Гарри Поттер и Философский камень (с илл. из фильма) - Роулинг Джоан Кэтлин. Страница 55

Но Хагрид ее не слушал. Он что-то напевал себе под нос, помешивая кочергой дрова в камине.

Теперь у Гарри и его друзей появилась новая забота — их беспокоила судьба Хагрида, если кто-нибудь узнает, что он незаконно укрывает у себя дракона.

— Я уже даже забыл, что такое спокойная жизнь, — вздохнул Рон.

Вечер за вечером они просиживали над домашними заданиями, которые становились все больше и больше. А Гермиона сначала составила программу повторения пройденного для себя, а теперь готовила такую же для них. Гарри и Рона это сводило с ума.

Как-то за завтраком Букля принесла Гарри записку от Хагрида. В записке было всего два слова: «Он вылупляется».

Рон предложил прогулять травологию и после завтрака тут же отправиться прямиком к Хагриду. Но Гермиона и слышать об этом не хотела.

— Да послушай, Гермиона, мы, может, больше никогда в жизни такого не увидим, — укорил ее Рон.

— Нам нельзя пропускать занятия, у нас могут быть проблемы, а когда кто-нибудь узнает про Хагрида, вообще такое начнется… И если мы еще там рядом окажемся, тогда все…

— Заткнитесь, — прошептал Гарри.

Малфой, проходивший мимо в паре метров от них, вдруг застыл и прислушался. Теперь можно было только гадать, услышал он что-то или нет — и если да, то как много. Но выражение лица Малфоя Гарри очень не понравилось.

Рон и Гермиона спорили всю дорогу до травологии, и в конце концов Гермиона согласилась сбегать к Хагриду после урока. Когда наконец из замка донесся звонок, они побросали совки и лопатки, которыми ковырялись в земле, выскочили из оранжереи и поспешно бросились к опушке леса. Открывший им Хагрид был весь красный от возбуждения.

— Он почти вылез! — прошептал Хагрид, заталкивая их внутрь.

Яйцо, испещренное глубокими трещинами, лежало на столе. Внутри что-то двигалось, стуча по скорлупе.

Они придвинули стулья к столу и сели затаив дыхание.

Внезапно раздался треск, яйцо развалилось пополам и на стол выпал маленький дракончик. Его нельзя было назвать симпатичным. Гарри подумал, что он напоминает скомканный черный зонтик. Он был ужасно тощий, топорщащиеся на спине крылья казались непомерно большими для такого тела. Морда у дракончика была длинная, с широкими ноздрями, пробивающимися бугорками рогов и выпученными оранжевыми глазами.

Дракончик чихнул, из ноздрей вылетело несколько искр.

— Ну разве не красавчик? — проворковал Хагрид. Он вытянул руку, чтобы погладить своего любимца по голове. Дракончик молниеносно раскрыл пасть и лязгнул острыми клыками, пытаясь ухватить Хагрида за палец.

— Вот умный малыш! Сразу узнал свою мамочку! — восхитился Хагрид

— Хагрид, а как быстро растут норвежские горбатые? — озадаченно поинтересовалась Гермиона.

Хагрид открыл было рот, чтобы ответить, но внезапно побледнел и, вскочив на ноги, метнулся к окну.

— Что случилось? — крикнул Гарри, хотя уже знал ответ.

— Кто-то в окно заглядывал, а я, как назло, занавески неплотно задвинул, — сокрушенно выговорил Хагрид. — Мальчишка какой-то… вон, убегает.

Гарри подскочил к двери и распахнул ее. Даже на расстоянии он легко узнал убегавшего.

Гарри тяжело вздохнул. Теперь о существовании дракона знали не только они, но и Малфой.

Всю следующую неделю Малфой, завидев Гарри, Рона и Гермиону, неприятно улыбался, и его улыбка их нервировала. Большую часть свободного времени они проводили в полумраке хижины Хагрида, пытаясь урезонить великана.

— Отпусти его, — настаивал Гарри. — Выпусти его на волю.

— Не могу. — Хагрид покачал головой. — Он же маленький совсем. Он умрет один.

Они посмотрели на дракончика. За неделю он стал раза в три длиннее. Из его ноздрей беспрестанно вырывались клубы дыма.

Однако Хагрид, кажется, этого не замечал. Судя по всему он вообще забыл обо всем, в том числе и об обязанностях лесника, и если и выходил из хижины, то только за продовольствием для своего подопечного. По полу хижины, заваленному птичьими перьями, перекатывались пустые бутылки из-под бренди.

— Я ему имя придумал — Норберт. — Хагрид смотрел на дракона влюбленными глазами. — Он меня уже знает… смотрите вот. Норберт! Норберт! Где твоя мамочка?

— Он рехнулся, — прошептал Рон, наклонившись к уху Гарри.

— Хагрид, — громко позвал Гарри. — Еще две недели, и Норберт не будет помещаться в твоей хижине. А к тому же, возможно, у нас нет в запасе и двух дней! Малфой в любой момент может донести на тебя Дамблдору!

Хагрид закусил губу.

— Я… Я ж понимаю, что навсегда его здесь оставить не могу, но и бросить его не могу… нельзя так.

Гарри вдруг резко повернулся к Рону.

— Чарли! — воскликнул он.

— Ну вот, теперь и ты рехнулся, — спокойно отреагировал тот. — Меня зовут Рон, ты забыл?

— Да нет, я про Чарли, твоего старшего брата, который изучает драконов в Румынии. Мы можем отправить Норберта к нему. Ведь Чарли сможет о нем позаботиться, а когда Норберт вырастет, он отпустит его на волю!

— Гениально! — завопил Рон. — Как тебе идея, Хагрид?

Идея Хагриду не понравилась, но после долгих уговоров и убеждений великан все-таки согласился послать Чарли сову.

Следующая неделя тянулась необычайно медленно. В среду когда все ушли спать, Гарри и Гермиона все еще сидели в Общей гостиной, дожидаясь Рона. На часах было уже двенадцать, когда они услышали какой-то шорох. Через мгновение из ниоткуда появился Рон, сбросивший с себя мантию-невидимку. Он был у Хагрида, помогая тому кормить Норберта, который теперь десятками поедал дохлых крыс.

— Он меня укусил! — Рон вытянул руку, обмотанную окровавленным носовым платком. — Я теперь, наверное, несколько дней даже перо не смогу держать. Если честно, более жуткого зверя, чем дракон, я в жизни не видел, а Хагрид с ним возится так, словно это маленький пушистый кролик. Вы представьте только: Норберт меня укусил, а Хагрид мне еще выговаривать начал за то, что я его малютку испугал. А когда я уходил, он ему колыбельную пел.

В темное окно внезапно постучали.

— Это Букля! — воскликнул Гарри, кидаясь к окну, чтобы впустить сову. — Она принесла ответ.

Гарри, Рон и Гермиона положили письмо на стол и склонились над ним.

Гарри, Рон и Гермиона задумчиво посмотрели друг на друга.

— У нас есть моя мантия-невидимка, — медленно произнес Гарри, правильно истолковав сомнения друзей. — Думаю, она вполне сможет спрятать нас с Роном и Норберта — так что все получится.

Рон и Гермиона согласились. И это свидетельствовало о том, насколько трудной и изматывающей была для них вся последняя неделя. Потому что теперь они были готовы на самый безумный вариант, лишь бы избавиться от Норберта. И от Малфоя.

И тут произошло то, чего никто не ожидал. Наутро укушенная рука Рона раздулась, вдвое увеличившись в размерах. Рон никак не мог решить, не будет ли слишком рискованным поход к мадам Помфри: ведь она, наверное, могла сразу определить, что это укус дракона. Однако спустя несколько часов выбора у Рона уже не было. Рука позеленела. Похоже, что клыки Норберта были ядовитыми.