Столкновение миров - Кинг Стивен. Страница 36

— Убери этот бочонок, — сказал он.

Джек взял пустую емкость, поставил на тележку и покатил к двери, беспокойно оглядываясь вокруг в поисках Рендольфа Скотта. Он немного расслабился, когда увидел, как тот стоит в толпе и наблюдает за дракой.

На складе он поставил пустой бочонок рядом с другими. В «Оутлийской Пробке» сегодня уже выпили шесть бочонков. Он опять проверил свои вещи. На несколько секунд им овладела паника. Джеку показалось, что они пропали, и сердце его начало бешено стучать в груди. Там были волшебный сок и монета Территорий, превратившаяся в этом мире в серебряный доллар. Он метнулся вправо, лоб его покрылся испариной, когда он искал между другими бочонками. Все было на месте. Джек нащупал выпуклость бутылочки Спиди через зеленый нейлон рюкзака. Сердце снова начало биться медленнее, но он чувствовал волнение — освобождение было близко.

Мужской туалет был ужасен. Если в начале вечера Джек еще мог подавить отвращение, то сейчас его чуть ли не стошнило… и это было хуже всего. Он набрал горячей воды, взял мыло и стал двигать взад-вперед тряпкой по невообразимой грязи на полу. Мысли вернулись к событиям, произошедшим за эти два дня. Они беспокоили его. Так животное, попавшее в капкан, беспокоится о лапе, которую защемило.

В «Оутлийской Пробке» было темно, грязновато и почти пусто, когда Джек впервые зашел туда. Розетки всех игр были выдернуты. Единственным источником света была витрина над баром. Цифровые часы отсчитывали время между пиками двух гор, как самое странное НЛО.

Слегка улыбаясь, Джек двинулся к стойке. Он почти подошел к ней, когда громкий голос позади него произнес:

— Это бар. Никаких малышей. Ты кто, дурачок? Пошел прочь.

Джек чуть не подпрыгнул от неожиданности. Он сжимал деньги в кармане, думая, что нужно вести себя так же, как в «Золотой Ложке»: сесть, заказать себе что-нибудь, а затем попросить работу. Конечно, нанимать такого малыша, как он, незаконно, по крайней мере, без разрешения, подписанного родителями или опекунами. Это означает, что ему дадут минимальную плату. Так что переговоры должны начаться с Версии Номер 2 «Джек и Злой Отчим».

Он оглянулся и увидел одиноко сидящего мужчину, который глядел на него холодным, оценивающим взглядом. Мужчина был худым, но под белой рубашкой и на шее перекатывались бугры мышц. На нем были широкие белые поварские штаны. Поварская шапочка была сдвинута на один глаз, под ней была узкая, как у ласки, голова. Седоватые волосы были коротко подстрижены. В больших руках он держал стопки счетов и калькулятор.

— Я увидел вашу вывеску «Нужен помощник», — сказал Джек без особой надежды. Этот мужчина не собирается нанимать его, и Джек не был уверен, что он хочет работать здесь.

— Ты прочитал? — сказал мужчина. — Наверное, ты выучился читать в один из тех дней, когда не прогуливал занятий.

— Ну, я же не знал, что это бар, — сказал Джек, отступая к двери. Казалось, что солнечные лучи с трудом пробираются сквозь грязные окна и замертво падают на пол, как будто «Оутлийская Пробка» находится в другом измерении. — Я думал, это… Ну, знаете, гриль-бар. Или что-то вроде этого. Я уже ухожу.

— Иди сюда. — Теперь карие глаза мужчины внимательно смотрели на него.

— Нет, все в порядке, — нервно сказал Джек. — Я просто…

— Иди сюда. Садись. — Мужчина достал спички и закурил сигару. Муха слетела с его шапки и с жужжанием скрылась в темноте. Он не сводил глаз с Джека. — Я тебя не укушу.

Джек медленно подошел к столу и через несколько секунд сел напротив, сложив руки. Через шестьдесят часов, елозя тряпкой по грязному полу мужского туалета, в половине первого ночи, смахивая со лба потные волосы, Джек думал: «Нет, он знал, что только его глупая самонадеянность позволила ловушке захлопнуться». (Она захлопнулась в то момент, когда он сел напротив Смоки Апдайка, хотя он не знал этого.) Венерина мухоловка может схватить свою нерасторопную жертву; этот капкан ждет неосторожных насекомых, приманивая их чудесным запахом, чтобы втянуть в себя… и они наконец попадают в дождевую воду, которую собирает ловушка. В Оутли капкан был вместо воды заполнен пивом, вот и все различие.

Если бы он убежал…

Но он не убежал. «И, возможно, — подумал Джек, доверяясь этому холодному взгляду карих глаз, — здесь будет работа». Минетта Бенберри, хозяйка и управляющая «Золотой Ложки» в Аубурне, нравилась Джеку, она даже поцеловала его на прощание и дала три сэндвича, но он не заблуждался относительно ее добрых чувств. Приятное обращение и даже какая-то нежность не скрывала холодного расчета, а может, и чего-то очень близкого к жадности.

Минимальная плата в штате Нью-Йорк составляла три доллара сорок центов в час. Эта информация была вывешена в кухне «Золотой Ложки» на ярком листе бумаги, размером с киноафишу. Но повар был гаитянином, едва разговаривал по-английски и почти наверняка находился в стране нелегально. Готовил он, однако, как фокусник, не позволяя картошке ни секунды перележать во фритюре. Девушка, которая помогала миссис Бенберри, была хорошенькой, но незамужней и проходила по программе запрета на работу для освобожденных заключенных. В обоих этих случаях минимальный уровень заработной платы не имел силы, и девушка говорила Джеку, что она ужасно рада, что получает доллар с четвертью за каждый час, а также жилье и еду.

Сам Джек получал доллар сорок центов. Он был благодарен за это, и знал, что миссис Бенберри не занимается благотворительностью. Просто ее бывший посудомойщик утром ушел и не вернулся. Она не нанимала его, она просто сказала, что он может получить доллар сорок центов за час или пойти глазеть дальше на дорогу. Это свободная страна.

«Теперь, — думал он с незнакомым цинизмом, который тоже был частью его самоуверенности, — вот еще одна миссис Бенберри. Только мужчина вместо женщины: тощий, а не жирный и старый, хмурый, а не серьезный, но почти такой же корыстный с головы до пят».

— Ищешь работу, значит? — мужчина в белых штанах и бумажной шапочке вынул изо рта сигару, положил ее в старую оловянную пепельницу со словом «КЭМЭЛ» на дне. Муха закончила чистить свои лапки и взлетела.

— Да, сэр, но как вы говорите, это бар и…

Им опять овладело беспокойство. Эти карие глаза с желтыми белками беспокоили его. Это были глаза старого хищного кота, который увидел перед собой хорошенькую мышку.

— Да, это мое заведение, — сказал мужчина. — Смоки Апдайк.

Он протянул руку. Удивленный Джек пожал ее. Смоки сильно, почти до боли сжал его руку. Затем ослабил захват… но не отпустил.

— Ну? — спросил он.

— А? — спросил Джек, беспокоясь о том, что его голос звучит глуповато и немного испуганно. Он хотел, чтобы Апдайк отпустил его руку.

— Тебя не учили представляться?

Это было так неожиданно, что Джек чуть не выболтал свое настоящее имя, вместо того, которым он пользовался в «Золотой Ложке». Этим же именем он пользовался, когда его спрашивали шоферы на дороге. Это «дорожное имя» было Луис Фаррен.

— Джек Сой… а… Сойтель, — сказал он.

Апдайк еще секунду подержал его руку, карие глаза застыли неподвижно, затем отпустил его.

— Джек Сой-а-Сойтель, — произнес он, — наверное, это самое длинное вымышленное имя в телефонной книге, а, малыш?

Джек пожал плечами, но промолчал.

— Ты не слишком высок, — сказал Апдайк. — Как ты думаешь, сможешь поднять девяностофунтовую бочку с пивом?

— Думаю, да, — ответил Джек, не зная, сможет ли. В любом случае, казалось, что у него не возникнет много проблем в таком заброшенном месте, как это, ему не часто придется менять бочки.

Как будто прочитав его мысли, Апдайк сказал:

— Да, сейчас здесь пусто. Но тут будет полно работы в четыре-пять вечера. А в выходные это место переполнено. Так что подумай хорошенько.

— Ну, я не знаю, — сказал Джек. — А сколько вы будете платить?

— Доллар в час, — сказал Апдайк. — Я бы хотел платить больше, но…

Он пожал плечами и подал счет. Он даже немного улыбнулся, как бы говоря: «Ты же видишь, в чем дело, малый, в Оутли время идет как по дешевым карманным часам, которые забыли завести с 1971 года, оно даже ползет назад». Но его глаза не улыбались. Его глаза следили за лицом Джека со спокойной, кошачьей наблюдательностью.