Диптаун. Трилогия - Лукьяненко Сергей Васильевич. Страница 58

И слышатся порой в глубине слова: «Помнишь его? Шпана зарезала в переулке… левой водкой траванулся… прыгнул из окна, даже записки не оставил… мафии дорогу перешёл…»

Мы помним, мы знаем.

Лишь в заэкранном мире мы – боги.

– Мне ещё сутки нужны, наверное, – тихо сказал я. – Потом свалю куда-нибудь… в Сибирь или на Урал.

– И никому не говори, куда уедешь, – кивнул Маньяк. – Мне тоже не говори.

Рюмки были пусты, и он предложил:

– Я сбегаю до ларька?

– Мне ещё тело рисовать.

– Блин. Запускай «Биоконструктор».

Через минуту мы сидели, вырывая друг у друга мышь и барабаня по клавиатуре. Первое нарисованное тело пришлось забраковать – оно было слишком уж вызывающим. Двухметрового роста амбал, с двуручным мечом на поясе. К такому все искатели приключений будут привязываться. Это заметил Шурка, и мне пришлось с ним согласиться.

Следующая личность была безобидной и даже жалкой. Оборванный старичок-нищий… может его никто и не тронет, но и тащить Неудачника пять миль он не сможет. Тут уже вето наложил я, не объясняя причин.

А вот третья попытка удалась.

Парень на экране был довольно крепкий, но с таким младенчески невинным лицом, что тошно становилось. Мы одели его в светло-зелёную хламиду до пят и повесили на плечо тряпичную сумку.

– Лекарь! – удовлетворённо сказал Маньяк. – Человек, лекарь. Без особой нужды тебя там никто не обидит, ни эльф, ни орк. Медицина, она всем нужна.

Он начал помещать в сумку какие-то баночки, колбы, сушёные листья, отыскивая их в каталоге аксессуаров.

– В мире ролевиков я буду уметь лечить?

– Конечно. Там такая ситуация – ты приходишь в том или ином образе и обладаешь определённой силой. Например, боевым искусством, или мудростью, или даром врачевания. Чем дольше живёшь в их мире, тем сильнее твои способности. Если ты назовёшься лекарем, то сразу сможешь лечить небольшие раны, переломы, вывихи…

– Как интересно, – сказал я, глядя на свою новую личность. Она даже начинала мне нравится. – Спасибо. Я бы обязательно нарядился воином.

– И получил бы мечом по голове от какого-нибудь старожила.

– А ты в каком облике туда ходил?

Маньяк замялся.

– Никому не скажешь?

– Никому.

– Я был эльфийской воительницей Ариэль.

– Почему?

– К Горомиру клеился.

Я на миг онемел. Конечно, не моё это дело, но…

– Горомир – это девчонка, – быстро пояснил Маньяк. – У них там полный бардак, девчонки часто мужские роли играют, парни – женские. Я её полгода клеил…

– И как?

– Никак. Горомир с Дианэль сдружились.

Я не рискую уточнять, кем была Дианэль на самом деле – парнем, или девушкой. Уж очень мрачный у Шурки тон.

– Встретишь там Горомира, передавай привет от Ариэль, – добавляет Шурка. – Мы так, ничего расстались. Дружески. Блин.

– Мне нужно на тот сервер, где существует город Лориен, в котором правит Леголас. Там твой Горомир пасётся?

– Не «твой», а «твоя»! – обрезает Шурка. – Не знаю, давно у ролевиков не бывал. Сейчас найдём.

Он загрузил Вику и начал шарить через терминал по серверам. Минут через пять поиск увенчался успехом.

– Вот! «Пресветлый Леголас приглашает мудрых эльфов, храбрых людей и шустрых хоббитов в великий город Лориен, ибо наступили дни последней битвы сил добра с орками и гномами!» Тебя встретят с распростёртыми объятиями.

– Это излишне.

– А… по бутылочке пива? У тебя ещё полтора часа.

Пиво после коньяка? Но у меня и впрямь ещё уйма времени. С Шуркиной помощью мы нарисовали личность довольно быстро.

– Давай, – решаюсь я.

101

Я запер за Шуркой дверь, очень-очень тщательно навесил цепочку. Заглянул на кухню, убеждаясь, что газ выключен.

Пьяным я себя не чувствовал. Четыре бутылки пива – мелочь. А коньяк вообще не в счёт.

По пути к компьютеру под ноги всё время попадались какие-то провода, старые тапочки, обронённые с полки книги. Это Шурка запнулся и схватился за полку в попытке удержаться. С чего бы?

– Вика, почта есть? – буркнул я.

– Не поняла, Леонид.

– Почта есть? – медленно повторил я.

– Да.

Может быть, два литра тёмного пива, выпитые в ударных ритмах – не так уж и мало? Если Вика не узнает мой голос…

Я подавил приступ раскаяния и начал пролистывать почту.

Всякая ерунда.

Надо ещё заглянуть на «доску объявлений».

Разумеется, никто из работодателей или друзей не знает моего настоящего адреса. Если кто-то хочет связаться не просто с Леонидом, а с дайвером, то существует лишь один путь – поместить объявление на станцию электронной связи. Это просто компьютер с модемом и обширной памятью, куда может заглянуть любой желающий и прочитать все объявления. Кодированная метка позволяет отсортировать нужные депеши, шифр не даёт ламерам возможности подделывать чужие сообщения, а туманные фразы самих писем будут понятны лишь адресату. Полная анонимность и надёжность. Попробуй, выбери среди любовных интрижек, мелкого бизнеса и пустого трёпа секретную информацию.

Нечасто я нахожу на «доске объявлений» письма в свой адрес. Но сегодня их было два.

«Иван! В канун путешествия по лесу жду тебя там же, где мы занимались делением. Серый.»

Это Ромка. «Делением» мы занимались в «Трех поросятах». А канун операции в «Аль-Кабаре» наступил четверть часа назад.

Я неожиданно протрезвел. С чего бы Ромке искать меня – и так срочно? Письмо он написал этой ночью. Интересно, сам – или под диктовку… Человека Без Лица, например?

Второе письмо я ожидал увидеть.

«Семьдесят семь. Где обычно, как обычно. Братья.»

Семьдесят семь – мой номер. Братья-дайверы в гневе…

Как велит Кодекс, я назвал Крейзи Тоссеру и Анатолю своё дайверское (и настоящее, кстати) имя.

Как велит Кодекс, они подали на меня жалобу. Я вторгся в их рабочее пространство. Применил оружие.

Такого не прощают.

– Неудачник… – пробормотал я. – Мать твою… что же ты со мной делаешь?

Будь проклят миг, когда я купился на Медаль Вседозволенности и пошёл тебя спасать!

– Вика, погружение, – приказал я. – Личность номер семь… Лекарь.

Я знаю три Ромкины личности. Включая волка, даже четыре. Но сегодня он пришёл в новой – тощенький очкастый юнец с всклокоченными волосами. Тот стоит у стойки, таращится по сторонам, и аккуратного Романа ничем не напоминает. Я узнаю его лишь потому, что юнец в один приём выпивает стакан перцовки.

– Ромка?

– Лёня?

Мы пожимаем друг другу руки.

– Пить будешь? – интересуется паренёк.

– Нет. Я уже… в реальности.

– Алкоголик, – бормочет Роман. Кто бы говорил! Судя по его стойкости к спиртному… – Лёнька, ты в курсе, что влип?

– В курсе. А во что?

– На тебя подали жалобу. Какой-то Анатоль и Тоссер. Детали обвинения ещё не сообщали.

Я киваю.

– Об этом знаю.

– А что, ещё неприятности ожидаются?

– Миллион.

Мы частенько работаем вместе. Я симпатизирую оборотню, а Ромка, похоже, мне.

– Лёня, в чём дело?

– А ты подумай.

Роман морщится, и вдруг нервно снимает очки.

– «Варлок»… твоя работа? – шепчет он.

– Угадал.

– Значит… «Лабиринт»…

– Т-с. – Я вспоминаю слова Шурки о растекающейся информации. – Не надо об этом.

Ромка подзывает бармена – сегодня это не живой человек, а явная программа, и наполняет свой стакан.

– Ну, Лёнька, круто… – бормочет он. – Ты влип. Ты в неприятностях по уши!

Я вдруг понимаю, что оборотень вовсе не напуган размером моих неприятностей и не переживает за меня. Он восхищён! Он в восторге от такого накала страстей, от того, что и сам озарён отблеском скандальной славы. Если мы, эгоисты до мозга костей, способны видеть в другом дайвере кумира – то я стал им для Ромки.

– Если на разборках потребуется моя помощь, – говорит он, – то ты её получишь. И не только от меня!

Может быть и потребуется… может быть, и получу. Роман – мужик контактный, а в узком кругу дайверов-оборотней – признанный лидер.