Сказка о Тройке (ил. И.Гончарука) - Стругацкие Аркадий и Борис. Страница 14

– Какого калибра? – рявкнул полковник.

Лавр Федотович взял бинокль и наставил на шутника. Однако полковник мирно спал, и Лавр Федотович, снизойдя к его слабости, пренебрег и успокоился.

– Продолжаем дневное заседание Тройки, – произнес он. – Следующий. Доложите, товарищ Зубо.

Роман, удостоверившись, что Спиридону до понедельника не угрожает опасность быть передану в кружок юных планеристов или пущену в распыл, что-то шепнул Эдику и на цыпочках вышел. Комендант раскрыл очередную папку и принялся докладывать:

– Дело номер шестьдесят четвертое. Фамилия…

– Постойте, – сказал Фарфуркис. – Почему шестьдесят четвертое? Должно быть семьдесят второе.

– Согласно протоколу, – устало сказал комендант.

– Согласно какому протоколу?

– Согласно протоколу вчерашнего вечернего заседания. Вот протокол.

Фарфуркис ознакомился с протоколом и сделал несколько пометок в своей записной книжке.

– Продолжайте, товарищ Зубо, – сказал Лавр Федотович.

– Фамилия: не установлена. Имя: не установлено. Отчество: не установлено…

– Протестую, – сказал Фарфуркис. – Что значит не установлено? Надо установить! В милицию обратиться, если потребуется…

– Запирается, сволочь, – сказал Хлебовводов кровожадно.

– Это из пришельцев, – вяло сказал комендант. – У них не всегда есть.

– Я категорически протестую! – закричал Фарфуркис, распаляясь и бешено листая свою книжку. – В инструкции сказано абсолютно четко! Параграф шестой главы четвертой части второй… Вот! «В случае, если необъясненное явление представляет собой живое существо, но по каким-то причинам собственное имя его не может быть установлено, надлежит в целях удобства регистрации и идентифицирования придать ему фамилию, имя и отчество по выбору и утверждению Тройки. Примечание: во избежание имперсонаций, злоупотреблений и диффамаций запрещается присваивать указанным живым существам имена широко известных деятелей истории, литературы и искусства. Примерный список имен – см. „Приложение № 19“.» Вы что, инструкции никогда не читали?

– Да! Не читал! – сказал комендант, распаляясь. – Это не мне инструкция, это вам инструкция! Мне ее и в руки не дают! А вы вот вечно не дослушаете… У меня вот приложение к анкете есть: «Краткое описание дела номер шестьдесят четвертого».

– Какое там еще описание, – сказал Фарфуркис, но вид имел смущенный и вновь листал записную книжку.

– Сами же на прошлом инструктаже велели: если нет у человека ФИО, пускай будет хоть описание. Вот товарищ Выбегалло и составило… Говорят, говорят, и сами не знают, что говорят…

– Эта… – решился вставить Выбегалло. – Фэ се ке дуа адвиенн се ки пурра,[6] значить…

– Затруднение? – мертвым голосом осведомился Лавр Федотович. – Товарищ Фарфуркис, устраните.

– Да, действительно, – признался Фарфуркис. – Я несколько поторопился с протестом. Дело в том, что я исходил из параграфа шестого, в то время как рассматриваемое дело подпадает под параграф седьмой той же главы, где говорится: «В случае, если необъясненное явление представляет собой субстанцию, лишь с некоторой долей неопределенности могущую быть названной живым существом, то есть если самый факт идентификации необъясненного явления как живого существа представляет для Тройки какие-либо затруднения…» – вот тогда, товарищи, действительно надлежит именовать такое явление по номеру дела и прилагать к анкете краткое описание… Я снимаю свой протест.

– Устранили? – осведомился Лавр Федотович. – Продолжайте, товарищ Зубо.

– А что мне теперь продолжать? – спросил комендант. – Пункт четвертый продолжать или сначала описание?

– А какая разница? – опрометчиво ляпнул Хлебовводов, но тут же испугался и полез зачем-то под стол.

Фарфуркис бешено листал книжку в поисках указаний и – не находил. Полковник проснулся и тяжело задумался. Даже Выбегалло попытался задуматься, но от натуги у него пошла носом кровь, и ему стало не до того. Я поглядел на Лавра Федотовича и ощутил себя потрясенным. Лавр Федотович возвышался над всеми нами, как некий бастион. Страшно было даже представить себе, какая титаническая мыслительная работа кипела сейчас за гранитным фасадом его спокойствия и невозмутимости. Пункт четвертый или описание? Описание или пункт четвертый? Это было не напускное спокойствие и не фальшивая невозмутимость. Это была беспредельная убежденность в том, что он один несет ответственность за все, убежденность, выкованная и отшлифованная десятилетиями работы на ответственных должностях.

– В инструкции нет соответствующих указаний, – обреченно произнес Фарфуркис.

Назревала трагедия, кошмарный беспрецедентный конфликт, разрешить который могло только чудо. И чудо свершилось.

– Доложите описание, – просто сказал Лавр Федотович.

И все ожило. Фарфуркис, просияв лицом, принялся делать пометки в протоколе. Хлебовводов вылез из-под стола и стал преданно смотреть на Лавра Федотовича. Полковник умиротворенно улыбнулся и снова заснул. Что же касается Выбегаллы, то он позволил себе дважды высморкаться, и притом таким образом, что произведенные им звуки могли быть легко восприняты и как слова безудержного восхищения на французском диалекте. Мы с Эдиком горячо пожали друг другу руки.

– Описание дела номер шестьдесят четвертого, – прочитал комендант. – «Дело номер шестьдесят четыре представляет собой бурую полужидкую субстанцию объемом около десяти литров и весом в шестнадцать килограммов. Не пахнет. Вкус остался неизвестен. Принимает форму сосуда, куда налили. На гладкой поверхности принимает форму круглой лепешки толщиной до двух сантиметров. Если посыпать солью, корчится. Питается сахарным песком. Со временем не протухает. Способно восстанавливать изъятые из него массы». – Комендант отложил описание и вернулся к анкете. – Пункт четвертый. Год и место рождения: не установлены, но, вероятно, не на Земле…

– Вероятно! – саркастически сказал Фарфуркис. – Это вы нам потом все обоснуете, – сказал он Выбегалле, погрозив пальцем.

– Всенепременнейше! – бодро отозвался профессор Выбегалло. – Народ будет доволен!

– Национальность, – повысив голос, продолжал комендант. – Вероятно, пришелец. Образование: вероятно, высшее. Знание иностранных языков: вероятно, знает. Профессия и место работы в настоящее время: вероятно, пилот космического корабля. Был ли за границей: вероятно…

– То есть как? – вскинулся Хлебовводов. – То есть как это – вероятно?

– А так! – огрызнулся комендант. – Откуда мне знать? Может, он из Швеции сюда прибыл, он же не разговаривает…

– По-моему, бдительность у нас не на высоте, – сказал Хлебовводов. – Фарфуркис, занесите-ка ты, браток, на всякий случай в протокол: Хлебовводов, мол, напоминает коменданту о бдительности!

Комендант с ненавистью поглядел на него и продолжал:

– Краткая сущность необъясненности: неизвестное существо (возможно, вещество) с неизвестной планеты (возможно, с кометы) невыясненного химического состава и с принципиально неопределяемым уровнем интеллекта. Данные о ближайших родственниках отсутствуют, адрес постоянного местожительства неизвестен. Все.

– Ничего себе – все! – желчно хохотнув, сказал Хлебовводов. – Это был я директором конного парка номер два погрузо-разгрузочной конторы номер девять в одна тысяча девятьсот пятьдесят втором году, и приходит ко мне один мерин. Я, говорит, мерин. Документов нет, языков не знает, имя тоже неизвестно. Мне бы его гнать в три шеи или в милицию сдать, а я его по неопытности принял, понимаешь: чего там, думаю, пускай, мерин ведь. А он через неделю жеребенка приносит – раз! Скрывается без следа – два! И еще пять мешков овса как корова языком слизнула… Вот тебе и мерин. А ты мне тут толкуете – неизвестно, мол, возможно, не обнаружено… Как дети, ей-богу!

– Да-да! – решительно сказал Фарфуркис. – Я тоже не удовлетворен. Это не работа, знаете ли. Коменданту простительно, но вы, товарищ Выбегалло, меня удивляете.