Дети Эдгара По - Страуб Питер. Страница 112

— Филлип? Насколько здесь безопасно? — Она озиралась, крепко обхватив себя скрещёнными руками, точно ей было холодно, хотя температура уже подбиралась к восьмидесяти градусам [125].

Он пожал плечами.

— В точке «ноль» ещё довольно жарко. Но Оппи [126] говорит, что вокруг уже нормально, только долго нельзя. Пятнадцать минут. Ничего с нами не случится.

Дьюи не знала, о чём он говорит. Может, о солнечном ожоге. Поблизости не было никакой тени. Не было вообще ничего.

Миссис Гордон кивнула, не улыбаясь. Несколько минут спустя она протянула руку, взяла ладошку Сьюз в свою и крепко её сжала.

Они продолжали идти через пустоту.

И вдруг, прямо перед ними, земля плавно скользнула вниз, в огромное зелёное море. Дьюи сделала ещё пару шагов и увидела, что это не вода. Это было стекло. Сверкающее желтовато-зелёное стекло было повсюду, оно раскрашивало бесприютную, голую пустыню, насколько хватало глаз. Оно было не гладкое, как полированная стеклянная чаша, и не острое, как битые бутылки, но такое, как если бы огромная свеча растаяла, залив всё вокруг зелёным воском.

Доктор Гордон наклонился и отломил кусок величиной с ладонь. Кусок походил на зелёный извилистый корень. Он отдал его Сьюз.

— С днём рождения, детка, — сказал он. — Я очень хотел, чтобы ты это увидела. Парни назвали его тринитит.

Сьюз вертела кусок стекла в ладонях. Сверху он был блестящий, с какими-то пузырьками внутри, и походил на зелёную арахисовую скорлупу. Снизу он был весь в ямках и шершавой грязи от приставшего песка.

— Он очень-очень старый? — спросила она.

Доктор Гордон покачал головой.

— Очень-очень новый. Сегодня ему три недели. Это первый новый минерал, созданный на нашей планете за миллионы лет. — Судя по голосу, это его радовало.

Дьюи отсчитала в уме три недели назад. Сегодня было шестое августа. Три недели назад они встали рано и видели яркую вспышку.

— Это сделала та штука? — спросила она.

Доктор Гордон удивился. Он сдвинул свою шляпу на затылок и на минуту задумался.

— Наверное, теперь уже можно рассказать вам об этом, девочки, — сказал он. — Да, это сделала та штука. Она была такая горячая, что расплавила землю. Выше ста миллионов градусов. Горячее самого солнца. Семьдесят пять акров песка превратились в стекло.

— Как это поможет нам выиграть войну? — спросила Дьюи. Странно было говорить вслух о секретах.

— Она расплавит всех япошек! — сказала Сьюз. — Правда, папа?

Миссис Гордон моргнула.

— Ну, если трезвые головы победят, — сказала она, — то мы никогда этого не узнаем, правда, Филлип? — Она взглянула на доктора Гордона, потом отошла чуть в сторону и стала смотреть на горы.

— Вы, девочки, идите, погуляйте тут пока, — сказал он. — Но как только я позову, мигом назад, о’кей?

Дьюи и Сьюз согласились и ступили на зелёное море стекла. Странная искривлённая поверхность трещала и хрустела под ногами, как будто они шагали по заплетённому в косы льду. Они шли вперёд, пока всё вокруг не стало зелёным: зелёная мозаика под ногами переходила в тёмную зелень у горизонта.

— А я и не знала, что всякие военные штуки могут делать такую красоту, — сказала Сьюз. — Мы прямо как на планете Оз, правда?

Этот вопрос поразил Дьюи не меньше, чем окружавший их пейзаж. Обычно Сьюз вела себя так, словно её не существовало.

— Похоже, — кивнула она.

— Наверное, из этого и построили Изумрудный Город. — Сьюз наклонилась и подняла длинный плоский кусок. — Я Бастинда. Склонитесь перед моей могущественной магией. — Она взмахнула своим зелёным стеклянным жезлом, от него откололся кусок и отлетел на несколько футов. Девочка хихикнула.

— Я хочу отвезти немного страны Оз домой, — сказала Сьюз. Она вытащила край индийской полосатой кофточки из юбки и положила в него зеленое стекло.

Завернув подол блузки наподобие кармана, Сьюз стала наполнять его стеклом. Дьюи, опустив голову, прошла несколько шагов в поисках одного безупречного фрагмента, который она могла бы взять с собой. Стеклянная поверхность имела всего полдюйма в глубину, и многие кусочки, которые поднимала Дьюи, крошились и ломались прямо у неё в руках. Она нашла один странный, закруглённый комок, но тонкая стеклянная оболочка треснула под её пальцами, как яичная скорлупа, а внизу оказалась обыкновенная грязь. Наконец ей удалось найти плоский кусок, который был больше её ладони с растопыренными пальцами. Сьюз едва удерживала концы блузки.

Дьюи как раз рассматривала большой кусок с полосками чего-то красновато-коричневого внутри, когда раздался свист доктора Гордона.

— Возвращайтесь. Немедленно, — позвал он.

Она взглянула на Сьюз, и та улыбнулась в ответ, чуть заметно. Они медленно шагали назад, пока полоска коричневой грязи снова не замаячила перед ними. У самого края Дьюи ненадолго обернулась, стараясь запечатлеть в памяти увиденное. Потом ступила на голую, опалённую землю.

Они молча подходили к машине, сжимая свои новые хрупкие сокровища.

Доктор Гордон открыл багажник и достал оттуда чёрную коробку с круглой линзой как у фотоаппарата. Потом присел на корточки.

— Так, а теперь давайте сюда всё, что вы принесли, по очереди, — сказал он.

Сьюз вытащила из своей блузки плоский кусок стекла с камешками внутри. Когда доктор Гордон поднёс его к чёрной коробке, стрелка шевельнулась, и коробка несколько раз щёлкнула. Он положил кусок к ноге и потянулся за следующим. Тот был круглым, как яйцо, и от него стрелка сразу запрыгала. Коробка затрещала, словно цикада.

Его доктор Гордон положил к другой ноге.

— Этот слишком горячий, домой его брать нельзя, — сказал он.

Сьюз вытащила следующий.

— Этот нисколько не горячий, — сказала она, положив на него ладонь.

Мать потрепала Сьюз по голове.

— Речь не о температуре, милая. О радиации. Это счётчик Гейгера.

— А. Понятно. — Сьюз отдала кусок отцу.

Дьюи знала, что такое счётчик Гейгера. На Горе почти все старшие дети знали это. Она не очень представляла, что он измеряет, но знала, что он имеет отношение к той штуке, и потому важен.

— А папа тоже помогал это делать? — спросила она, передавая свой кусок доктору Гордону.

Миссис Гордон едва слышно сглотнула и одной рукой обняла Дьюи за плечи.

— Ну, конечно. Ничего этого не было бы без таких храбрых парней, как Джимми… как твой папа.

Дьюи прижалась к миссис Гордон и молча кивнула.

Доктор Гордон велел Сьюз выбросить два куска, похожих на яйцо. Остальные он завернул в газету и положил в коробку от ботинок, тоже набитую смятыми газетами, потом протянул руку за куском Дьюи.

Дьюи покачала головой.

— Можно я буду держать его в руках? — Она не хотела, чтобы он смешался с трофеями Сьюз. Переглянувшись с женой, доктор Гордон пожал плечами, перевязал обувную коробку бечёвкой и поставил в багажник. Потом они сняли туфли и носки и вытряхнули из них всю пыль, прежде чем сесть в машину.

— Спасибо, папа, — сказала Сьюз. Она поцеловала его в щёку и забралась на заднее сиденье. — Могу поспорить, что у меня никогда больше не будет такого замечательного дня рождения.

Дьюи подумала, что это, наверное, правда. По крайней мере, места чудеснее этого она не видела. Когда они ехали на восток, она прижалась лицом к стеклу и улыбалась пустыне. Закрыв глаза, Дьюи ощутила приятную тяжесть сокровища, которое крепко прижимала к груди. Последний подарок папы, кусочек прекрасного моря зелёного стекла.

Тиа В. Трэвис