Жребий Салема - Кинг Стивен. Страница 49

Перед глазами возник заголовок в дешевом бульварном издании: «ЖЕНА МОЛОДОГО ПИСАТЕЛЯ ГИБНЕТ В ЯКОБЫ СЛУЧАЙНОЙ АВАРИИ НА МОТОЦИКЛЕ». Вся статья – умело сформулированные домыслы. Возможно, там даже поместили фотографию с места происшествия, слишком кровавую для местной газеты, но зато как раз по вкусу таким, как Мейбл.

Но самым ужасным было то, что матери удалось заронить зерно сомнения. Глупость, конечно! Неужели она воображала, что до встречи с ней у него не было другой жизни и он хранился где-то в холодильнике в вакуумной упаковке? Глупости! И все-таки сомнение было посеяно. И подростковую враждебность, которую нередко вызывала в ней мать, вытесняло что-то темное, похожее на ненависть.

Она заставила себя отбросить эти мысли и, прикрыв лицо рукой, погрузилась в неспокойную дремоту, которую прервал резкий звонок телефона внизу.

– Сьюзен, это тебя! – крикнула мать.

Она спустилась вниз и бросила взгляд на часы – половина шестого. Солнце уже клонилось к закату. Миссис Нортон хлопотала на кухне, готовя ужин. Отец еще не вернулся.

– Алло?

– Сьюзен? – Голос был знакомым, но узнать его сразу не получилось.

– Да, кто это?

– Ева Миллер, Сьюзен. У меня плохие новости.

– Что-то с Беном? – Во рту у девушки моментально пересохло, и рука невольно потянулась к горлу.

Миссис Нортон с половником в руке наблюдала за ней из дверей кухни.

– Была драка. После обеда сюда приходил Флойд Тиббитс…

– Флойд!

При упоминании Флойда миссис Нортон невольно вздрогнула.

– …и я сказала, что мистер Миерс спит. Он сказал: «Ладно», – держался, как обычно, очень вежливо, но одет был очень странно. Я даже спросила, все ли в порядке. На нем было старинное пальто, какая-то немыслимая шляпа, а руки засунуты в карманы. Я не стала рассказывать об этом мистеру Миерсу, когда он проснулся. Тут и так столько всего произошло…

– Что случилось?! – закричала Сьюзен.

– Флойд его избил, – сокрушенно ответила Ева. – Прямо на стоянке возле пансиона. Шелдон Корсон и Эд Крейг выскочили и оттащили его.

– А что с Беном? С ним все в порядке?

– Боюсь, что нет.

– А именно? – Она сжала трубку так сильно, что костяшки пальцев побелели.

– Флойд напоследок успел ударить с такой силой, что мистер Миерс отлетел к машине и разбил голову. Когда Карл Форман привез его в больницу в Камберленде, он был без сознания. Больше я ничего не знаю. Если ты…

Но Сьюзен уже повесила трубку и сдернула с вешалки куртку.

– Сьюзен, что случилось?

– Твой милый Флойд Тиббитс избил Бена так, что тот теперь в больнице, – ответила та, даже не чувствуя, что по щекам текут слезы, и выскочила из дома.

В половине седьмого Сьюзен уже была в больнице и сидела на неудобном пластиковом стуле, тупо глядя в журнал «Все о домашнем хозяйстве». Она с горечью подумала, что никто больше не пришел, и даже собралась позвонить Мэтту Берку, но испугалась, что может пропустить доктора, и осталась на месте.

Стрелки на настенных часах приемного покоя еле ползли, и в десять минут восьмого в дверях показался доктор с пачкой бумаг в руке.

– Мисс Нортон?

– Да. С Беном все в порядке?

– Сейчас трудно сказать. – Увидев, как у нее вытянулось лицо, доктор поспешил добавить: – Судя по всему, да, но пару-тройку дней ему лучше провести у нас. У него трещина кости, многочисленные ушибы и жуткий синяк под глазом.

– Мне можно его увидеть?

– Нет, не сегодня. Ему дали успокоительное.

– Хотя бы на минутку? Пожалуйста! Всего минутку!

Доктор вздохнул.

– Можете взглянуть на него, если хотите. Он, наверное, уже уснул. И не надо с ним разговаривать, если он сам не заговорит.

Он проводил Сьюзен на третий этаж и довел до палаты в конце коридора. В воздухе стоял запах лекарств. На второй койке мужчина с журналом в руках бросил на вошедших безучастный взгляд.

Бен с закрытыми глазами лежал под натянутой до подбородка простыней. Он был таким бледным и неподвижным, что Сьюзен даже испугалась, не умер ли он, пока доктор разговаривал с ней внизу. Однако, разглядев, что грудь под простыней медленно поднималась и опускалась, она так обрадовалась, что у нее невольно даже подкосились ноги.

Сьюзен вглядывалась в лицо Бена, даже не замечая на нем синяков и ссадин. Мать обозвала его нюней, и Сьюзен начинала понимать почему. В его лице читались какая-то одухотворенность и трепетность (жаль, что не было других слов, потому что эти скорее подходили местному библиотекарю, который в свободное время сочинял напыщенные оды, воспевавшие бледно-желтые нарциссы – в духе средневекового английского поэта Эдмунда Спенсера). А вот волосы были точно мужскими – черные и густые, они, казалось, окружали голову будто нимб, что только подчеркивалось белой марлевой повязкой.

Я люблю его! – подумала она. Поправляйся скорее, Бен. Поправляйся, заканчивай свою книгу и забери меня отсюда, если я тебе нужна. Салемс-Лот не принес нам обоим счастья.

– Думаю, вам лучше уйти, – сказал доктор. – Возможно, завтра…

Бен пошевелился и застонал. Глаза медленно открылись, потом закрылись и снова открылись. Во взгляде, затуманенном лекарством, промелькнуло узнавание, и Бен протянул к ней руку. Из глаз Сьюзен брызнули слезы, но она улыбнулась и сжала его руку.

Его губы шевельнулись, и Сьюзен наклонилась, чтобы лучше расслышать.

– В этом городе живут настоящие убийцы, верно?

– Бен, мне так жаль!

– Кажется, я успел ему выбить пару зубов, до того как отключился, – прошептал Бен. – Неплохо для литератора!

– Бен…

– Думаю, на сегодня достаточно, мистер Миерс, – произнес доктор. – Дайте лекарству подействовать.

Бен скосил глаза на врача:

– Еще одну минутку.

– Я уже это слышал от нее! – возмутился доктор.

Бен снова сомкнул веки, но тут же открыл и произнес что-то неразборчивое.

– Что, милый? – наклонилась Сьюзен поближе.

– Сейчас уже стемнело?

– Да.

– Я прошу тебя сходить…

– К Мэтту?

Он кивнул.

– Скажи ему… я прошу его тебе все рассказать. Спроси его… знает ли он отца Каллахэна. Он поймет.

– Хорошо, – пообещала Сьюзен. – Я ему все передам. А ты поспи. И пусть тебя ничто не тревожит.

– Ладно. Я люблю тебя. – Пробормотав что-то еще, Бен закрыл глаза, и дыхание его стало глубоким.

– Что он сказал? – поинтересовался доктор.

– Было похоже на «Закройте все окна», – нахмурившись, ответила Сьюзен.

Когда она спустилась забрать куртку, в приемном покое ждали Ева Миллер и Проныра Крейг. На Еве было старое осеннее пальто с линялым рыжим меховым воротником, явно надеваемое по торжественным случаям, а Проныра утопал в слишком широкой для него мотоциклетной куртке. У Сьюзен поднялось настроение.

– Как он? – спросила Ева.

– Думаю, все обойдется, – ответила Сьюзен и рассказала, что узнала от доктора.

Ева с облегчением выдохнула.

– Я так рада! Мистер Миерс очень хороший человек. И в моем пансионе никогда не случалось ничего подобного. А Паркинс Гиллеспи был вынужден запереть Флойда, пока тот не протрезвеет. Правда, на пьяного он не был похож. Скорее не в себе.

Сьюзен покачала головой:

– На Флойда это совсем не похоже.

С минуту царило неловкое молчание.

– Бен отличный парень! – произнес Проныра и похлопал Сьюзен по руке. – Он быстро оклемается. Вот увидишь!

– Я тоже на это надеюсь, – отозвалась Сьюзен и сжала ему руку. – Ева, а священник в церкви Сент-Эндрюс не отец Каллахэн?

– Он самый, а что?

– Да так… ничего. Спасибо, что приехали. А завтра сможете его навестить?

– Конечно! – заверил Проныра. – Правда, Ева? – И попытался обнять ее за талию, что удалось не сразу.

– Приедем обязательно.

Сьюзен вышла с ними на стоянку и отправилась в Джерусалемс-Лот.

На стук Мэтт не открыл и даже не крикнул «Входите!», как обычно делал. Вместо этого тихий голос, который было трудно узнать, боязливо спросил из-за двери: