Ночи безумные. Русская любовная лирика XIX века - Лермонтов Михаил Юрьевич. Страница 30
Fortunata [43]
Ах, люби меня без размышлений,
Без тоски, без думы роковой,
Без упреков, без пустых сомнений!
Что тут думать? Я твоя, ты мой!
Все забудь, все брось, мне весь отдайся!..
На меня так грустно не гляди!
Разгадать, что в сердце, – не пытайся!
Весь ему отдайся – и иди!
Я любви не числю и не мерю,
Нет, любовь есть вся моя душа.
Я люблю – смеюсь, клянусь и верю…
Ах, как жизнь, мой милый, хороша!..
Верь в любви, что счастью не умчаться,
Верь, как я, о гордый человек,
Что нам ввек с тобой не расставаться
И не кончить поцелуя ввек…
* * *
Порывы нежности обуздывать умея,
На ласки ты скупа. Всегда собой владея,
Лелеешь чувство ты в безмолвии, в тиши,
В святилище больной, тоскующей души…
Я знаю, страсть в тебе питается слезами.
Когда ж, измучена ревнивыми мечтами,
Сомненья, и тоску, и гордость победя,
Отдашься сердцу ты, как слабое дитя,
И жмешь меня в своих объятиях, рыдая, —
Я знаю, милый друг, не может так другая
Любить, как ты! Нет слов милее слов твоих,
Нет искреннее слез и клятв твоих немых,
Красноречивее – признанья и укора,
Признательнее нет и глубже нету взора,
И нет лобзания сильнее твоего,
Которым бы сказать душа твоя желала,
Как много любишь ты, как много ты страдала.
* * *
Боже мой! Вчера – ненастье,
А сегодня – что за день!
Солнце, птицы! Блеск и счастье!
Луг росист, цветет сирень…
А еще ты в сладкой лени
Спишь, малютка!.. О, постой!
Я пойду нарву сирени
Да холодною росой
Вдруг на сонную-то брызну…
То-то сладко будет мне
Победить в ней укоризну
Свежей вестью о весне!
* * *
Точно голубь светлою весною,
Ты веселья нежного пола,
В первый раз, быть может, всей душою
Долго сжатой страсти предана…
И меж тем как, музыкою счастья
Упоен, хочу я в тишине
Этот миг, как луч среди ненастья,
Охватить душой своей вполне,
И молчу, чтоб не терять ни звука,
Что дрожат в сердцах у нас с тобой, —
Вижу вдруг – ты смолкла, в сердце мука,
И слеза струится за слезой.
На мольбы сказать мне, что проникло
В грудь твою, чем сердце сражено,
Говоришь: ты к счастью не привыкла
И страшит тебя – к добру ль оно?..
Ну, так что ж? Пусть снова идут грозы!
Солнце вновь вослед проглянет им,
И тогда страдания и слезы
Мы опять душой благословим.
* * *
Краса моя, рыбачка,
Причаль сюда челнок,
Садись, рука с рукою,
Со мной на бережок.
Прижмись ко мне головкой,
Не бойся ничего!
Вверяешься ж ты морю —
Страшнее ль я его?
Ах, сердце – тоже море!
И бьется, и бурлит,
И так же дорогие
Жемчужины таит!
Аполлон Александрович Григорьев
1822–1864
* * *
Нет, за тебя молиться я не мог,
Держа венец над головой твоею.
Страдал ли я, иль просто изнемог,
Тебе теперь сказать я не умею, —
Но за тебя молиться я не мог.
И помню я – чела убор венчальный
Измять венцом мне было жаль: к тебе
Так шли цветы… Усталый и печальный,
Я позабыл в то время о мольбе
И все берег чела убор венчальный.
За что цветов тогда мне было жаль —
Бог ведает: за то ль, что без расцвета
Им суждено погибнуть, за тебя ль —
Не знаю я… в прошедшем нет ответа…
А мне цветов глубоко было жаль…
* * *
Нет, никогда печальной тайны
Перед тобой
Не обнажу я, ни случайно,
Ни с мыслью злой…
Наш путь иной… Любить и верить —
Судьба твоя;
Я не таков, и лицемерить
Не создан я.
Оставь меня… Страдал ли много,
Иль знал я рай
И верю ль в жизнь, и верю ль в Бога —
Не узнавай.
Мы разойдемся… Путь печальный
Передо мной…
Прости, – привет тебе прощальный
На путь иной.
И обо мне забудь иль помни —
Мне все равно:
Забвенье полное давно мне
Обречено.
К Лавинии
Для себя мы не просим покоя
И не ждем ничего от судьбы,
И к небесному своду мы двое
Не пошлем бесполезной мольбы…
Нет! пусть сам он над нами широко
Разливается яркой зарей,
Чтобы в грудь нам входили глубоко
Бытия полнота и покой…
Чтобы тополей старых качанье,
Обливаемых светом луны,
Да лепечущих листьев дрожанье
Навевали нам детские сны…
Чтобы ухо средь чуткой дремоты,
В хоре вечном зиждительных сил,
Примирения слышало ноты
И гармонию хода светил;
Чтобы вечного шума значенье
Разумея в таинственном сне,
Мы хоть раз испытали забвенье
О прошедшем и будущем дне.
Но доколе страданьем и страстью
Мы объяты безумно равно
И доколе не верим мы счастью,
Нам понятно проклятье одно.
И проклятия право святое
Сохраняя средь гордой борьбы,
Мы у неба не просим покоя
И не ждем ничего от судьбы…
вернуться
43
Счастливая (итал.)