Тьма, — и больше ничего - Кинг Стивен. Страница 48

Тесс хотела было в ответ улыбнуться, но губам стало больно.

— Есть такой грех. — Ее голос звучал несколько глухо, словно у нее сильнейшая простуда.

— Моя бабуля обожает эту серию!

— И не только ваша, — заметила Тесс. — Когда такая любовь постепенно охватит следующее поколение, которое будет обеспечено лучше, пожалуй, смогу купить себе замок во Франции.

Иногда эта шутка вызывала улыбку, но сейчас был явно не тот случай.

— Надеюсь, это случилось не здесь. — Мисс Нил не стала уточнять что, да в этом и не было необходимости. Тесс понимала, о чем шла речь, и Бетси Нил знала, что Тесс понимала.

У Тесс промелькнула мысль повторить историю, уже рассказанную ею Пэтси, — сигнал дымового детектора, попавшийся под ноги кот, стойка перил, — но она решила этого не делать. У Бетси Нил был деловитый вид трезвомыслящей женщины, которая скорее всего старалась посещать «Бродягу» в его рабочие часы как можно реже, при этом явно не заблуждаясь насчет того, что здесь порой творилось в поздние часы, когда гости хмелели. Ведь именно она, приходя сюда по субботам ранним утром, вежливо обзванивала всех, чьи машины оказались на стоянке. И ей наверняка часто приходилось выслушивать истории о ночных падениях, ушибах и прочем.

— Нет, не здесь, — ответила Тесс. — Не беспокойтесь.

— И не на стоянке? Потому что если у вас были какие-то неприятности на стоянке, мне придется сообщить об этом мистеру Рамблу, чтобы он, в свою очередь, побеседовал со службой охраны. Мистер Рамбл — мой босс, а служба охраны обязана при наплыве посетителей регулярно отслеживать ситуацию по видеомониторам.

— Это случилось после того, как я уехала.

Теперь уж мне точно придется сообщать о случившемся анонимно; если я вообще намерена о чем-то сообщать. Потому что я солгала, а она все запомнит.

А она намерена о чем-то сообщать? Конечно, намерена. Разве нет?

— Мне очень неловко. — Нил замялась: ее будто одолевали сомнения. Затем все же продолжила: — Не хочу показаться бестактной, но вам, похоже, несвойственно ходить в такие заведения. У вас какие-то неприятности, и если это окажется в газетах… моя бабуля очень расстроится.

Для Тесс это прозвучало весьма убедительно. А поскольку ей было по силам и расписать все довольно убедительно (ведь именно этим своим талантом она, в конце концов, и зарабатывала на жизнь), то она этим воспользовалась:

— Порой бойфренда следует опасаться больше укуса змеи. Кажется, в Библии есть нечто в этом роде. А может, и у доктора Фила. [47] В любом случае я с ним рассталась.

— Многие женщины так говорят, а потом идут на попятную. А человек, поступивший так однажды…

— Вновь так поступит. Да, знаю, что вела себя глупо. Если у вас нет моей сумочки, что же у вас тогда из моих вещей?

Мисс Нил повернулась на кресле (солнце скользнуло по ее лицу, на мгновение высветив удивительно синие глаза), открыла шкафчик и вынула оттуда «Тома-Тома». Тесс была в восторге от встречи со своим старым попутчиком. Нельзя сказать, что все мгновенно стало на свои места, но это был один из шагов в верном направлении.

— Мы ничего не трогаем в автомобилях наших посетителей, стараемся только по возможности отыскать адрес или номер телефона, а потом запираем машину. Но оставить такое показалось бы мне ошибкой. У ворюг не дрогнет рука разбить стекло, если увидят что-то ценное, а этот лежал прямо на самом виду на приборной панели.

— Благодарю вас. — Тесс ощутила слезы, подступившие к глазам, скрытым за темными очками, и подавила их усилием воли. — Очень предусмотрительно с вашей стороны.

Бетси Нил улыбнулась, отчего строгое лицо Мисс Ответственной за Бизнес стало на мгновение лучистым.

— Пожалуйста. А когда этот ваш бойфренд приползет назад с просьбой дать ему второй шанс, вспомните о моей бабуле и всех ваших преданных читательницах и скажите ему «черта с два, Хосе». — Она на пару секунд задумалась. — Только сделайте это, держа дверь на цепочке. Ибо плохой бойфренд и в самом деле опаснее змеи.

— Спасибо за совет. Послушайте, мне надо идти. Я попросила такси подождать, пока я не буду точно знать, что смогу уехать на своей машине.

На этом все могло бы и закончиться — могло бы, — но тут Бетси Нил с подобающей скромностью поинтересовалась, не оставит ли Тесс автограф для ее бабушки. Тесс, разумеется, не возражала и, несмотря на все случившееся, с неподдельным интересом проследила за тем, как Нил, отыскав листок бумаги, оторвала от него сверху с помощью линейки логотип «Стэггер инн» и протянула его ей через стол.

— Можно так: «Для Мэри, преданной читательницы»?

Конечно, можно. И когда она уже дописывала дату, ей пришла в голову свежая идея.

— Меня тут выручил один мужчина, когда мы с бойфрендом… ну, знаете… поцапались. Если бы не он, мне бы еще больше досталось. — Да-да! Могли даже изнасиловать! — Я бы хотела его поблагодарить, но не знаю его имени.

— Вряд ли я вам смогу чем-то помочь. Я лишь офисный работник.

— Но вы же местная — так?

— Да…

— Он повстречался мне в магазинчике дальше по дороге.

— «Подкрепись и…»?

— Кажется, да. Именно там мы с приятелем и повздорили. Все из-за машины. Я сама не хотела вести и его за руль не пускала. Мы препирались все время, пока шли по шоссе… одни-одинешеньки… «одинокие бродяги» на «одиноком шоссе»…

Нил улыбнулась так, как обычно улыбаются, когда слышат уже превратившуюся в банальность шутку.

— Так вот, этот мужчина ехал на стареньком синем пикапе с фарами, залепленными такой штукой от ржавчины…

— «Бондо»?

— Да, вроде бы… — Тесс прекрасно знала, что именно так, и больше никак: отец в свое время был чуть ли не единственным сторонником этой компании. — Одним словом, помню, я подумала, что он не просто ездит в своем пикапе, а словно надевает его на себя.

Протягивая через стол подписанный листок бумаги, она заметила, что Бетси Нил уже откровенно улыбалась:

— Господи, я, кажется, действительно знаю, о ком вы говорите.

— Правда?

— Он просто здоровый или прямо здоровенный?

— Здоровенный, — ответила Тесс. — Она ощутила некую странную зыбкую радость, зародившуюся у нее где-то глубоко в груди. Такие же ощущения она испытывала в моменты, когда нити, казалось бы, нелепого сюжета вдруг начинали сплетаться воедино, туго стягиваясь, словно кулиска затейливой вместительной сумки. Когда такое происходило, она неизменно чувствовала себя двояко, но испытывала ни с чем не сравнимое удовлетворение.

— Случайно, не заметили, перстень у него на мизинце был, с красным камнем?

— Да! Похожим на рубин, но слишком большим, чтобы быть настоящим. И коричневая кепка…

Нил продолжала кивать:

— …с белыми проплешинами. Он ее уже лет десять не снимает. Здоровенный водила — водила-громила. Не знаю, где он живет, но он местный — либо из Коулвича, либо из Нестор-Фоллз. Он встречается мне время от времени то в супермаркете, то в хозяйственном, то в «Уолмарте», еще где-то. Его раз увидишь — не забудешь. Зовут его Эл, а фамилия типа польская. Знаете — нечто такое труднопроизносимое. То ли Штрелкович, то ли Штанкович. Уверена, я могла бы его найти по телефонной книге, потому что у них с братом транспортная компания — грузовые перевозки… то ли «ястребиные», то ли «орлиные», словом, какие-то «птичьи». Хотите, поищу?

— Нет, благодарю, — вежливо отказалась Тесс. — Вы и так были очень любезны, а меня заждался таксист.

— Хорошо. Только уж, пожалуйста, держитесь подальше от этого вашего бойфренда. А заодно и от «Бродяги». Но, сами понимаете, если кому сболтнете, что это я так сказала, мне придется с вами расправиться.

— Договорились, — улыбнулась Тесс. — Вполне справедливо. — Она обернулась возле самой двери. — Маленькая просьба.

— Да, пожалуйста.

— Если вдруг случайно повстречаете Эла с «фамилией типа польской», не говорите ему о нашей беседе. — Она постаралась улыбнуться, несмотря на то что губы по-прежнему болели. — Хочу его приятно удивить — может, сувенирчик какой-нибудь подарить или еще как-нибудь.