Ад — это вечность - Бестер Альфред. Страница 16

Белиал полез в угол, выбросил оттуда зонтики, железные клейма и подобный хлам, потом вылез с полными руками сухих поленьев.

— Огненный алтарь, — сказал он и споткнулся. Поленья разлетелись. Брафф наклонился, чтобы помочь ему собрать дрова.

— Гадание! — пронзительно выкрикнул Риммон, вытащил из коробки сверкающую ящерицу и начал черкать на ее спине куском древесного угля, записывая порядок, в каком Брафф подбирал поленья для огненного алтаря.

— Где у нас восток? — спросил Риммон, ползая за ящерицей, которая была склонна удалиться по своим делам. Саммуз указал вниз. Риммон коротко кивнул в знак благодарности и начал производить сложные вычисления на спине ящерицы. Постепенно рука его двигалась все медленнее. К тому времени, как Брафф сложил дрова на алтарь, Риммон держал ящерицу за хвост, проверяя свои записи. Наконец, он встал и запихал ящерицу под поленья. Их тут же охватило пламя.

— Саламандра, — сказал Риммон. — Неплохо, а?

Дагон воодушевился.

— Пирология! — Он подбежал к огню, сунул нос чуть ли не в самое пламя и запел: — Алеф, бет, гиммел, далес, он, вау, зайин, чес…

Белиал нервно заерзал и пробормотал Саммузу:

— Когда он проделывал это в прошлый раз, то заснул.

— Это еврейский, — ответил Саммуз, словно это все объясняло.

Песнопение постепенно замерло и Дагон, с плотно закрытыми глазами, скользнул в самый огонь.

— Ну вот, опять! — воскликнул Белиал.

Они вытащили Дагона из огня, похлопали по лицу, чтобы погасить усы. Саммуз втянул носом запах паленых волос, затем указал на плавающий над головами дым.

— Дымология, — сказал он. — Она не подведет. Мы узнаем, что он такое.

Все четверо взялись за руки и запрыгали вокруг облака дыма, раздувая его, вытянув губы трубочками. Постепенно дым исчез. Саммуз выглядел угрюмым.

— Она все-таки подвела, — пробормотал он.

— Только потому, что он не присоединился.

Они сердито уставились на Браффа.

— Ты! Обманщик!

— Вовсе нет, — ответил Брафф. — Я ничего не скрываю. Конечно, я не верю в практические результаты того, что здесь происходило, но это неважно. Я располагаю всем временем в мире.

— Неважно? Ты хочешь сказать, что не веришь?..

— Ну, никто не заставит меня поверить, что такие клоуны имеют что-то общее с истиной… Тем более с Его Верховенством Сатаной.

— Слушай, осел, мы и есть Сатана! — Затем они понизили голоса и добавили явно для невидимых ушей: — Так сказать… без обиды… временно исполняющие обязанности… — К ним вернулось негодование. — Но мы в силах понять тебя. Мы тебя раскусим. Мы сорвем завесу, разрушим печать, стащим с тебя маску, проделаем все известные гадания… Принесите железо!

Дагон загремел тачкой, наполненной кусками железа, грубо напоминающими по форме рыбу.

— Это гадание никогда не подводит, — сказал он Браффу. — Возьми карпа… любого.

Брафф взял наугад железную рыбу. Дагон раздраженно выхватил ее и сунул в крошечный тигель. Тигель он поставил на огонь, и Саммуз звонил в колокольчик, пока железо не раскалилось добела.

— Это не может подвести, — пыхтел Дагон. — Феррология никогда еще не подводила…

Брафф не знал, чего ждали все четверо. Наконец, они разочарованно вздохнули.

— Подвела? — с усмешкой спросил Брафф.

— Давайте попробуем Плюмбологию, — предложил Белиал.

Остальные кивнули и бросили раскаленное железо в горшок со свинцом. Железо зашипело и задымилось, словно его бросили в воду. Свинец расплавился. Белиал поднял горшок и стал лить серебристую жидкость на пол. Брафф отскочил, уберегая ноги от брызг.

— Ми-ми-ми-и-и-и… — запел Белиал, но не успел начать свое заклинание, как раздался треск, словно пистолетный выстрел. Одна из кафельных плиток пола раскололась. Расплавленный свиней с шипением исчез, а из дыры внезапно забил фонтан воды.

— Опять прохудились трубы, — проворчал Белиал.

— Феноменально! — завопил Дагон, с благоговейным видом подошел к фонтану, опустился на колени и зажужжал: — Алиф, ба, та, за, джим, ха, ка, дал… — Через тридцать секунд глаза его закрылись и он упал в воду.

— Это арабский, — объяснил Саммуз. — Давайте просушим его, иначе он поймает насморк.

Саммуз и Белиал подхватили Дагона под руки и подтащили к огненному алтарю. Они несколько раз провели его вокруг и были готовы остановиться, когда Дагон внезапно произнес:

— Не останавливайте меня. Гирология…

— Но ты перебрал все алфавиты, — возразил Саммуз.

— Нет, остался еще греческий. Кружитесь, кружитесь… Альфа, бета, гамма, дельта… Ой!

— Нет, следующий эпсилон, — подсказал Саммуз и тут же воскликнул: — Ой!

Брафф повернулся посмотреть, от чего они ойкают.

В лабораторию входила девушка. Она была невысокая, рыжеволосая и восхитительно стройная. Рыжие волосы были завязаны сзади греческим узлом. Она несла на лице выразительное раздражение, ярость — и ничего, кроме…

— Ой! — пробормотал Брафф.

— Вот! — выкрикнула она. — Опять! Сколько раз… — Голос ее прервался, она подбежала к стене, схватила громадную стеклянную реторту и метко запустила ее в коротышек.

— Сколько раз я буду повторять, — сказала она, когда реторта разлетелась, — чтобы вы прекратили заниматься этой чепухой, не то я доложу о вас?!

Белиал, пытаясь остановить кровь из пореза на щеке, невинно улыбнулся.

— Ну, Астарта, ты же не скажешь Ему, верно?

— Я не буду молчать, раз вы уничтожаете мой потолок и льете черт знает что в мои апартаменты! Сначала расплавленный свинец, потом вода!.. Пропали четыре недели работы! Уничтожен мой мератоновый стол! — Она изогнулась и продемонстрировала красный рубец, тянущийся по спине от плеча. — Уничтожено двадцать дюймов кожи!

— Мы оплатим ремонт, Астарта!

— А кто оплатит боль?

— Лучше всего таниновая кислота, — серьезно посоветовал Брафф. — Заварите очень крепкий чай и сделайте примочку. Хорошо снимает боль.

Рыжая головка повернулась, Астарта уставилась на Браффа бесподобными зелеными глазами.

— Кто это?

— М-мы не знаем, — заикаясь, произнес Белиал. — Он только что появился здесь и… Поэтому мы… Может быть, это дельфин…