Журнал «Если», 2005 № 09 - Арсеналь Леон. Страница 14

Даниэль Марес примечателен уже хотя бы тем, что, в отличие от многих своих коллег, ни разу не изменял любимому жанру ^{5}. Начав с публикаций в фэнзинах, он ярко заявил о себе в 1997 году повестью «Шесть», номинированной на премию UPC; с тех пор он опубликовал в сборниках десяток рассказов и несколько повестей и успел заслужить репутацию самого многообещающего автора испанской НФ.

Эдуардо Вакерисо – не слишком распространенный пример в испанской НФ автора, сделавшего себе имя не романами, а короткими рассказами. Блестящий стилист, настоящий мастер малой и средней форм, его повести «Метатель» (1997) и «Рекс» (2000) стали заметными событиями фантастической жизни. В 2001 году вышел первый (и пока единственный) роман Вакерисо «Ледяные ночные умы», написанный на стыке антиутопии (в результате нанотехнологической войны в Европе утвердилась военная теократия) и космо-оперы (борьба с инопланетной расой хамелеонов за обладание космическим артефактом – порталом, позволяющим свободно странствовать по Вселенной). Этот роман сделал писателя одним из самых популярных фантастов Испании.

В жанрах приключенческой и юмористической фантастики работает многократный номинант и лауреат премии UPC, преподаватель греческого языка Хавьер Негрете, отдающий предпочтение короткой повести. Дебютировал он, однако, мрачной работой «Кроткая луна» (1992), но подлинную популярность автору принесли вещи «легкие» – такие, как комическая история про инопланетян «Состояние небосклона» (1993), космоопера «Lux Aeterna» (1996) и повесть в жанре science fantasy «Искатели теней» (2000). Впрочем, после не слишком удачного НФ-триллера «Взгляд фурий» (1997) Негрете удивил читателей и критиков неожиданно глубокой, многоплановой эпической книгой «Огненная шпага» (2003).

Среди авторов, пришедших в литературу уже в нынешнем веке, заметнее других выделяется Виктор Конде. Молодой фантаст явно ориентируется на коммерческий успех своих книг. Пожалуй, они ближе всего стоят к американским стандартам, которым испанская НФ так долго и упрямо стремилась противостоять, старательно оберегая свою индивидуальность. Действительно, не блистая оригинальностью НФ-идей и сюжетов, фантастика древней Кастилии выделялась стилистическими изысками, многоцветней языка, своим родством с Большой литературой. Конде попытался направить фантастику в русло качественной массовой литературы. Впервые этот фантаст был замечен критикой в 2002 году, после публикации повестей «феминистской» космооперы «Бассейн Зинтры» и «Бассейн Песка», за которыми последовала масштабная космическая сага в манере романов Дэна Симмонса и Фрэнка Херберта «Третье имя императора» (2002). Последний на сегодняшний день роман молодого автора «Мистес» (2004), номинировавшийся на премию «Минотавр», подтвердил верность Конде космической тематике: действие книги снова разворачивается на планете иной звездной системы, а герои пытаются разгадать тайну последнего Сфинкса, оставленного на планете неведомыми пришельцами.

Непросто оценить перспективы фантастики современной Испании. С одной стороны, действительно, в стране наблюдаются все признаки расцвета жанра, с другой же, вызывает смущение, как часто испанские фантасты мигрируют в направлении более респектабельных жанров – будь то триллер, детская литература или мейнстрим.

Авторы статьи выражают благодарность испанскому издателю и критику Луису ПРАДО за помощь в подготовке данного материала.

ПРОЗА

СТИВЕН ПОПКЕС

ВЕЛИКИЙ КАРУЗО

Норма бросила курить, когда обнаружила, что беременна. Все ее поздравляли, но каждый счел своим долгом напомнить, как важно во время беременности не курить. Ведь это ужасно вредно для ребенка! Норма смирилась, но пообещала себе, что уж после родов-то она оторвется… Однако не тут-то было. В городской больнице Альбукерке новорожденный Ленни показался ей таким крошечным и сморщенным, он с таким отчаянным усилием дышал и цеплялся за жизнь, что Норма решила дать ему еще пару лет – пока она кормит грудью и все такое… Но уж когда он окрепнет, никто не запретит ей дымить как паровоз!

Томас, кстати, тоже не одобрял этой ее вредной привычки. Впрочем, он вообще не одобрял всего, что не надо было вдыхать через нос… Он был в восторге от того, что она бросила курить. Точнее, был бы в восторге, если бы его не застрелили за неделю до того, как Норма узнала о беременности. Он играл в местной рок-группе «Тюрбан Кингс», но пристрастие к кокаину его сгубило. И хотя Томас был настоящий красавчик, Норма всегда знала, что все это у них ненадолго.

Когда его не стало, ей пришлось всерьез задуматься о хлебе насущном. Вздохнув, Норма стала искать работу. После полутора месяцев бесплодных поисков ей удалось зацепиться за место служащей хладокомбината, неподалеку от университета. Никотиновую жажду она утоляла, слоняясь в клубах табачного дыма возле индейцев, которые торгуют безделушками из бирюзы на углу Старого города. Нередко можно было встретить ее на улице перед дешевой забегаловкой, рядом с каким-нибудь древним мексиканцем, попыхивающим изумительно скверной сигарой. Плюс иногда удавалось выкроить минутку для «пассивного перекура» на грузовом причале, рядом с вечно раздраженными сослуживцами. Благодаря этим уловкам жизнь казалась Норме почти сносной. «Два года, всего два года», – твердила она себе. А потом она снова начнет курить, и все будет прекрасно.

Но когда Ленни исполнилось пять, по телевизору, как назло, день и ночь стали твердить о том, как плачевно пассивное курение сказывается на умственных способностях детей. Норма точно знала, что если возьмется за сигарету, от курения в доме ей не удержаться. Скрепя сердце, она решила потерпеть еще немного – пока Ленни не освоится в школе.

Когда ему было десять, Норме стукнуло пятьдесят – опасный возраст, если верить газетам. Возраст, когда запросто можно взять да и отбросить копыта от сердечного приступа. А что приводит к сердечным приступам? Правильно, сигареты… Она ведь не хочет, чтобы сыну пришлось хоронить ее? Он ведь еще совсем малыш…

И только когда Ленни, тридцатилетний здоровяк, уже несколько лет отслужил в полиции Альбукерке, Норма решила: все, с нее хватит. Помирать – так с музыкой! Теперь ей было семьдесят, и похоронить мамашу – его сыновний долг. В конце концов, рано или поздно ему в любом случае придется это сделать…

Ей никогда не забыть эту затяжку. Пожар в горле, мурашки до кончиков пальцев, кровь в лицо и резкий зуд в глазах… Боже, как давно она не чувствовала себя такой здоровой и счастливой! Она будто снова стала сопливой девчонкой, и это была ее первая сигарета… И как тогда, в тринадцать лет, через минуту-другую она позеленела и ее вырвало. «Ну что ж, – философски рассудила Норма, – за удовольствия надо платить».

Не прошло и пары недель, как она уже снова смолила по две пачки в день.

Ленни, разумеется, пришел в ужас. Явившись к ней домой, он, перекрикивая музыку, пытался поговорить с матерью. В доме Нормы всегда звучала музыка: блюз, кантри, классика, рок… Если мотив был знакомый, она непременно подпевала ему. По красоте и нежности ее голос больше всего напоминал рычание переполненного городского автобуса, однако Норму это нисколько не смущало.

Сперва Ленни пытался вести с ней душеспасительные беседы.

– Ну, мам, – упрашивал он, – ты ведь держалась столько лет! К тому же тебе уже за семьдесят, а это не шутки.

Потом он объявил ей бойкот: неделю не пускал в свой дом и запретил видеться с внуками. Но из этой затеи тоже ничего путного не вышло. Ленни с семьей жил на одной улице с матерью, в таком же четырехкомнатном бунгало, и если Норма не могла попасть к внукам, те сами прибегали к ней.

Убедившись, что уговоры и угрозы не возымели никакого эффекта, Ленни перешел к «зачисткам территории». Пользуясь служебным положением, он просто врывался к ней и конфисковывал все найденные сигареты. Эта тактика могла сработать: курево стоило теперь одиннадцать долларов за пачку, а Норма за тридцать лет так и не сменила работу… Припертая к стенке, она стала искать способ курить, не храня при этом сигареты в доме. А еще лучше – найти сорт подешевле, чтобы не жалко было и пожертвовать несколькими пачками в месяц.