Регуляторы - Кинг Стивен. Страница 19

Одри чувствовала, как Тэк забирается внутрь ее головы, подчиняет себе ее разум, чувствовала, но ничего не могла поделать, не могла даже закричать.

Джонни перескочил через лежащее лицом вниз тело рыженькой подруги Сюзи Геллер, в голове звенело от визга пули, пролетевшей у его левого уха… а пуля действительно провизжала. Сердце выскакивало из груди. Он продвинулся достаточно далеко к дому Карверов, поэтому, когда началась стрельба, оказался как бы на ничейной земле. И ему очень повезло, это он знал точно, что траектория его движения не пересеклась ни с одной из пуль. Джонни показалось, что пуля размером с могильный камень прошла буквально на волосок от его уха, и он нырнул во входную дверь дома Карверов. Жизнь упростилась до крайности. Джонни забыл Содерсона и его похотливую пьяную ухмылку, забыл свои волнения о том, как бы Джексон не догадался, что его только что убитая жена вернулась домой со свидания, о каких написана масса песен, к примеру, поминается рожь, которой следует распрямиться, дабы сохранить тайну, забыл об Энтрегьяне, Биллингсли, обо всех. В голове сидела лишь одна мысль: ему суждено умереть на ничейной земле между двух домов, его убьют психи в масках и странных нарядах, которые светятся, как призраки.

А теперь, стоя в темном холле, Джонни радовался тому, что не надул в штаны или, того хуже, не обделался. За его спиной раздавались крики людей. Стену перед ним украшали статуэтки гюммельского фарфора. Каждая стояла на отдельной подставочке… такого он от Карверов не ожидал. Джонни разобрал смех, и он поднес руку ко рту, чтобы заглушить его. Ситуация не из тех, когда принято смеяться. Рука пахла потом и почему-то, так уж ему показалось, женской «киской». К горлу подкатила тошнота, Джонни понял, что потеряет сознание, если его вырвет, и невероятным усилием воли справился с приступом. Он убрал руку, и сразу стало легче. Не возникало больше и желания смеяться.

— Папочка! — кричала Эллен Карвер. Джонни попытался вспомнить, доводилось ли ему раньше слышать такой горестный вопль, исторгаемый из столь юной груди. Вроде бы нет. — ПАПОЧКА!

— Тихо, милая. — Это новоиспеченная вдова, Пирожок, как звал ее Дэвид. Сама еще рыдает, но уже пытается успокаивать. Джонни закрыл глаза, стараясь отстраниться от всего этого, но несносная память тут же напомнила ему, через что он переступил, вернее, перепрыгнул. Подружка Сюзи Геллер. Аппетитная девчушка с рыжими волосами.

Там ее оставлять нельзя. Вроде бы она мертва, как Мэри и бедняга Дэйв, но он перепрыгнул через нее, как через полено, в его голове стоял звон от пролетевшей впритирку пули. В таком состоянии поставить точный диагноз невозможно.

Джонни открыл глаза. Фарфоровая девушка в капоре и с пастушеским посохом в руке холодно улыбалась ему. Ну что, моряк, хочешь попрясть со мной шерсть? Джонни оперся о стену руками. Другая фигурка свалилась с подставки и разбилась, ее осколки лежали у его ног. Джонни решил, что он сам ее и свалил, когда боролся с приступом тошноты.

Он медленно повернул голову налево и увидел, что входная дверь по-прежнему распахнута. Приоткрыта и сетчатая дверь: рука рыжеволосой девушки, мертвенно-бледная, не дает ей закрыться. Снаружи серел пропитанный дождем воздух. Потоки воды с монотонным шипением, словно на улице работал громадный паровой утюг, обрушивались на землю. Тянуло запахом мокрой травы и дыма. Господи, благослови молнию, подумал Джонни. Горящий дом привлечет внимание полиции и пожарных. А пока…

Девушка. Аппетитная рыжеволосая девушка, какие очень нравятся мужчинам. Джонни перепрыгнул через нее, движимый инстинктом самосохранения. В тот момент он не мог поступить иначе, но теперь нельзя оставлять ее на крыльце. Нельзя, если, конечно, хочешь спокойно спать по ночам.

Он двинулся к двери, но кто-то схватил его за руку. Повернувшись, Джонни увидел перекошенное страхом лицо Дэйва Рида, темноволосого близнеца.

— Не ходите туда, — прохрипел он. Его кадык ходил вверх-вниз. — Не ходите, мистер Маринвилл. Вдруг они все еще там? Вы привлечете внимание.

Джонни посмотрел на руку юноши, лежащую на его предплечье, и мягко, но решительно снял ее. Из-за спины Дэйва на него смотрел Брэд Джозефсон, обнимавший свою жену за внушительных размеров талию. Белинда дрожала всем телом, так что дрожать было чему. Слезы текли у нее по щекам, оставляя блестящие полоски.

— Брэд, — обратился к нему Джонни, — отведите всех на кухню. Я уверен, что это самое удаленное от улицы помещение. Усадите их на пол, хорошо? — И он подтолкнул Рида в направлении кухни. Дэйв подчинился, но шел он медленно, ноги у него заплетались. Сейчас он напоминал Джонни заводную игрушку, у которой заржавели шестерни.

— Брэд?

— Все сделаем. Вы только не высовывайтесь, не то вам снесут полголовы. А этого нам на сегодня уже хватит.

— Не буду. Голова мне очень дорога.

— Вот и позаботьтесь о том, чтобы вам ее не оторвало.

Джонни смотрел, как Брэд, Белинда и Дэйв Рид пересекают холл, направляясь к остальным. В полумраке он едва различал их силуэты. Потом Джонни повернулся к сетчатой двери.

В верхней ее части зияла дыра размером с кулак, по краям загибались разорванные проволочки. Что-то большое пробило такую дыру, но, к счастью, никого не задело… он на это надеялся. Во всяком случае, никто не кричал от боли. Но, Господи, из чего стреляли эти парни из фургонов? Какое ружье могло иметь такой большой калибр?

Джонни опустился на колени и пополз навстречу холодному влажному воздуху, которым тянуло с улицы. Навстречу приятному запаху дождя и травы. Уткнувшись носом в проволоку, он посмотрел направо, потом налево. Справа полный порядок. Джонни даже видел перекресток с Медвежьей улицей, пусть и нечетко, в пелене дождя. Ни фургонов, ни инопланетян, ни чокнутых, одетых так, словно они перенеслись на Тополиную улицу из армии Джексона-Каменной Стены [28]. Он увидел собственный дом, вспомнил, как только что наигрывал на гитаре любимые мелодии, напевал любимые песни. Но как давно это было!

А вот вид слева его не порадовал. Забор и разбитая «лумина» перегораживали обзор. Улицы он не видел. Снайпер, возможно, в серой форме конфедератов, мог затаиться где угодно, дожидаясь следующей жертвы. На эту роль вполне мог подойти уже изрядно потрепанный писатель, пусть в его голове еще и оставались идеи, не выплеснутые на бумагу. Возможно, никакого снайпера и нет, эти идиоты из фургонов знали, что полиция и ФБР появятся здесь с минуты на минуту, но все равно высовываться не следовало. От этих типов можно было ждать чего угодно.

— Мисс, — обратился Джонни к массе рыжих волос по другую сторону сетчатой двери. — Эй, мисс! Вы меня слышите?

Джонни шумно сглотнул. В ухе больше не звенело, зато мерно гудело в голове. Джонни подумал, что с гудением этим ему придется жить довольно-таки долго.

— Если не можете говорить, пошевелите пальцами.

Ни звука, не шевельнулись и пальцы девушки. Она вроде бы и не дышала. Джонни видел, как струйки дождя текут по полоске кожи между топиком и шортами, больше никакого движения не замечалось. Только волосы казались живыми. На них, словно маленькие жемчужинки, блестели капли воды.

Громыхнуло, но уже не так громко, гроза уходила дальше. Джонни протянул руку к сетчатой двери, когда ударило куда громче. Он решил, что стрельнули из малокалиберной винтовки, поэтому приник к полу.

— Я думаю, это шифер, — прошептал голос рядом с ним, и Джонни вскрикнул от неожиданности. Повернувшись, он увидел Брэда Джозефсона. Брэд стоял на четвереньках. Белки ярко выделялись на темном лице.

— Какого черта вас сюда принесло? — спросил Джонни.

— Проверяю, чем развлекаются белые, — ответил Брэд. — Кто-то же должен убедиться, что они не перегибают палку. Сердечки у них слабенькие, могут и не выдержать.

— Вроде бы вы собирались перевести всех в кухню.

— Они уже там, рядком сидят на полу. Кэмми Рид попыталась позвонить по телефону. Он не работает, как и ваш. Наверное, из-за грозы.