Журнал «Если», 2005 № 02 - Бейли Дейл. Страница 50

Он жил на планете-свалке уже целых два месяца. К мерзкому запаху разлагающегося мусора он привык — хватило пары недель. Новые условия выживания потребуют больше времени, но и с этим он как-нибудь свыкнется. Вот только как смириться с потерей свободы? Свобода!

Похоже, он напоролся на одну из тех зверских шуточек, которыми так любит баловаться старушка-судьба. Напоролся на полном ходу, угодил, можно сказать, в идеальную тюрьму, из которой невозможно сбежать.

А мусор все сыпался, и гора его, всего лишь пять минут назад достигавшая размера двухэтажного дома, теперь легко могла скрыть в своих недрах пятиэтажку.

— Вода, — сообщил Лек. — Ближе к правому краю упало несколько контейнеров с водой.

— Если только она годится для питья… — пробормотал Огрызок, стоявший рядом с предводителем шараги.

— Годится, — сказал Лек. — Судя по всему, это мусор с Ригля-6, а то, что они считают плохой водой, можно пить, даже не пропуская через малый фильтр.

— Ты уверен, что она там есть? — спросил Огрызок.

— Точно есть, — подтвердил стоявший с другого бока от предводителя шараги коренастый, мускулистый люцианин по кличке Чив. Его большой красный глаз, находящийся точно посередине лба, не отрывался от продолжающей расти кучи. — А еще есть пищевые отходы, они были в самом начале, а с той стороны упала одежда, которую можно выгодно обменять. Очень хороший мусор.

Чив не зря считался лучшим разведчиком в шараге.

— Ну, вот и хорошо, — промолвил Лек. — Теперь главное — спеть возле этой кучи песню собственника.

Вольф поморщился.

Песня! Причем избежать участия в действе невозможно. Единоличники на планете-свалке либо не выживали, либо вели жалкое существование. На достойную жизнь могли рассчитывать только члены шараг.

Вольфу вспомнились первые его дни на планете-свалке, после катапультирования из разваливающегося на куски корабля, и он невольно вздрогнул.

Да и чем он, собственно, отличается от других членов шараги? Только тем, что почти все они родились уже здесь, на этой планете. Их родители или родители их родителей попали на планету и не смогли ее покинуть. Так же, как он.

Вот что их объединяет. Невозможность сбежать из этой никем не охраняемой тюрьмы, унести из нее ноги.

— Песню… — пробормотал Огрызок. — Можем и не успеть. Я прикинул, шарага Трехногого где-то совсем недалеко.

— Пусть закончат, — жестко сказал Лек. — Пусть весь мусор окажется на планете.

— А если…

— Пусть он весь окажется у нас, внизу.

— Хорошо, — согласился Огрызок. — Подождем. И если удача на нашей стороне…

–. На нашей, — отрезал Лек. — А обычаи надо соблюдать. Они именно для этого придуманы.

— Ну, если…

— Вот именно, — сказал Лек. — А после того, как ритуал будет закончен, после того, как все это по закону станет нашим, Огрызок отправится раскапывать вон тот склон. Один. Там упало немного вкусной синей жидкости. Ее нужно найти.

Он указал пальцем, какой склон имеет в виду. И конечно, ничего хорошего это Огрызку не сулило. Именно на этом склоне падающий из корабля мусор образовал массивный козырек. "Старатель" будет работать под ним, рискуя попасть под обвал.

Огрызок попытался что-то сказать, но наткнулся на жесткий, неумолимый взгляд и замолчал.

Что ему оставалось? Разве что покинуть шарагу… Нет, лучше под козырек.

— Ну вот и отлично, — более спокойным тоном промолвил Лек. — Хорошо, раз ты понял свою ошибку и не намерен ее повторять, думаю, тебя стоит простить. На первый раз. А уж во второй… не обессудь. Во второй раз наказание будет куда хуже.

— Да, ладно, — заметно повеселев, сказал Огрызок. Контейнеровоз издал протяжный, похожий на стон звук, захлопнул люк и рванул вверх.

Провожая его взглядом, Вольф невольно приподнялся на цыпочки. Ему вдруг показалось, что вот сейчас, стоит только хорошо оттолкнуться, он сумеет полететь за кораблем. И если набрать подходящую скорость, то его можно успеть догнать, суметь протиснуться в пустой трюм…

— Пора, — сказал Лек. — Теперь самое время. Поем песню собственника и беремся за этот жирный мусор. У нас сегодня удачный день.

Вольф осторожно толкнул Чива локтем в бок и спросил вполголоса:

— Почему бы не сэкономить время? Кто докажет, что мы не пели эту песню собственника?

— Никто, — ответил Чив.

— Так в чем дело?

— Мы сами запомним, что не сделали этого. И это будет видно по нашим лицам, по нашим движениям, по голосу. И если другая шарага предъявит права на нашу кучу, они почувствуют это. Да и мы будем знать, у нас не хватит упорства, уверенности в своей правоте, чтобы ее защитить. Понимаешь?

Вольф кивнул.

М-да… резонно. Что-то в этом есть, несомненно.

— Песню! — крикнул Лек. — Начали песню!

Члены шараги поспешно выстроились в шеренгу возле кучи. И вот уже кто-то пока еще неуверенным голосом затянул песню собственника, но ее тотчас же подхватили другие голоса, завели:

— О дар, падающий с неба. Космическая манна, отправленная нам во спасение! Будь же во веки веков! Не иссякай, не оскудевай! Этот дар мы объявляем своим до тех пор, пока он нам будет надобен. И пусть свидетелями станут небо, твердь и Всеобщий Закон!

Мусор. Контейнер. Свалка.

Что делать, если мусора действительно много, а свалки выросли неимоверно и захватывают все большую и большую территорию? Их, к примеру, размывает дождями, и грязная вода впитывается в почву, чтобы потом политься из водопроводного крана. А еще ветер разносит от них во все стороны мерзкий запах, спасаться от которого становится все труднее. В общем, что делать с проклятым мусором? Топить в океане? Это еще хуже, чем хранить на свалке. Передохнет почти вся рыба, а ту, что не передохнет, никто есть не пожелает. Сжигать? Дорого, да и продукты сгорания приносят немало вреда. Выкидывать в открытый космос? Наступит момент, когда мусор закроет светило непроницаемым покрывалом, и на планету падет вечная тень. Тут-то и выяснится, насколько тяжело и накладно вылавливать космический мусор.

Как ни странно, самым дешевым и "экологически чистым" способом оказался такой: найти планетку, на которой никто не живет, и превратить ее в гигантскую свалку. Устроить помойку, но не у себя дома. Пилотируемые роботами корабли будут день и ночь засыпать ее всевозможным мусором, на радость вам и соседним населенным планетам, тоже столкнувшимся с подобной проблемой и решившим ее тем же самым образом.

Словом, беспилотные корабли и планета, засыпаемая мусором, покрытая таким толстым его слоем, что до сих пор никто так и не смог до ее поверхности докопаться.

Никто? Так не бывает. На ней должны были рано или поздно появиться люди, и они появились. Они попадали на ее поверхность разными способами, попадали нечасто, но все же это происходило. И поскольку на планете был пригодный для дыхания воздух, а также невообразимое количество мусора, то люди выживали. И плодились. И породили племя утильменов.

— Эй, почему спим? Пора двигаться дальше! — поторопил Чив.

Оторвавшись от раздумий, Вольф поспешно встал и поправил лямки самодельного рюкзака, набитого плитками шоколада. Лакомство было слегка залежалое, и упаковка подпорчена, но Недоумок, один из братьев-близнецов, у которого был просто феноменальный нюх на такие вещи, этот шоколад одобрил, а значит, его можно было есть. Или продать за наклейки, или, пустив на обмен, получить за него нечто весьма нужное шараге. Может быть, парочку вил взамен сломанных, а может, и что-то посерьезнее. Вообще, эта куча оказалась весьма богата старым шоколадом, но Лек приказал много с собой не брать. Всего лишь пару рюкзаков. Если кто-то на торжище сообразит, что у них этого добра хватает, то цена неизбежно упадет. Вот этого никому не хотелось.

Шоколад был довольно ценной "валютой", и если оставшиеся возле кучи пять членов шараги будут следить за тем, чтобы он не испортился окончательно, то это сулило пару сытых, беззаботных месяцев жизни. Ну, и надо было, конечно, учитывать, что песни песнями, закон законом, но когда среди других утильменов пройдет слух об их удаче, вполне может найтись шарага неудачников, предводитель которой рискнет поправить свои дела.