Фантастика, 1963 год - Андреев К.. Страница 96

— А что было потом?

— Волны выбросили челн на берег песчаный. Чайки кричали вокруг, дерзко кружились они над головой Одиссея… И плача кричали: “Ты жив, Одиссей!” Долго скитался герой, но все его гнали… Там хлеба кусок, там гроздь винограда — вот и вся его пища… Годы прошли. Узнать в старике ослепленном героя никто не посмел, и однажды, было это в Афинах, сидел Одиссей у огня, знатный хозяин велел миску с супом налить… Кто-то пел, и струны звенели, и шумно было вокруг… А потом разговор сам собой зашел о войне и потерях, и имя — Одиссея ктото назвал, говоря: “Нет, не пала бы Троя, если бы муж многомудрый хитрость свою не исполнил бы смело”. Так они говорили, а нищий старик ближе сел к очагу. Свет без глаз не увидишь, только тепло шло к нему. И герои, друзья вдруг встали вокруг.

“Ты один, Одиссей, нас пережил. Неужели бесследно мы из жизни ушли?” — так сказали герои, и тогда Одиссей, вспомнив все, вдруг поднялся и, босыми ногами осторожно ступая, в угол пошел, где звенела кифара, и робко ее попросил… И, струны взяв все в ладонь, сразу их отпустил… Звук едва замер, запел Одиссей про Ахилла, про гнев его страшный, столько горя принесший ахейцам. Так и ходит герой по земле своей милой. Кто накормит, кто псов натравит, но слава о подвигах великих героев живет, и с нею живы они… И часто сила неведомая гонит его к этому берегу. Знает он — там, в дымке тумана, берег Итаки родной…

Мы вернулись к нашему аппарату. “Тележка” ответила на прикосновение Артема ворчанием моторов.

Артем набрал на пульте аппарата какие-то цифры.

В задумчивости я опустился на сиденье.

— Судя по всему, этот старец считает Одиссея и Гомера одним и тем же лицом… — сказал я. — Не знаю, как на это посмотрят мои коллеги… Некоторые, безусловно, встретят мое сообщение без энтузиазма…

— Вот что, — сказал Артем. Он стоял на земле и наклонился ко мне, грудью опираясь на борт “тележки”. — Поверните к себе вот эту рукоять.

Я выполнил его указание и только тогда, когда Артем зашагал по тропинке навстречу старцу, а тот встал и пошел к нему навстречу, по знакомому дрожанию на глазах расплывающихся предметов я понял, что Артем остается… И откуда-то странно искаженный пришел вдруг возглас старца:

О Зевс, наш родитель! Так есть еще боги на светлом Олимпе! Не ты ли это, сын мой, Телемах?

До сих пор не могу разобраться в случившемся.

Меньше всего я мог ожидать, что так поступит человек, влюбленный в технику. Меньше всего…