, истинный духовный пастырь. Его все знали, любили. Как праздник какой – все из районной администрации, из города к нам сюда. А на Пасху, на Рождество – вы бы поглядели… И больницы он посещал, и дома престарелых, и православно-просветительские лекции читал, и в тюрьме сидевших поддерживал – раз в месяц обязательно ездил. А крестил как – душа радовалась смотреть. Милицию всю крестил, пожарную команду нашу. Я вот у него внуков крестил, Притворовы – соседи мои – вообще всей семьей. Язычники же мы все были, безбожники, и край наш благословенный, увы, в язычестве и неверии погряз.

– При отце Дмитрии обнаружена крупная сумма денег в портфеле, – перебил его Колосов. – Не знаете ли вы, что это за…

– Бандиты не взяли деньги? – Захаров испуганно-изумленно воззрился на Колосова. – Как же это? Неужели они не взяли?!

– Нет, деньги мы обнаружили в портфеле возле тела. Сорок три тысячи рублей.

– Конечно же, я знаю, я скажу вам, но как же это странно… Что же это, а? За что же его тогда убили? – Захаров тревожно моргал. – А деньги… это пожертвование. Точнее, часть пожертвования. Другая часть лежит в банке на счету храма. Он в город-то поехал – как раз за деньгами и поехал.

– Отец Дмитрий поехал в Коломну?

– Нет, нет, в Бронницы. Там отделение Сбербанка. Там и счет нашего храма. Дело в том, что все это пожертвование в шестьдесят тысяч рублей на реставрацию внутреннего убранства церкви сделано лично Романом Валерьяновичем Салтыковым, тем, который из Франции приехал и занялся восстановлением имения своих предков в Лесном.

– Так там же у вас вроде психбольница была раньше, – сказал Колосов.

– Была, сколько лет была, но лет десять уж как закрыли ее. Больных там уже никакой возможности не было держать – все просто рассыпалось от ветхости. И вот два года назад мы с отцом Дмитрием новость узнали: вроде приезжает из-за границы, из Франции аристократ, потомок последних владельцев усадьбы, которые после революции сбежали. Мы думали – старик какой-нибудь. Оказалось, нет – молодой мужчина. Русский по происхождению. В Лесное комиссии приезжали из Министерства культуры и Фонда возрождения. Даже от монархического какого-то союза делегация была – все вместе с Салтыковым Лесное осматривали. Отец Дмитрий от епархии приглашен был. У этого Салтыкова средства большие, капитал за границей, вот он на свои деньги и пожелал отреставрировать Лесное, с тем чтобы сделать там что-то вроде музея семейного или заповедника, уж и не знаю, как это теперь называется по-новому – культурный центр по связям с зарубежьем, что ли. Работы в апреле этого года начались. А сейчас там уже и не узнаешь места. А ведь было-то страх, ужас – разруха, запустение, лебеда да чертополох. Ну а церкви нашей, приходу Салтыков тоже решил деньги пожертвовать – у него на нашем кладбище, кажется, прадед троюродный схоронен и еще кто-то из родственников. Как раз в среду накануне кончины своей трагической отец Дмитрий в Лесное приглашен был освящать начало восстановительных работ в парке. Там ведь когда-то в оные времена парк был чудесный старинный – пруды, гроты, павильоны восемнадцатого века. Теперь все в руинах лежит. Так вот там, в Лесном, и узнал отец благочинный наш от Малявина, что деньги на счет храма уже перечислены. Ну и вчера после обедни собрался и поехал на автобусе в Сбербанк. Наталья Павловна Филологова при мне с ним разговаривала – мол, в эту субботу из Москвы художница-реставратор подъедет. У нее, у Филологовой-то, много реставраторов знакомых. Поэтому отец Дмитрий и поспешил за деньгами, чтобы было чем реставратору задаток дать, если бы они через посредство Натальи Павловны договорились насчет работ и для храма.