Застава - Лукьяненко Сергей Васильевич. Страница 33

– Дрезина, – с улыбкой пояснил Петрайх. – Медленно, но верно. Двадцать минут туда, двадцать обратно. Пять-шесть ходок – почта и ценные грузы переброшены. А на той стороне – другой паровоз.

Помолчав секунду, он добавил:

– Ценным грузом, как вы понимаете, могут быть и два-три человека.

Дождь в Центруме – всегда событие.

Старик предрекал непогоду с утра. Мы шли самым дальним и самым скучным дозором – от окраин Антарии и до старого серебряного рудника Ирбранд, где вопреки здравому смыслу ковырялись в земле два десятка старателей. Не пойму, как им хватало на самое скудное существование…

Дозор был долгий – весь день мы были в пути, вечером ночевали в Ирбранде – там хватало заброшенных строений, – на следующее утро возвращались обратно. Ну или через портал на Землю. Дозор был скучный – ни разу за все время мы не встретили ни нарушителей, ни легальных торговцев. Но это был один из тех маршрутов, что предписывались нам штабом, – и мы послушно в него ходили. Не каждый день, конечно. Не та у нас застава, чтобы полноценно патрулировать всю территорию…

– Будет дождь, Ударник, – поглядывая на небо, бормотал Старик. – Помяни мое слово, будет! У меня когда левое запястье ноет – это к дождю!

– А если правое? – мрачно спросил я. В дождь в Центруме я не верил, но до Ирбранда было топать еще часа два.

– Если правое – к снегу!

Кажется, старик не шутил.

– А если колени? – поинтересовался я.

– Они у меня и так под вечер ноют, на любую погоду, – Старик вздохнул. – Буду скоро сидеть на заставе, вместе с Ведьмой. Надо нам побольше молодых крепких ребят, вроде тебя или Скрипача.

– Тогда уж лучше вроде Деда.

Старик вздохнул.

– Он уйдет от нас, не сомневайся. Ему уже сейчас скучно. Но мы его маленьким подобрали, обогрели, уму-разуму научили… ему неудобно. Он парень хороший, добро помнит… Но уйдет, еще годик-другой среди нас потрется – и уйдет. Переедет в другой город, к другой заставе прибьется… – Старик вздохнул. – А то и контрабандистом станет. Молодость! Скучно быть законопослушным!

– Как по мне – так адреналина хватает, – сказал я.

– Мы уже старенькие, Ударник, – хихикнул Старик. – Даже ты, даже Калька… Много ли нам надо? Раз в месяц пострелял – вот и хвост пистолетом… Ударник, капнуло, что ли?

Я посмотрел вверх. Тучи над головой висели плотно и имели угрюмый сизовато-серый цвет. Но дождем пока даже не пахло.

– Не будет дождя, Старик.

– Будет, будет… – Старик вздохнул. – Люблю я степь после дождя! Тюльпаны из земли прут… маки… жалко, здесь никаких тюльпанов не осталось, слишком мало воды. А вот на Байконуре – такая красота весной! Недолгая, ну так красота тем и хороша, что ее ждать надо…

– Ты что, Старик, космонавт? – спросил я.

– Нет, – с искренним сожалением ответил он. – Но на космодроме бывал! Я вообще много по стране поездил. На Дальнем Востоке был, на Крайнем Севере, юга все изъездил, в Калининграде жил год…

– А я больше по Европе, – сказал я. – И в Азии был. В Таиланде и Вьетнаме.

– Ты на курортах жопу грел, – беззлобно ответил Старик. – А я работал. Я и за рубежом-то ни разу не был.

– За границей, что ли? – поразился я. – Даже в Болгарии? Даже в Турции?

– Раньше невыездной был, – сказал Старик. – А сейчас… ну какая Турция, когда можно в другой мир попасть?

– Ну, все Клондал и Клондал, надоедает же…

– Не скажи. Когда часто ходишь – куда только порталы не выбрасывают. Я в Джавале был пару раз. Там хорошо, там море. Я даже искупался. В Сургане был, в Цаде… Один раз на северный полюс местный выбросило.

– Что, правда?

– Ну, может, и не полюс, но снег и лед до горизонта, темнота – видно, полярная ночь, и северное сияние. Чуть не околел, пока портал открыл…

Минуту я шел молча, размышляя. Потом сказал:

– Старик, ты гонишь. Какое северное сияние? У Центрума нет магнитного поля!

– Ага, щаз! – насмешливо ответил Старик. – То-то мы тут пожили бы, без магнитного щита! Есть магнитное поле, потому как северное сияние я видел. Или южное, кто его разберет… Тут, наверное, прямо сейчас полюса местами меняются, потому и компас не работает… А однажды меня в океан выбросило.

– Что? – вот тут я вдруг испугался по-настоящему. Перспектива оказаться голым (учитывая специфику моего портала) посреди ледяной пустыни тоже не радовала. Но в океане…

– Океан или море, – сухо сказал Старик. – Берегов не видно, вода соленая. Ну и страху же я натерпелся, пока сумел портал открыть! Будь у меня техника открытия сложная или долгая – потоп бы, я не великий пловец.

– Старик, ты ведь шутишь? – спросил я. – Как ты мог открыть портал в воде? Порталы открываются в воздухе, в пространстве, свободном от твердых тел!

– Жить захочешь – и не то откроешь, – флегматично ответил Старик. – Воздух тоже материальное тело, вода чуть погуще, конечно, но с точки зрения физики разница исключительно количественная… Открыл я портал в воде, вместе с водой и вернулся – полквартиры залило. Сосед снизу прибегал, ругался, у него потолок протек…

Я испытующе посмотрел на Старика. Врет или нет? Но его лицо оставалось непроницаемым, без тени насмешки.

– Слушай, я теперь побоюсь в Центрум ходить!

– Да не дрейфь, Ударник! Смотри куда идешь и все!

– Я спиной иду!

Старик хмыкнул и почесал затылок.

– Ситуация… Ну ты знаешь, это был исчезающе редкий случай. Кого ни спрашивал – ни с кем такого не было. Порталы открываются только над сушей и над самой почвой. Жалко, конечно, что управлять порталами нельзя, но такие проблемы нечасто бывают.

Но я все равно не сразу успокоился. И пару раз после этого разговора даже ходил в Центрум со спасательным жилетом.

…А дождь хлынул, когда мы уже добрались до Ирбранда. Можно сказать, нам повезло – это был настоящий ливень, разверзлись хляби небесные, дождь лил весь вечер и всю ночь, степь раскисла, не в силах впитать всю воду, превратилась в грязевую равнину – и обратно мы решили не идти. Открыли порталы и отправились по домам.

Так я и не узнал, появляются ли в Клондале тюльпаны после дождя…

Вначале из тумана донесся звук – ритмичный перестук колес и поскрипывание механизма. Потом появилась дрезина. Ползущая по обманчиво тонкой нитке моста, она приближалась не слишком быстро – километров десять в час, наверное, но неуклонно. В верхней точке подъема ее ход замедлился, но она упорно ползла к краю каньона.

Это была уже третья «ходка» – почты и ценных грузов в этот раз оказалось немного, теперь должны были переправить нас. Наемники, как я понял, переправляться не собирались, а должны были вернуться в Антарию. Только Эйжел – я уже различал ее фигурку, ритмично качающую рычаг дрезины на пару с тощим жилистым парнем, не то помощником, не то родственником Петрайха, собиралась продолжить путь с нами. Эйжел специально напросилась в последнюю грузовую поездку, чтобы изучить ситуацию на той стороне.

– Не страшно? – спросил нас Петрайх.

Хмель хмыкнул, Ашот что-то пробурчал. Я не стал уклоняться от ответа.

– Страшно, конечно.

– Правильно, – одобрил Петрайх. – По первости страшно. Но когда привыкнешь – такое удовольствие! Я иногда один сажусь, выезжаю на мост… лучше вечером или перед рассветом. На серединке остановишься – и стоишь. Тихо… вокруг туман – и темнеет потихоньку. Или светает. Мост раскачивается, поскрипывает… аж мороз по коже. Снизу звуки…

– Какие звуки? – спросил я.

– Ну мало ли что в тумане примерещится, – замял тему Петрайх. – Особенно хорошо, если… – он обернулся, будто проверяя, нет ли рядом его маленькой строгой жены, – если бутылочку с собой взять. Небольшую. Сидишь, отпиваешь по глоточку… Только тяжело потом стартовать, с нижней точки-то. Иногда приходилось вперед-назад раз по десять дрезину гонять, пока амплитуду наберешь…

Дрезина выкатилась на твердую почву, заскрипели тормоза. Эйжел спрыгнула на землю и поспешила к нам. Мне достаточно было глянуть на ее лицо, чтобы понять – что-то случилось.