Куджо - Кинг Стивен. Страница 27

– Ох, – удивленно выдохнул Бретт. Обе женщины вскрикнули.

– Джимми! – В голосе Холли слышался неподдельный ужас.

Бретт медленно выпрямился и встретил тревожный взгляд матери.

– Ага, можешь, – согласился он, улыбнувшись.

И все. По лицу матери он увидел, что она довольна его поведением.

В полчетвертого Донна решила все же попытаться отвезти «пинто» к Джо Кэмберу. Она пробовала звонить еще, сперва безуспешно, но подумала, что, если Кэмбера и нет, он скоро появится. Вик говорил ей: если работа окажется длительной, Кэмбер может временно одолжить ей какую-нибудь развалюху. Тэда она решила с собой не брать. Если по дороге «пинто» опять сломается, она как-нибудь доберется. Но без Тэда.

Тэд, однако, не согласился.

Поговорив с отцом, он пошел к себе и растянулся на кровати со стопкой книжек «Золотой серии». Минут через пятнадцать он заснул, и ему приснился сон, вроде бы совершенно обычный, не обладающий странной, ужасающей злостью. Во сне он видел мальчика, бьющего по бейсбольному мячу и безуспешно пытающегося попасть по нему битой. На пятом ударе он наконец попал, и тут бита, заклеенная черной изолентой, переломилась. Мальчик поднял обломки и некоторое время сердито смотрел на них, потом бросил в высокую траву на обочине. После этого он обернулся, и Тэд в страхе узнал в нем себя, только лет десяти или одиннадцати. Он был уверен в этом.

Потом мальчик исчез, и в наступившей темноте слышались только два звука: скрип качелей и далекое кряканье уток. На фоне этих звуков из тумана выступил человек… В черном блестящем дождевике, со знаком «стоп» в одной руке. Он усмехнулся, и его глаза блестели, как серебряные монеты. Увидев Тэда, он поднял руку, и тот с ужасом увидел, что это вовсе не рука, это кости, и лицо под капюшоном дождевика было не лицом, а черепом. Это был…

Тэд резко привстал на кровати, весь в поту, тяжело дыша.

Кхх.

Дверца шкафа тихо открылась. И он увидел за ней что-то, что заставило его выбежать в коридор. Он видел это только долю секунды, но узнал – это не был Фрэнк Додд, убийца женщин в черном дождевике. Это был тот, другой, с красными горящими глазами.

Он не стал говорить об этом матери. Он говорил ей про Дебби, няню, которая сидела с ним в отсутствие родителей. Он не хотел оставаться с Дебби. Она всегда громко включает плейер, не играет с ним и так далее. Эти аргументы не действовали, тогда Тэд выложил последний козырь – что Дебби может застрелить его. Это вызвало у Донны настороженный смех – мысль о том, что пятнадцатилетняя Дебби, робкая и близорукая, может кого-либо застрелить, казалась нелепой. Тогда Тэд расплакался от бессилия и убежал из комнаты. Ну как он мог объяснить, что Дебби не справится с монстром в шкафу и, если мама не вернется до темноты, он может выйти и сожрать его.

Донна пошла за ним, удивляясь, как она могла оказаться такой толстокожей. Отец уехал, и это его расстроило, а тут еще и мать куда-то собралась. И…

И, может быть, он догадался, что у нас с Виком что-то неладно? Или даже услышал?

Нет, она так не думала. Это просто расстройство по поводу отъезда отца.

Дверь в комнату была закрыта. Она осторожно постучала. Молчание. Тогда она тихо вошла. Тэд лежал лицом вниз на диване, прижавшись к одной подушке. Так он вел себя только в крайних случаях.

– Тэд!

Он молчал.

– Прости, что я смеялась.

Он поглядел на нее из-за подушки. На глазах блестели слезы.

– Мама, возьми меня с собой, – умоляюще проговорил он. – Не оставляй меня здесь с Дебби.

Она сама готова была расплакаться:

– Дорогой, ты знаешь, куда я еду. Машина может сломаться, и придется далеко идти…

– А я люблю ходить!

– Я знаю, но ты можешь испугаться.

Вспомнив про того, в шкафу, Тэд внезапно крикнул во все горло:

– Я не испугаюсь! – И рука его машинально потянулась к карману, где лежали Слова от монстров.

– Не кричи так, пожалуйста. Это некрасиво.

– Я не испугаюсь. Я же просто хочу ехать с тобой.

Она в сомнении посмотрела на него, думая: «Это как цепная реакция». Она собиралась уже твердо возразить, что все равно позвонит Дебби и что, если он будет так себя вести, его уложат спать сразу после ужина. Вместо этого она сказала:

– Ладно, поехали. Но если «пинто» сломается, нам придется ехать назад на такси. И тогда изволь не ныть, Тэд Трентон.

– Нет, я не бу…

– Погоди. Не ной и не проси, чтобы я тебя понесла. Понял?

– Да! Да, конечно! – Тэд подпрыгнул на диване, мигом забыв все свои печали. – Поедем сейчас?

– Да, наверное. Или… Не знаю. Сначала нужно приготовить что-нибудь поесть. И термос молока.

– Мы что, всю ночь проездим? – Казалось, его вновь охватили сомнения.

– Нет, что ты, – улыбнулась она. – Просто я не могу дозвониться до мистера Кэмбера. Папа сказал, что он сидит целыми днями в гараже и не слышит, когда ему звонят.

– А у него должен быть телефон в гараже.

– Вот это я ему и скажу. А если там все-таки никого нет, мы подождем и немного перекусим.

– Здорово! Тогда я возьму мою корзину для ленча!

Она захватила пачку сушеного инжира и пару «Слим Джимс» (любимое лакомство Тэда), в придачу завернула в фольгу несколько оливок и кусочков огурца. Потом налила молока в большой термос Вика и в маленький – Тэда.

Почему-то вид этой еды опять вызвал у нее тяжелые мысли. Она подумала, не позвонить ли еще раз Джо Кэмберу. Потом решила, что это не имеет смысла, раз уж они все равно туда едут. Потом снова хотела позвонить Дебби, но Тэд так настаивал…

Дурные предчувствия нарастали. Без всяких видимых причин. Она оглядела кухню, словно пытаясь обнаружить источник своего неудовольствия. Его не было.

– Мы едем, ма?

– Да, – сказала она обреченно. Пришпилила на стену возле холодильника листок из блокнота: «Мы с Тэдом уехали в гараж Дж. Кэмбера. Скоро вернемся». – Готов, Тэд?

– Ага. – Он улыбнулся. – А для кого эта записка?

– Ну может, Джоан зайдет, – сказала она неопределенно. – Или Элисон Маккензи.

– А-а.

Донна взъерошила ему волосы, и они вышли. «Проклятая машина опять не заведется», – мрачно подумала она.

Но машина завелась.

Было 15.45.

Они свернули с дороги номер сто семнадцать на Кленовую дорогу в пяти милях от города. «Пинто» вел себя примерно, и она удивилась, что так разволновалась из-за него. Тем не менее она держала скорость на отметке «сорок» и жалась к обочине, когда кто-нибудь ехал навстречу. Машин на дороге было много: уже начался летний туристский поток. Кондиционера в «пинто» не было, и они открыли оба окошка.

Мимо них промчался «континентал» с нью-йоркским номером, к которому был прицеплен гигантский трейлер. Водитель просигналил, его толстая жена в зеркальных очках свысока оглядела Донну и Тэда.

– Кати-кати! – крикнула Донна, показывая толстухе средний палец. Та быстро отвернулась, а Тэд посмотрел на мать с испуганным удивлением. Донна улыбнулась ему: – Ничего, сын. Все в порядке. Это просто болваны из другого штата.

– А-а.

«Слышал бы меня Вик, – подумала она. – Вот бы порадовался».

Ей самой было смешно. В Мэне чужаки остаются чужаками до могильной плиты, на которой напишут: «Гарри Джонс из Касл-Корнерс, штат Мэн (родом из Омахи, штат Небраска)».

Большинство туристов ехало на восток к Нэплсу или на запад к Бриджтону или Фрайбургу. Через пять миль начались леса, в которых иногда показывались домик или трейлер; дома были в основном, как называл такие ее отец, «ирландскими хижинами». Солнце светило еще ярко, но ей по-прежнему было неуютно, особенно когда они съехали с магистрали на Кленовую дорогу.

На повороте, обозначенном побитой табличкой, располагались два-три домика и трейлер с двориком, поросшим травой. Посреди двора на горшке сидел младенец лет двух. Он ковырял пальцем в носу и с открытым ртом глазел на проезжающие машины. При виде этой картины Донна почувствовала беспричинную дрожь.