Бессильные мира сего - Стругацкие Аркадий и Борис. Страница 76

Он уловил боковым зрением какое-то нештатное движение за спиной и обернулся. Сэнсей стоял на пороге палаты. В своем полосатом нелепом костюме похожий то ли на беглого зэка, то ли на остолбенелое привидение. Зеленовато-бледный. Потный - крупные капли дрожали на лбу и на шее у него, катились по лысине. Глаза не мигали. Он был не в себе.

Роберт шагнул к нему - подхватить под локоть, проводить к креслу, но сэнсей отстранил его ладонью, сам (неверными ногами) прошел в глубь холла, сам опустился на диван, посидел несколько секунд с прямой спиной, а потом словно вдруг обрушился внутрь себя - осел, как оседает умело взорванное здание, - и лицо его разом перекосилось и обессмыслилось.

Не надо было ему сюда ехать, подумал Роберт с ожесточением. Он достал трубочку нитрокора, отсыпал на ладонь три крупинки, предложил... Сэнсей, как послушный ребенок, высунул язык - язык был плохой, обложенный, с трещинами... Не надо было ехать. Какого черта ему вообще сюда ездить? Какой от него здесь прок? Только сердце зря себе рвет... Вражеский бодигард опустил журнал и с каким-то пристальным, сочувственным, пожалуй, даже, интересом наблюдал за происходящим. Еще любопытствующих нам только здесь и не хватало. Роберт сделал шаг в сторону, чтобы загородить сэнсея собой, загородил его демонстративно и внаглую: охота тебе наблюдать - наблюдай мою задницу...

- Он сказал, что поставит ее на ноги, - проговорил сэнсей - невнятно, словно озябшими губами. Он умоляюще посмотрел на Роберта. - "Встань и иди". И она пойдет. А я не верю.

Роберт промолчал. Что тут было говорить? И в голову ничего даже не приходило. И тут вдруг подал голос вражеский телохранитель:

- Надо верить! - сказал он истово. - Верить надо! Если Он сказал значит, надо верить!

Сэнсей повернулся к нему всем телом и отстранил Роберта, чтобы не мешал. (Без всякой деликатности. Как предмет обстановки.)

- Вы считаете, что это возможно? - спросил он с отчаянием.

- Это не я так считаю. Это Он так считает. - ("Он" у него явно получалось с большой буквы.) - А значит - надо верить!..

Сэнсей что-то проблеял в ответ, что-то жалостливое до непристойности, но Роберт их уже не слушал. Новое действующее лицо появилось в коридоре (со стороны лестницы, что слева): фигура, странно и в то же время страшно знакомая, но совершенно здесь неуместная, - невысокий человек с лицом красно-коричневым и поблескивающим, словно головка курительной трубки, маленький, коренастый, уверенный, - остановился, наблюдая за ними и в то же время неспешно и откровенно застегивая ширинку. Страхагент. Ангел Смерти. Только почему-то в белом докторском халате и даже при хирургической шапочке слегка набекрень. Что он здесь делает, подумал Роберт, а рядом со страхагентом объявился между тем еще один белый халат, и еще один, и еще целый консилиум вдруг образовался в коридоре, тихий, почтительно взирающий на краснолицего (все как один с папками подмышкой, с докторскими наушниками на шее, в белых шапочках, и почти все - в очках). Человек пять. Может быть - шесть. Ежедневный обход - с главврачом во главе - медотряда специального назначения.

Страхагент (главврач?) завершил деликатную свою процедуру, и на лице его обнаружилась улыбка, показавшаяся Роберту зловещей, хотя на самом деле была она, скорее всего, иронической, а может быть, даже приветливой.

- Двуг мой! - провозгласил главврач (страхагент) голосом скрипучим, но громким и даже, пожалуй, звучным. - Какая вствеча! Вад тебя видеть!

Обнаружив его пред собою, сэнсей (что-то бормотавший только что про силу веры или веры в силу) замолчал и сделал безуспешную попытку выбраться из дивана. Роберт подхватил его за вытянувшуюся вперед руку и помог подняться.

- Что вы здесь делаете?! - воскликнул сэнсей, глядя на страхагента почти с ужасом. - Как? Вы - здесь?

- Я собиваюсь пвиобвести это богоугодное заведение, - объяснил страхагент, приближаясь с улыбкой, теперь уже явно доброжелательной, и еще сильнее картавя. - Собственно, я его уже пвиобвел. Можешь меня поздвавить: владелец!

- Поздравляю, - сказал сэнсей с видом полного и безнадежного непонимания.

- Спасибо. Я надеюсь, ты поздвавляешь меня искренне?

Сэнсей издал неопредленный звук, а Роберт вдруг увидел вражеского телохранителя - тот стоял столбом, руки по швам и ел страхагента (главврача? владельца?) преданными глазами. Наступило что-то вроде классической немой сцены: остолбенелый телохранитель, почтительнейше замершие в позах безусловной готовности врачи, сэнсей, ничего не понимающий, а посредине - благодушно и жутковато улыбающийся человек с лицом черно-красным и блестящим, словно головка дорогой курительной трубки. И тут вдруг распахнулась дверь палаты, и в коридор выехал в своей коляске пестрый инвалид, на плече он держал рулон прозрачной ткани, а коляску ему катила скрюченная ведьма с землистым лицом, полуоткрытым ввалившимся ртом и красными глазами.

- "Тебе говорю: встань, - провозгласил инвалид пронзительно и ликующе, словно в трубу протрубил, - возьми постель твою и иди в дом твой!" Каждому да воздастся по вере его!

Никто опомниться не успел, и никто не успел даже удивиться, как колени женщины подломились, она закинула страшное лицо свое с помертвевшими вдруг глазами и повалилась на ковер - мягко и бесшумно, как умеют падать опытные эпилептики. Или алкоголики, утратившие наконец чувство равновесия.

* * *

- Может быть, все-таки закуришь? - спросил Тенгиз осторожно.

- Нет. Воздержусь. Я думаю, он сейчас придет.

Роберт старался говорить по возможности спокойно. Перед глазами у него была Татьяна Олеговна - как она падает навзничь, закинув к потолку мертвое свое лицо... и бегущие к ней со всех сторон развевающиеся белые халаты... и тревожные какие-то звонки все еще дребезжали в ушах, и нечленораздельный гомон многих голосов, и визгливые невнятные приказы: "тара-ра-зепам, струйно!", и страшный голос страхагента-владельца: "Идиот косматый! Мозги в голову удавили? Кветин безгвамотный!.." И поверх всего этого - сухой непреклонный голос сэнсея: "Идите в машину. Я прошу вас - в машину!"... голос командора, а у самого ноги тряслись, старческие тощие ноги в узких брюках в полоску...