Дьявольский интерфейс - Бестер Альфред. Страница 14

— С какой стати — я? Разве я знаменитость? У меня нет даже ни единой акции Объединенного Всепланетного.

— Ты ему нравишься. Уж не знаю почему. По-моему, только ему ты и нравишься.

— Ладно. Но спроси его, могу ли я прихватить с собой друзей.

Фе кивнула и пропала с экрана видеотелефона.

Мои друзья решительно запротестовали. Дескать, плевали они на это «событие века» — каждый из них присутствовал на массе «событий века», и всегда это было горьким разочарованием. Тут они стали наперебой поносить так называемые исторические события — боксерское восстание в Китае в самом начале XX века, Бенджамина Франклина и его молниеотвод, капитана Блая и бунт на его корабле «Баунти»… Я едва сумел вставить словечко в поток их воспоминаний.

— Послушайте, — сказал я, — мне нет никакого дела до приземления трех обледенелых мужиков, но это замечательная возможность показать вам человека, которого мы собираемся убить. Неужели вам не интересно взглянуть на свою жертву и оценить, что это за личность?

Тут на экране опять появилась Фе.

— Все в порядке. Гинь. Секвойя не возражает. Говорит, чем больше народу, тем веселее. Я встречу вас у главной проходной и проведу внутрь.

Она исчезла, а мы впятером вышли на крышу моего дома и сели в вертолет. Мои приятели судачили обо мне, как будто у меня уши были забиты ватой.

— Кто такая эта девчушка?

— Сэм говорит, он с ней уже три года.

— М'банту, а она часом не зулуска?

— К сожалению, нет. Наши женщины помассивней будут. Скорее всего, в ее жилах течет кровь индейцев маори или ацтеков с большой примесью белой крови. Только у англосаксонок такие тонкие кости.

— Гиня всегда тянет на экзотику.

— Вечно он отстает от времени в своих вкусах.

— Она миленькая.

— Игриво-подвижная, как молодой дельфин!

— Хотел бы я знать, сколько у Гиня перебывало девиц!

— Сэм знает совершенно точно. У него все записано.

Пока они пересмеивались, я думал свою думу: почему моя Фе-глярка стрекотала на двадцатке — словно не сомневалась, что мои друзья ее понимают. Во мне росло не очень приятное ощущение, что я знаю далеко не все о творящемся в милой головке Фе. И у меня было нехорошее предчувствие, что затеваемая для Секвойи катастрофа добром не кончится — все пойдет наперекосяк. Мне вдруг захотелось съездить в университетский госпиталь и уговорить Хриса побыстрее вернуться домой.