К чему эти сказки? - Чейз Джеймс Хедли. Страница 18

– Я говорю сам с собой. Послушайте, старина, пойдите и побродите в саду. Я чувствую, что еще не скоро покину этот дом. Он меня просто заворожил.

Энсон уселся на тахту.

– Я останусь здесь. Если я могу вам помочь…

Но Хармас не слушал его. Бормоча что-то себе под нос, он вышел из комнаты, и вскоре его каблуки застучали по ступенькам лестницы, ведшей в спальню.

Спустя полтора часа они уже ехали назад, в Прютаун.

– Вы знаете, – сказал Хармас после нескольких минут сосредоточенного раздумья, – Мэддокс был прав. Теперь и я начинаю спрашивать себя, за каким чертом мелкий служащий вроде Барлоу страхуется сразу на пятьдесят тысяч? Достаточно взглянуть на его жилье, чтобы понять, что вы имеете дело с бедняком, которому вряд ли придет в голову заниматься такой ерундой.

– Он хотел добиться займа, – ответил страховой агент, пожимая плечами, – а единственным средством для этого была страховка. Я уже объяснил Мэддоксу всю подноготную. Кстати говоря, я не оказывал на Барлоу никакого давления, так что на мой счет можете быть спокойны. А что касается его общественного положения, то вы видели сад. Через пару лет он принес бы Барлоу сотни тысяч дохода, если бы, конечно, бедняга успел осуществить свои планы…

– Он заплатил первый взнос наличными?

– Да.

– Глядя на его дом, не скажешь, что у него были такие деньги.

Энсон нетерпеливо передернул плечами.

– Он вытащил из кармана пачку купюр и отдал ее мне. Откуда она взялась – его личное дело. Если вам что-то не нравится, скажите, что именно?

Детектив бросил на Энсона задумчивый взгляд.

– Не принимайте все так близко к сердцу, старина, – примирительным тоном сказал он, – расскажите мне лучше о миссис Барлоу. Что она за женщина?

– Не знаю, – сухо ответил Энсон, – я видел ее только раз. Лет ей около двадцати восьми, красивая… больше ничего сказать не могу.

– Это была дружная пара?

– По-моему они ладили между собой.

– Вы в этом уверены?

– Не знаю. У меня, по крайней мере, сложилось такое впечатление. Я видел, как Барлоу обращался с женой.

– Здорово он вас провел, – сказал Хармас и сунул в рот сигарету. – Вы поднимались на второй этаж?

Пальцы Энсона впились в руль.

– Он меня провел? Что вы хотите этим сказать?

– У них были разные спальни. В комнате этого бедняги никто не менял белья уже несколько месяцев. – На лице Хармаса появилась брезгливая гримаса. – Кроме того, он тайный развратник и извращенец. В его шкафу я обнаружил книги, от которых у вас волосы встали бы дыбом, и еще много всякой дряни.

– Возможно, вы правы, – отозвался Энсон, – но в вопросах, связанных с хозяйством, они были единодушны, это я уж сам видел.

– Вот как? Почему же тогда их дом похож на свинарник? Нет, дружище, любящая жена всегда создает мужу уют, чего бы ей это ни стоило.

Пятью минутами позже Энсон остановил машину у отеля «Марлборо».

– Простите, но я вас покидаю, – сказал он, – уйма дел сегодня.

– О'кэй, – бросил Хармас, вылезая на тротуар, – в шесть часов я должен встретиться с Джонсоном и вместе с ним задать несколько вопросов миссис Барлоу. Буду держать вас в курсе событий.

Стоя на углу, Фей Ливили заметила, как Хармас вылез из машины Энсона и вошел в отель. Как только Энсон отъехал, она пересекла улицу и вбежала в вестибюль в тот момент, когда Хармас уже взял у портье ключ и направился к лифту. Она приблизилась к конторе и кивнула Тому Нодли, который дежурил в этот день.

– Привет, Том, – сказала она, выдавливая улыбку.

– Здравствуй, крошка, – весело откликнулся Нодли, ощупывая взглядом ее фигуру, – чем могу служить?

– Что это за красавчик взял сейчас ключ? – спросила она, вытащив доллар.

– Стив Хармас, старший следователь «Нэшнл фиделити», а что?

– Просто интересно. Значит, он полицейский?

– Нет, хоть и имеет дело с жульем. Сейчас он, кажется, возится с этим Барлоу, которого пристрелили вчера ночью.

– Понятно, спасибо, Том, счастливо оставаться.

Повернувшись, она грациозной походкой покинула здание.

Доктор Генри, главный врач прютаунской больницы, принял лейтенанта Джонсона и Хармаса в своем кабинете.

– Хармас из «Нэшнл фиделити», – представил Джонсон своего спутника, – Барлоу был застрахован в этой компании. Он…

– Минутку, – прервал его Хармас, – я сотрудничаю с лейтенантом Джонсоном потому, что именно мне обычно приходится заниматься расследованием всех сомнительных случаев, которых в практике моей компании бывает предостаточно. До настоящего времени мы не получили никаких запросов по полису Барлоу. Но мы не хотим, чтобы нас застали врасплох. Барлоу был застрахован на пятьдесят тысяч долларов и подписал полис около десяти дней назад. Обстоятельства исключительные, и, принимая во внимание размер страховки, мы хотели бы убедиться в том, что в деле все чисто.

Доктор Генри, высокий брюнет с едва наметившейся лысиной, пожал плечами.

– Каким образом все сказанное вами касается меня? – спросил он.

– Мы хотим быть уверенными в том, что миссис Барлоу действительно изувечили и изнасиловали, – отвечал Хармас, – и нам нужна соответствующая медицинская справка. Кроме того, возможно, вы дадите какие-то разъяснения…

– Охотно. У этой женщины вывихнута челюсть, и нет никакого сомнения в том, что на нее напали и изнасиловали. Я могу предоставить в ваше распоряжение все необходимые доказательства.

Хармас и Джонсон переглянулись.

– Спасибо, доктор, это как раз то, что нам нужно, – сказал Хармас. – Можно нам теперь поговорить с ней?

– Да, я вас провожу, но, пожалуйста, покороче, лейтенант. Она все еще в шоковом состоянии.

Они поднялись на второй этаж и вошли в палату, где неподвижно лежала Мэг. Жестом остановив своих спутников, доктор Генри приблизился к кровати.

– Миссис Барлоу, лейтенант Джонсон хочет поговорить с вами. Вы в состоянии ответить на несколько вопросов?

Хармас и Джонсон смотрели на женщину с любопытством и состраданием. Левый глаз ее заплыл, вокруг рта было несколько ран, левая щека вспухла и почернела.

Мэг слегка шевельнулась и вздохнула. Хармас почувствовал неясную тревогу.

– Мне немного лучше, – прошептала она, – пусть спрашивает, я попробую ответить.

Джонсон приблизился.

– Простите, миссис Барлоу, – сказал он, – я понимаю, как вы сейчас страдаете, но время, увы, не терпит. Не могли бы вы описать нападавшего?

– Он был маленький, коренастый и совершенно лысый, – сказала она.

– Ага! – воскликнул Джонсон, поворачиваясь к Хармасу. – Тот самый!

Он неожиданно осекся и снова обратился к Мэг:

– А как вы узнали, что он лысый?

Она закрыла глаза и помолчала.

– Во время борьбы… шляпа упала… Я хотела схватить его за волосы, но волос не было…

– Вы помните, как он был одет?

– Черный плащ и черная шляпа.

Джонсон кивнул.

– Благодарю вас, миссис Барлоу, – сказал он, – и с моей стороны вопросов больше нет. Поправляйтесь скорее.

В следующее мгновение к кровати подошел Хармас.

– Миссис Барлоу, – спросил он тихо, – почему вы с мужем решили поехать в парк Вэла Джейсона?

Мэг искоса взглянула на него.

– Почему? Да так… Это Филу захотелось. Была годовщина нашей свадьбы, он повез меня обедать в «Постоялый двор», а потом решил прокатиться…

Она умолкла и закрыла лицо руками.

– На сегодня довольно, – сказал доктор Генри, – миссис Барлоу устала.

– Да, это тот самый тип, – сказал Джонсон, идя по коридору, – ему всегда удается смыться, и полиции теперь придется все время быть начеку.

– Пойдемте взглянем на Фила Барлоу, – неожиданно предложил Хармас, – ему мы, по крайней мере, не помешаем отдыхать.

– Зачем он вам нужен? – спросил Джонсон.

– Хотелось бы увидеть счастливца, которому удалось жениться на такой куколке, – ответил Хармас и с улыбкой подмигнул лейтенанту.

Служащий морга невозмутимо снял с тела простыню.